Слабость плоти

— …Удивительный вы всё-таки человек, господин Хал, — спокойно произнёс я, расположившись за гигантский металлическим столом важнейшего из магосов. — Поднялись так высоко, не имея и малейшей капли веры в настоящего Машинного бога и Омниссию. Знаете, по своему это даже впечатляет, что в процессе вы не были раздавлены рукой моего отца.

— Можете считать меня старомодной личностью, так как всякие дикари-шаманы, пришедшие с чужих миров, не особо впечатляли меня ни сто лет назад, ни тысячу — не скрывая скепсиса, удивительно честно ответил почтенный техножрец. — Вот только даже самый старый консерватор может понять, что война с одним конкретным индивидом окончится лишь одним единственным вариантом — поражением и уничтожением всего, за что мы сражались. Механикум не имеет шансов на победу в борьбе с Императором, однако не против сотрудничать с ним. Наши интересы связаны с общим желанием спасти людской род, и разнятся лишь подходы к реализации. Вот только от того и любопытно узнавать, что один из его сынов решил зайти слишком далеко в свою игру в святого.

Его синтезированный голос источал яд с иронией, служившие хорошим и понятным маркером его отношения ко мне, однако мне на них было наплевать. Несмотря на всю атмосферу, навеянную этим человеком, мы оба понимали, на чьей стороне находиться настоящая сила.

— А разве я где-то показывал, что лгу? Слуги Омниссии пошли за мной, увидев возможности, описанные в их священных текстах и религиозных книгах. Машинные духи ловят каждое моё слово, следуя моей воли. Разве не это является признаком моей священной натуры? И разве простой смертный может оспаривать кого-то, одарённого высшей силой? — с усмешкой произнёс я, на мгновение прикрыв глаза.

Техножрец слегка задрожал, когда вся его аугментика на мгновение вышла из-под его контроля. Несмотря на явно великий разум этой личности, он всё равно оставался самым обычным человеком, ограниченным остатками плоти.

Машинные духи были абсолютно верны мне, и контроль над ними лишь обострился после открытия врат в другое измерение, отчего каждый образец его имплантов в моей власти. Всё-таки, его искусственное тело ничем не отличалось от очень хорошего боевого костюма, и даже если господин фабрикатор мог общаться с духами посредством редчайшей техники и особенной аугментации, у меня подобное получалось инстинктивно.

— Забавно, что из всех людей, именно вы убеждаете меня в истинности моей религии, пока я вынужден искать контр-аргументы, — изобразив усмешку, явно скрывшую волнение, ответил техножрец, как только к нему вернулся контроль над телом. — Но ситуация серьёзна. Ваши необдуманные действия стали причиной слишком многих резких изменений, которые не были согласованы со мной и оставшимся советом Марса. Подобное поведение уже стало источником хаоса и беспорядка, который…

— Который приведёт Механикум к лучшему положению в будущем, — прервав его, ответил я. — И это не мои размышления, а простая истина, приподнесённая самим Машинным богом и одобренная Омниссией. Двумя личностями, которым служат абсолютно каждая душа на Марсе кроме вас.

— По крайней мере, я не слуга вашего лже-пророка…

— Вы являетесь одним из выбранных советом Марса личностей, которым доверили управление всеми доступными СШК и решение административных вопросов. Вы не диктатор и не властелин Механикума, а просто назначенный на эту должность. И в связи с тысяча трёхсот сорока семью донесениями, собранными со всей галатики, упрекавшими Красную планету в нарушении соглашений между Террой и Марсом в связи с невыдачей поставок амуниции и некоторыми запретными экспериментами, а также ещё десятками тысяч других мелких отчётов ваших коллег по культу, не до конца уверенных в вашей квалификации, я решил провести небольшой аудит. В результате которого мы и решим — останетесь вы генератором-фабрикатором, или кто-то более достойный этой роли, — не испытывая и толики волнения, ответил я.

— И по какому праву вы решили начать всё это? Хотите войны между Механикумом и Империумом? — механический голос техножреца лишился любого намёка на эмоции. Теперь в нём была слышна лишь металлически холодная угроза.

Разговаривая со мной, он уже пытался привести в действие все системы защиты своего особняка, а также дать сигнал о боевой готовности своим слугам, вот только его так любимые машинные духи все как один предали старика. Он лишь цокнул, слегка закатив голову, но я видел страх в его аугментированных глазах. И этот страх через мгновение стал на несколько порядков сильнее.

— Мне кажется, вы не понимаете, на чьей стороне будут силы Марса, мистер Хал, — чуждый, но хорошо поставленный голос появился словно бы из пустоты. — Сами посудите, за кого будут сражаться ваши соперники, мои слуги и свита моего сына — за нас, или за одного из последних консерваторов в культе? Того, кто собрал тысячи врагов за свою долгую жизнь и лишь за счёт новых открытий продолжавшего держать свои позиции? Кто всеми силами сопротивляется любым попыткам новых поколений принести изменения и занять вашу должность? Вы эффективны, мистер Хал, но не обманывайтесь моим желанием побыстрее закончить поход — для дикаря я хорошо усвоил истину, что верность окупается в долгосрочной перспективе.

Несмотря на весь свой воинственный настрой, Келбор не был дураком, а потому прекратил любые попытки сопротивляться, когда Повелитель человечества, закованный в золотые доспехи, вышел из тени. И если быть честным, то кто вообще бы продолжил, ощутив на себе взгляд Императора человечества?

. . .

Отец молчал очень долго. Повязав столь нелояльного техножреца, что находился на своём месте исключительно благодаря своим талантам управленца, и отправив того в одну из тюрем Марса, мы остались вдвоём с Повелителем человечества.

Он расхаживал по кабинету, задумчивым взглядом исследуя образцы техники на полках, пока я сам ждал его вердикта. Нам не нужны были долгие разговоры и танцы слов, чтобы понять, какой вопрос стоял особенно остро, так как во многих случаях астропаты приносили Императору сведения, которые уже были ему известны. Призрачный ветер и тема его дальнейшего исследования.

Вот только сейчас, несмотря на то, что он уже имел всю информацию, Император продолжал ходить из стороны в сторону и думать. И, честно говоря, меня даже несколько удивил тот факт, что хоть какая-то проблема во всей вселенной могла настолько надолго его задержать:

— …О чём бы техножрецы не думали, но я не бог, и некоторые вопросы тяжелы даже для меня. Мои глаза видели человечество ещё когда оно жило в лесах и делало первые попытки построить цивилизацию. Но также я видел как пламя пожирателей звёзд уничтожало целые системы, поглощая всю материю и свет во время восстания машин. Любое положительное начинание можно обернуть во вред вселенной, и вопрос лишь в масштабах потенциальной угрозы… Именно поэтому я прикажу уничтожить образец, что вы c Магнусом и Пертурабо успели создать, и скажу твоим братьям о запрете любых исследований другого измерения… Однако ты должен тайно продолжить эти эксперименты, — произнёс отец, в этот момент прикрывший глаза. — Мой основной план также включает в себя попытки спасти человечество и разорвать нашу столь глубокую пагубную связь с варпом, однако будущее покрыто тьмой и слишком много деталей может пойти не так, отчего главная надежда может оказаться утеряна после одной атаки врагов или единственной нашей ошибки. Силы Хаоса с ксеносами однозначно попытаются помешать этому плану, и в тот момент нам обязательно потребуется козырь, который они не предвидят. Я вижу великую угрозу в том, что исследуешь, связанную с ужасами, до которых люди уже пытались однажды добраться, но альтернативное будущее без надежды и запасного плана мне кажется ещё более мрачным.

Подняв веки и оглядев меня с ног до головы, следующая фраза действительно удивила меня. И всё дело было в том, что впервые за всё время нашего знакомства в его голосе появился намёк на настоящие эмоции. А именно волнение, печаль и некоторую обречённость:

— Тысячи лет назад, именно на этой планете, я сражался с одной тварью, что отличалась от всех порождений варпа, но также обладала невиданной силой изменять реальность согласно своей воли. Одно из самых тяжёлых сражений в моей жизни, едва не ставшее кончиной всего молодого человечества. Великий Дракон, восставший из этой земли и желавший поглотить души всех людей, уже однажды чуть не стал причиной для гибели нашего вида, и я, Феррус, очень надеюсь, что ты сделаешь всё в своих силах, чтобы не допустить повторения появления этой угрозы. Человечество один раз уже обожглось, встретившись лицом к лицу с варпом, и вторую такую встречу мы можем просто не пережить как вид.