Слабость плоти

.* Да, некоторые из Примархов очень сильно любили компьютерные/когитаторные игры, но Гиллиман, Пертурабо и Корвус были особенными фанатами подобного, однако даже Дорн порой зависал в подобных симуляциях. Исключительно ради тренировки, конечно же))

Глава 43. Владыка Терры

Как вообще можно описать Терру? Место, где человечество родилось, вышло из тёмных пещер и подняло головы к небу, с полным романтики взором взглянув на звёзды, что однажды станут их собственностью?

Мир, где родился сам Император человечества и двадцать его сынов, а также каждый из великих гениев прошлого, на плечах которых стоял любой из представителей рода людского? Планету, где зародился вид, что однажды подчинит себе всю галактику, но всё равно не забудет про старую и кажущуюся уже такой крохотной, прародину?

Терра давила своей аурой величия и мощи, которой не мог похвастаться ни один из других миров во всей галактике. Даже не обращая внимания на архитектуру и детали, самый обычный воздух здесь был заряжен невероятным духом истории.

Близкую к подобной связь я недавно начал ощущать каждый раз, как возвращался на Схеналус после своих походов, вот только если там словно бы вся планета плавно и мягко принимала меня как родного сына, то Терра давила и показывала своё превосходство над каждым из смертных и даже вечным. Для старой Земли не было разницы между самыми последним пилигримом и одним из Примархов.

Чтобы уважить столь священное место, мы с братьями решали не сразу приземлиться внутри главного дворца всей галактики, а рядом с ними, чтобы провести процессию нескольких легионов по столице нашей нации и собственными глазами рассмотреть, что представляет из себя центр государства, которое мы строим. И во многом здесь будто бы собрался весь образ Империума и человечества тридцать первого тысячелетия, сконцентрированный в одной точке.

Орбита Терры была окружена бесчисленными кораблями, создававших практически океан стали над нашими головами. Монументальные крепости, орбитальные платформы и верфи создавали целый звездный город, который никогда не спал и был вечно занят своим трудом по постройке чего-то нового или контролированию движения торговых кораблей. Как гласят сохранившиеся легенды, когда-то из-за космического мусора нельзя было разглядеть и сами звёзды, но и теперь это было едва ли возможно, пусть по совершенно другим причинам.

Терра была укутана плотной сетью из мегаструктур, которые простирались до горизонта и далеко за его пределы. Огромные макрополисы поднимались в небо, террасами взбираясь на горные цепи созданные не естественными процессами природы, а работой самых обычных людей, желавших вернуть картины прекрасного мира до Долгой ночи и разорения дикой природы.

Вот только несмотря на то, сколько их было перед нашими глазами, ещё больше строений только создавались за их пределами, и каждая следующая башня будто бы пыталась переплюнуть соседнюю, отчего они становились всё больше и утончённей.

Однако даже самые старые и примитивные башни-ульи, наполненные миллиардной массой человечества, протыкали облака, а их верхушки сияли золотым светом, как маяки надежды для нового мира, к которому каждый день прибывали миллионы пилигримов, желавших хотя бы разок взглянуть на столь специфическое и уникальное место.

Нижние же уровни, куда не проникал свет, оставались домом для теней прошлого: полусгнивших машин, руин древних империй и мёртвых остатков тех, кто так и не принял новую эпоху. Своды внизу хранили воспоминания о темных временах объединительных войны и древних запрещённых технологий, что нашёптывали мне предложения «ознакомиться с ними поближе» — я чувствовал дыхание бесчисленных машин, так и ждущих своего часа подняться и вновь увидеть свет спустя тысячи лет, однако без проблем прогонял его.

Приземлившись к одному из крупнейших космопортов, что вместил целых четыре Глорианы, мы с братьями, а также несколькими тысячами наших сынов были встречены восторженными криками многомиллионой толпы, что слышала о сынах Императора лишь в новостях, да слухах. Наша аура давила во все стороны, как бы мы не сдерживались, а потому их реакция оказалась вполне ожидаемой.

Сыны Повелителя человечества редко вместе посещали Терру, так как просто не было повода, а потому лишь Хорус с Фулгримом уже успели провести свои процессии. Так что, можно сказать, настала наша очередь вдохновлять население столицы.

И пока Магнус с Лоргаром махали руками и сохраняли блестящие улыбки, мы с Пертурабо просто держали ничего не выражавшие лица и сохраняли спокойствие. Не всем быть великими ораторами и держателями сердца толпы, так как у каждого есть свои сильные и слабые стороны. Ради приличия я снял шлем, однако всё равно мой разум был занят оценкой земли и того, что стало с планетой спустя десятки тысяч лет войн и катастроф, а не попыткой провести впечатление.

Когда-то на этой земле расстилались необъятные массивы зелёных джунглей, густых и живых, но это было до того, как войны древности испепелили поверхность Терры, погрузив её в хаос разрушения. Океаны выкипели, континенты превратились в раскалённые пустыни без намёка на жизнь, а от величия прошлого остались лишь воспоминания. И всё же мир выстоял, сейчас пытаясь вернуться к былому и даже стать чем-то лучшим.

Теперь Терра кипела деятельностью, заполняя свои равнины и горы мегаполисами из бронированных сборных конструкций, где трудились сотни миллионов. Искусные мастера, собранные со всей галактики, а также простые чернорабочие и гигантские живые орудия, двигавшие колоссальные строительные машины, — всё переплеталось в едином ритме бурной деятельности.

Люди возводили новые монументы власти и величия, охватывая строительством даже самые далёкие горные цепи. Настоящей природы всё равно не хватало, и этот недостаток жёг разум своей неправильностью, мешая сосредоточиться на чём-то другом. Куда не посмотри, а за улыбками людей и великими инженерными достижениями сияли образы того, что уже не вернуть и заново не построить.

На западе, в скалистом горном поясе Шивалика, где согласно отчётам путники проводили ночи на древних дорогах, вымощенных мраморными плитами, сейчас почётно стоял караул планетарных сил обороны, ждущие нас, а потому избавившиеся от лишних людей. Несмотря на общую радостную атмосферу, десятки тысяч солдат, заполонившие дорогу, имевшую ключевую культурную ценность в седьмом тысячелетии, не радовали взор и не придавали столице лоска.

На востоке же, где знаменитая Читванская процессиональная дорога вела к великому Моханскому перевалу, легендарному месту, ставшему ключевой точкой столкновения войск в тринадцатом тысячелетии, и откуда открывался вид на огромный горный хребет, называвшийся на одном из уже мёртвых языков Махабхарат Лекх, нас ждали Кустодии — особые силы Императора, созданные с помощью его крови подобно улучшенным Астартес.

Они были облачены в золотые доспехи с багряным плюмажем из конского волоса на шлемах, и каждый из них выражал уверенность в себе и в собственные силы, столь же адамантовую как их верность нашему отцу.

Чуть на юге из неприступных гор поднимались первые из великих врат Примус, что поражали своим мрачным величием, словно являлись входом в логово мифического гиганта. Учитывая рост нашего отца, жившего здесь, это даже не было далеко от правды.

Украшенные лазуритом и серебром, врата сияли под солнцем, поблескивая при этом своими изящными фресками, служившими главным украшением этого чуда архитектуру, что вёл к дворцу монументальных размеров, занимавшем треть самого большого континента планеты. Мы спокойно двигались в эту сторону, однако почему-то у меня самого не было особого настроя и пиетета.