Скучный попаданец, или 500 лет назад
Шрифт:
После чего посчитали военный совет законченным и принялись готовиться. Довели до переднего пассажирского места князя, который порывался идти сам. Болеутоляющее подействовало, но ногу напрягать ему все равно не дали, на переднем месте он уместился хорошо, нужно было лишь чуть-чуть подвинуть кресло. Попробовали разместиться в салоне, после того, как отстегнули сабли и сняли все лишнее теплое (Седов сказал, что включит печку), колюще-режущее и габаритное с себя, это получилось практически со второго раза. За князем уселись самые худые – Ефим с Гридей, Семен, которому надо будет выходить показывать дорогу – за Седовым, и по центру Федор. Все-таки все были мелковаты. В багажник поместились все сумки беглецов и верхняя одежда. Опята пришлось вытряхнуть. На одном из торцов полянки обнаружился почти готовый проезд, срубили пару кустов (саблями, у Седова в машине был топорик, но он даже не успел его достать), и Ниссан спокойно выехал. Прежде чем окончательно уехать, Седов с Гридей вернулись и еще раз обошли поляну. Остатки
4
Первое время Седов вел машину не торопясь. Все-таки в салоне было шесть человек, да и ситуация была нетипичной. Однако минут за десять он освоился и стал держать скорость километров сорок, а на прямых открытых участках – и пятьдесят в час. По сравнению с состоянием леса пятьсот лет вперед ему было видно, что здесь лес и поля не имели такой четкой границы (ну да, тракторов-то еще нету), поэтому петлять приходилось много. Сначала Седов еще осторожничал, пытаясь разглядеть дорогу, чтобы не поймать какую-нибудь железку, а потом сообразил, что еще пару веков железки на дорогах бросать не будут, и притопил. Попавшийся ручей никаких проблем не доставил – мелкая вода и подмерзшие берега. В тепле (Николай Федорович сразу включил печку, как обещал), на мягких диванах, глядя по сторонам через прозрачные стекла, все пассажиры, включая князя, были в полном восторге, особенно понравилось Семену, а уж когда специально для него Седов один раз разогнался до 70, на лице Глебова прочно поселилась почти детская улыбка. Разве что еще при посадке Гридя, учуяв выхлоп, обеспокоился – где горит, так что пришлось для него и Семена еще раз коротенько повторить, что едет машина за счет того, что внутри горит бензин (из нефти). А раз горит, то и дым идет.
Пользуясь относительно свободным временем, Седов (ожидаемо не увидев по дороге столбов с проводами, грейдера, асфальта и т. п.) попросил князя поподробнее рассказать, как сложилась такая ситуация, что они бегут и из Москвы, и из родной Рязани. Князь вспомнил о реальности, помрачнел, но все же рассказал Николаю Федоровичу уже известную нам информацию о том, как история взаимоотношений княжества Рязанского и Московского дошла до той точки, в которой все они внезапно для себя оказались на данный момент. В процессе рассказа еще раз самому себе напомнив о ситуации, князь задумался о невеселом будущем. Пересидеть у Никодимыча на озере, куда они едут, сколько-то времени, наверное, будет можно, но это сидение не решит ни одной из проблем.
–А ловко они вас развели – некоторое время помолчав, сказал Седов, у которого очередную порцию информации выдал работающий в кризисном режиме мозг.
–Кто? Куда? – восторги на заднем сиденье во время рассказа князя примолкли, и вопросы прозвучали сразу от нескольких человек.
–Ну, москвичи. Обманули и заставили делать то, что им надо. В итоге при любом варианте развития событий Москва в выигрыше.
–Объясни, старче! – не вытерпел уже князь.
–Как я – с ваших же рассказов – все это понял, Москва старается под себя всех подмять уже при третьем князе, так?… То есть несколько десятилетий имеется план, ну, как что делать, имеются доверенные княжьи люди, которые только этим занимаются, наработаны приемчики разные, типа кого подкупить, кого припугнуть, а кого и прирезать по тихому, так?… Опыт по всем этим делам накоплен, опять же. Такие люди вообще-то у каждого правителя должны быть, как я понял, Гридя как раз по этим делам? – Седов повернулся к князю, тот, помедлив, кивнул.
–То, что всего три княжества не под Москвой осталось, говорит о том, что и люди этим делом занимаются опытные, и делают, в общем, все правильно, как от них и требуется. Теперь Рязань. Сосед ближайший, в верхушке – прямая родня князей московских (бабушка князя, как я понял), то есть тоже уже несколько десятков лет росло число тех, кто до Москвы всю информацию, ну, все, что в княжестве нового и важного происходит, доносил. Какие-нибудь вообще левые людишки, типа младшего помощника старшего дворника, примечали да посылали когда надо записочки с гонцами в Москву, а может и голубя почтового. Они вроде уже есть у вас?.. Нет? Ну, и без них можно связь наладить. Там еще от княжества кусок большой по честному вроде как Москве был передан? Ну вот, куда торопиться. И вот, князь Иван власть взял. А в Москве-то про него все давно знают – и чему учили (и кто учил), и как успевал, и что любит и не любит. Ну, и при удобном случае, или очередь дошла, или что, да это не важно уже, какой-нибудь человек, которому он безусловно доверял, сказал: поедь, княже, договорись миром с Москвой, живите как братья! А то и не один такой советчик был, да?… А по приезду князя-то и под замок. Оно вроде на Руси и не в первый раз, князьям под замком сидеть, да и похуже истории вспомнить даже я могу, что из ваших летописей до нас дошло, однако читать в книжках это одно, а на себе испытать – совсем другое… Но это полдела только. Молодому горячему князю не
усидеть под замком, а на злое дело князь Московский то ли не решился, то ли неудобно это ему было. Но можно же сделать и по другому. Намекнуть князю с друзьями, что вот-де нету князя Московского в городе, отбыл по делам важнейшим, а вот как вернется, так и подвал и дыба и еще что похуже при упрямстве твоем, княже, последуют. Не было такого?…–Еропкин, сука! – ахнул сзади Семен – постельничий Василия! С самого начала, он нас в палатах-то размещал, да начал клинья подбивать, что князь-де будет сильно неласков, да не вышло бы чего худого, да лучше миром решить.
Князь Иван сидел, стиснув зубы, и только выдавил из себя:
–Дальше, старче!
–Дальше вас, при удобном случае, выпускают из Москвы, дают сбежать. Про татарский набег в Москве заранее знать не могли, но когда известие пришло – совместили два в одном, а может, князь Московский для виду только уезжал, а на самом деле поблизости был и сам решал. При побеге ничего особого не было заметно?…
–Караул у нас в палатах приличный был – сказал Гридя – а как слух прошел, что татары идут, втрое убавили его, вроде как сбор дружины проводили или что-то похожее. Я еще удивился, что на ночь сбор. Ну, мы этих оставшихся тишком скрутили, повязали и ушли. Да, и оружие наше в тех же палатах нашлось…
–Двумя отрядами мы уходили – добавил Глебов – ну, по сумеркам еще… спокойно все было вроде… разве что на воротах главным караула стоял Касьян, старый знакомец. Он рязанцев не любит и всегда с нами задирался, думал я, с боем прорываться придется, если признает кого. Нет, морду отвернул и все. Я еще тогда подумал – не разглядел по потемкам. А на самом деле…
–А на самом деле скорее всего и из палат вас практически выпустили, и в воротах не держали, так как издалека приглядывали, а в Рязань еще заранее весточку послали, чтоб встречали. Полк-то, который новый наместник, этот Хабаров привел, на Рязани уже стоял? И вся верхушка рязанская, которая по их данным, к князю Ивану склонялась, видимо, под присмотром была. Но и это еще не все.
–Что ж еще-то? – практически прохрипел сзади Гридя.
В зеркале Седову было видно, как почернел и заострился лицом Кобяков. Ну да, для службы безопасности это полный крах – подумал Николай Федорович и продолжил:
–Выпускать из Москвы, чтобы хватать в Рязани, смысла нет, проще все в Москве закончить было, мало ли как оно повернется. Поэтому гонца вашего, Сунбулова этого, схватили, а вас тем самым припугнули, чтоб вы в Рязань не лезли, а наоборот, подались от нее куда-нибудь вглубь. И за человечком вашим по пятам, небось, шли, а как подал он весть, кому надо, так и его схватили. И отпустили к тебе, княже, только тех, про кого и так знали, что не перевербовать… эээ… не заставить служить их кому другому, самых надежных твоих людей. И Ефиму, и Федору уйти дали, то, что при Федоре казна малая оказалась – случай, а может не узнали про нее, или еще как, не важно, так как два человека-то как раз из твоих, Федор, предателями-то были? А засады, если вы говорите, в трех-четырех местах стояли, так прикиньте сами, КОГДА надо было решение принимать и людей рассылать? Как бы еще не до того, как вы из Москвы сбежали.
В таком раскладе ситуация стала ясна всем. Гридя все так же скрипел зубами и шептал те самые слова, с татарскими, как нам говорят, корнями, Федор пучил глаза и обливался потом, Семен так вцепился в кресло водителя, что оно даже немного перекосилось, на лбу Ефима залегла глубокая, не виданная там ранее Седовым складка. Князь был просто мрачен, как туча.
–И последнее. К чему все это должно было придти – не собирался останавливаться Николай Федорович, понимая, что все надо выкладывать в один раз и до конца – два предателя в отряде при приближении к засаде получили какой-то сигнал (махнул кто или свистнул). Прирезали третьего, а дальше вас всех, действительно, должны были ссадить с коней и расстрелять из луков. И прикопать тела так, что не нашли. И неважно, сколько казны Федор с собой прихватил, вся она далеко не уйдет. А потом так же, по тихому, прикончить исполнителей, тех, кто в этой засаде и сидел. На это, скорее всего, при Хабарове особые люди были. И все, бежал князь Рязанский из Москвы, бежал из Рязани, да и пропал неведомо куда. Может, татары посекли, может, за границу сбежал, да только нет его больше, а княжеству без князя быть нельзя, и вот все оставшиеся бояре (исключительно по своей воле, конечно) бьют челом князю Московскому – прими нас, князь-надежа, в свои руки. Тот не откажет, конечно. И появится в титуле князя Московского еще и «Великий князь Рязанский», как это в моей истории и произошло.
–Так ты все знал, старче! – рывком вышел из состояния тучи князь.
–Нет, княже. Извини, но в нашей писаной истории про эти события ничего подробного нет, я бы сказал тебе сразу. Только то, что Рязань, как и все остальные княжества, примерно в это время перешла под руку Москвы. А почему я сказал, что вариант по любому для Москвы беспроигрышный – уйди вы сейчас хоть к тем же татарам, так через месяц по всем базарам слух пойдет, что князь-то Иван-то рязанский своих предал, к басурманам переметнулся, хотел Москву да Рязань татарам сдать. Уверен, есть такие людишки у князя Московского, которые слухами подобными занимаются. Вот и выходит: пропали вы – прекрасно, живы – тоже хорошо, все Москве на пользу, а к власти вас не допустят уже в любом случае.