Скрытое сердце

Похоже, мне придётся переписать нашу песню.

Остин, Вероника и дети встретились с нами в Закусочной у Мо на ужин. Это было классическое заведение в стиле пятидесятых — чёрно-белый шахматный пол, старомодная стойка с красными виниловыми стульями на хромированных ножках, автографы звёзд на стенах и музыкальный автомат в углу.

Нас обслуживала Ари, и она порекомендовала Болливудский бургер, картофель фри из батата и ванильный молочный коктейль. Сидя в просторной кабинке между Ксандером и Аделаидой, напротив Остина, Вероники и Оуэна, я чувствовала себя такой лёгкой и счастливой, словно гравитация просто исчезла.

Когда мы доели, я обняла Ари и поблагодарила её за лучший бургер в моей жизни.

— Пожалуйста, — она кокетливо присела в реверансе. — Болливудский бургер — моя идея. Я пытаюсь убедить родителей немного встряхнуть это место. Меню не менялось вечность.

— Ну, он был потрясающим, — сказала я. — А фри из батата идеально дополняли его.

— Спасибо. Очень приятно было познакомиться. Может, пришлёшь автограф для нашей стены? — она кивнула на фотографии над нашей кабинкой.

— Конечно! Для меня честь оказаться рядом с Дэшилом Бакли.

Ари скривилась.

— Я найду тебе место получше.

Я рассмеялась.

— Ой-ой, фанаткой Malibu Splash ты явно не являешься.

— Всё сложно, — махнула она рукой. — Но неважно. Спасибо, что зашла! Обещаю прийти на твой концерт, когда ты будешь в туре.

— Обязательно! Давай я дам тебе свой номер — напишешь мне, какой концерт хочешь посетить, и я достану тебе хорошие места и пропуск за кулисы.

Мы обменялись номерами, ещё раз обнялись, а потом попрощались.

Дети захотели мороженого на десерт, так что мы отправились гулять по улице. Мужчины шли впереди с малышнёй, а мы с Вероникой неспешно брели позади.

— Завтра ты уезжаешь, — сказала она. — И Ксандер едет с тобой?

— Да. Он поведёт мой арендованный минивэн, а потом вернётся домой на следующей неделе.

— Ты рада возвращаться?

— И да, и нет, — я пожала плечами. — Я с нетерпением жду выступления на церемонии награждения, но мне жаль, что пришлось сократить поездку. Мне здесь очень нравится.

— Ты всегда можешь вернуться, — предложила она. — Уверена, Ксандер был бы только рад.

— Ох, не знаю. Он, скорее всего, обрадуется, когда избавится от меня.

Она бросила взгляд на мужчин впереди.

— Моя интуиция подсказывает, что это не так. Остин сегодня сказал мне, что никогда не видел своего брата таким из-за девушки.

У меня загорелись щёки.

— Правда?

— Правда. Он собирается отвезти тебя в Нэшвилл только ради того, чтобы убедиться, что ты там в безопасности, хотя через неделю у него открывается бар.

Я поморщилась.

— Мне неудобно из-за этого.

— Не стоит. Ксандер делает ровно то, что хочет делать. — Она слегка наклонилась, толкнув меня плечом. — Потому что он заботится о тебе.

— Я тоже о нём забочусь.

— Тогда почему не попытаться увидеться снова?

Я взглянула на спину Ксандера, и у меня сжалось в животе. Он оглянулся, словно проверяя, на месте ли я, и я помахала ему, прежде чем снова опустить глаза на тротуар.

— Есть много причин, — пробормотала я.

— Назови хотя бы одну.

— Расстояние. Нэшвилл и Гавань Вишневого дерева — не соседние города.

— Но ты ведь можешь позволить себе перелёты, верно?

— Через несколько месяцев я снова уеду в тур.

— Он мог бы приезжать к тебе.

— У него только начинает работать бизнес. Он не может постоянно всё бросать, чтобы ездить за мной по стране.

— В наши дни многие встречаются на расстоянии. Это возможно.

Я покачала головой.

— Думаю, ни один из нас этого не хочет. Мы бы почти не виделись, это было бы мучительно. Он бы всё время переживал. И… у меня есть некоторые проблемы с доверием, — призналась я. — Мне было бы трудно не задаваться вопросом, чем он занимается, пока мы не вместе.

— Понимаю. Но, может, вам подойдёт открытые отношения? Вместе, когда вместе, свободны, когда порознь?

— Ни за что, — твёрдо сказала я. — Это звучит современно и прогрессивно, но я знаю себя. В вопросах отношений я старомодна. И, наверное, немного наивна и романтична.

— В каком смысле?

— Я мечтательница. Я хочу быть единственной. Хочу, чтобы кто-то полюбил меня раз и навсегда. — Я тихонько рассмеялась. — Наверное, перечитала сказок и пересмотрела романтических комедий.

— Я понимаю, — с мягкой улыбкой сказала она.

— Казалось бы, после того, что я видела в браке моих родителей, я должна была бы давно разочароваться. Отец уходит и возвращается, когда ему вздумается, а мама просто терпит это. Может, поэтому я и знаю, что не смогла бы быть в открытых отношениях. Я слишком хорошо помню, что чувствовала в детстве, когда он уходил. И что чувствовала каждый раз, когда он возвращался — как внутри разгоралась надежда.

У меня сдавило горло.

— И какое разочарование я испытывала, когда он снова бросал нас. Каждый раз задаваясь вопросом, не была ли это моя вина.

Вероника обняла меня за плечи и крепко сжала.

— Я тоже это понимаю.

— А потом, конечно, я ещё три года провела с человеком, который относился ко мне точно так же.

— Говорят, мы подсознательно ищем детские травмы и пытаемся пережить их заново, — сказала Вероника, — надеясь, что в этот раз всё закончится иначе.

— Со мной этого не случилось.

Мы прошли ещё минуту молча.

— Мы с Ксандером говорили о любви, — тихо сказала я. — У нас очень разные взгляды на неё.

Она удивлённо взглянула на меня.

— Расскажи.

— Ну, он ищет что-то простое, удобное. Ему нужна женщина с лёгким характером, та, что сможет его рассмешить. Он не верит в любовь, которая словно молния — БАХ! — поражает прямо в сердце и меняет твою жизнь навсегда. Он считает, что такие чувства не держатся долго и слишком непредсказуемы.

— Ох, Ксандер… — вздохнула она.

— В его защиту скажу, что он не тот тип, который вообще не хочет оседать. Он представляет себя мужем, отцом — просто, кажется, хочет выбирать жену так же, как выбирал бы футболку. Главное, чтобы было комфортно.