Скиталец. Хромой бог

– Ну, родители, парню полежать надо. Поправится. Покой нужен, и продолжим уколы ставить. Посидим немного, да к другим больным пойдем.
– Павлу были необходимы эти несколько минут, что б окончательно прийти в себя.

– А вы кто? Лекари?
– Хозяин дома хотел узнать, что за лекари пришли в их деревню. И лечат они не так, как другие.

– Вроде того. Я - врач. А Рома.... Рома санитар.
– Павел Павлович не знал, как представиться этим людям.

– Санитар?
– Неведомое слово. Удивительное.

– Ну, знаете...
– Палыч решил поправиться.
– Это больше, чем врач. Врачей полно. Толкового санитара не всегда найдешь. Без него врач, как без рук. У нас в госпитале врачей, как грязи. А санитаров раз - два и обчелся. На вес золота. Это нечто редкое.

– А...
– родители парня смотрели на Романа с благоговением. Этот на костыле самый главный лекарь.

– А вы откуда будете?
– Спросила женщина.

– Издалека.
– Как ответить на самый простой вопрос? Как объяснить, что они пришли из такой дали, что не может представить себе человек. Пришли получить лекарство, помощь для себя, а помогают этим чужим и далеким людям. Таким ли чужим и далеким?

– Вы не боитесь заболеть сами? Подхватить моровую болезнь?
– Даже монахи Светлого старались обойти стороной такие места. Люди Ордена выжигали огнем такие деревни.

– Нет, не боимся. Руки надо чаще мыть, а там как получится. Эта болезнь передается от диких животных, от крыс. Возможно, кто-то из ваших людей с охоты принес зверя. Разделывал его. От шкуры и мяса болезнь передалась ему. А потом и к другим людям. Нам бояться не положено. Мы клятву давали.

– Клятву. Какую?
– Не иначе, это Орден лекарей. О таком в этой глуши еще не слышали.

– Клятву Гиппократа. У нас каждый лекарь дает клятву Гиппократа. Ей и служит.

– Что это, Гиппократ? Король?
– Клятвы приносят господам и святым.

– Бери выше. Самый первый врач. Лекарь. От него люди научились с болезнями справляться.

Мужчина и женщина переглянулись. Они поняли по-своему. Гиппократ - бог врачевания. Сильный бог. Ему и служить и поклоняться надо. Люди в белых одеяниях его посланцы. Служители. Его жрецы.

– И он, Гиппократ, прислал вас. Помочь нам.
– Хозяева этого дома были готовы признать сильного бога врачевания. Признать медицину, как науку, они не были готовы. Павел и не стал их убеждать в том, что эти люди не готовы принять.

– Можно так сказать. Людям помогать надо. Так заведено у нас, у русских. Какой тут к черту страх. Русичи не бога ни черта не боятся.

– Это как?
– Трудно понять, что говорят эти лекари из своего Ордена. В каждом Ордене свои тайны.

– По вашему, как бы сказать, Светлого не боимся и Темного. Чего его бояться. Такие люди, Русичи.

– Это такое племя?

– Можно сказать, племя. Да кто его разберет. Племя, народ. Много всего смешалось там. Характер стал единый. Пойдем, Рома, по другим избам.

Они обходили избы. В каких - то домах один заболевший, а где два или три. Женщины, мужчины. Где то дети. И целые семьи, даже воды поднести некому. Кто не заболел, у кого нет в доме мора, побаиваются входить в зараженные дома. Уже темнело, когда Рома и Павел Павлович вернулись в первую хату. Как то само собой они решили, что тут будет их фельдшерский пункт.

– Что хозяева? Как сын?
– Спросил Павел, как только они вошли в дом.

– Вроде, лучше. Спит.
– В глазах женщины тихая благодарность. Смотрит на Павла, как на святого.

– Сейчас посмотрим. И решим, что делать дальше.
– Павел, а за ним и Роман, вошли в комнату паренька.

Действительно, парень выглядел лучше. Павлович пощупал лоб, измерил пульс.

– Ромка, нам с тобой везет. Поправится.
– Вовремя они подоспели. Еще бы день, два и большая часть жителей деревни умерла.

– Выкушать будете?
– Спросила хозяйка.

– Собери, хозяюшка, что можешь.
– На походном пайке жить можно, но домашняя еда ни в какое сравнение не идет.

– Сейчас, сейчас.
– Женщина поспешила собрать на стол.

– Еще горячей водички вскипятите. Рома, у тебя кофе найдется?
– Время выдалось тяжелое. Взбодриться чашкой кофе будет здорово.

– Как не сыскать. Сейчас. Достанем.
– Рома достал банку растворимого кофе. Погладил ее рукой, предвкушая неслыханное наслаждение.

– Нам придется с тобой, друг дорогой, этой ночью не спать. Одному мне тяжеловато будет.
– Павел планировал их работу.
– Разделимся. Перекусим. Выпьем кофе и на дежурство. К одним я. К другим - ты. Через два-три часа уколы ставить. Надо одолеть эту заразу.

– Хорошо. Уколы я смогу поставить.
– Не боги горшки обжигают. Его вселенское существо справится с такой работой. И человеческое тело не помешает.

Они прекусили, чуть отдохнули. Поделили шприцы и лекарство. Пошли на обход. Эту ночь они не спали. Лишь чуть-чуть. Сидя возле стола, опустив на него голову, пытались задремать. Плеснут в лицо холодной воды, выпьют чашку кофе и снова на дежурство.

В "фельдшерском пункте" они встретились на рассвете.

– Как дела, Роман?
– Павел Павлович выглядел совершенно разбитым, уставшим. Бессонная ночь и чувство ответственности, которое он нес в себе, давали знать о себе. Это был экзамен не только для него, как врача, экзамен всей земной медицины. Как ни старался Павел избавиться от этого груза, сделать этого не мог.

– Все нормально. Первую волну, Павлович, мы сбили. Надо еще держаться.

– Будем держаться. Хозяюшка, найдется, что пожевать?
– Паша тяжело опустился на стул.

– Сейчас, родные. Сделаю.
– Хозяйка бросилась собирать на стол. Она тоже всю ночь не спала. Поддерживала огонь. Кипятила воду для кофе. Что б лекари, приходя передохнуть, могли сварить свой темный напиток, который, как она понимала, дает им возможность держаться на ногах и не падать от усталости. Хозяин сидел напротив доктора Понамарева, глядел на него внимательно. В руках у него была доска. Он что-то выводил наней грифелем.

– Что, хозяин, выписываешь?
– Возможно в деревнях события записывают на деревянных дощечках.

– Я хочу вас нарисовать.
– Мужик посмотрел на Павла и вновь обратился к своей доске.

– А ты что художник?
– И в здешних землях есть таланты.

– Резчик я по дереву. Вырезаю всякое. Цветочки, зверушек. Иногда могу лица людей вырезать из дерева.

– Так ты хочешь мой портрет в дереве сделать?

– Не портрет я хочу сделать. Возьму большой ствол дерева и вырежу вашу фигуру в полный рост. Поставим ее на площади.