Слабость плоти

Всё моё естество почему-то не желало подобной судьбы оказаться забытым и навсегда утерянным. А потому даже не был уверен — стоит ли пытаться докопаться до истины, или её можно оставить нетронутой?

Подобные мысли терзали меня, однако полностью в пучину уныния не давал опуститься второй неприятный факт, открывшийся в этот день. И он заключался в осознании того, что Император явно не планировал сотворить из своих сынов великих героев, создавая их. Конрад Кёрз, ещё один найденный Примарх, подтверждал этот факт одним своим существованием.

Повелитель ночи выглядел измождённым и измученным, несмотря на общее физическое совершенство. Бледное, видимо, никогда не знавшее солнца узковатое лицо не было покрыто шрамами или признаками болезней, однако просто смотреть на него всё равно неприятно.

Его длинный нос, аристократические черты лица и блестящая улыбка — всё это почему-то казалось каким-то жутким и неестественным, словно Кёрз должен был быть каким-то монархом, а не воином или мясником.

Глубоко посаженные чёрные глаза смотрели так, будто видели твои худшие кошмары, и ты невольно начинал верить, что так оно и есть. Конрад быстро переводил взгляд из стороны в сторону, но всегда смотрел прямо в глаза собеседнику — будто бы специально хотел смутить и запугать любого, кого встретит.

Длинные чёрные волосы он, похоже, не стриг уже очень давно, и они небрежно спадали на плечи, частично скрывая в лицо. Мои датчики мимики могли определить эмоции и чувства даже других моих братьев, но вот в случае Кёрза они выдавали лишь полный бред и откровенное безумие, будучи не в состоянии даже разобрать его бессвязное бормотание.

Броня Конрада, которая так-то должна быть вполне новой, была вся в царапинах и зазубринах. Откуда-то взявшаяся засохшая кровь также въелась в некоторые пластины так глубоко, что уже стала частью доспеха — никто не думал предложить её отчистить, так как вообще не желали начинать с ним диалог.

На поясе у него позвякивала целая коллекция жутковатых инструментов вроде пил, ножей и серпов — своеобразная визитная карточка Ночного Призрака, как его уже прозвали на его родной планете и все, встретившие Примарха лично. Ведь судя по десятку детских черепов, что висели за его алым плащом, он отлично умел применять их на практике, не особо выбирая цели.

Если так посмотреть, то Кёрз с Фулгримом и Сангвинием были самими хорошо слаженными и эстетически «красивыми» из всех нас.* Что особенно забавно, учитывая общий ужасающий облик первого, и безумную кровожадность последнего. Лишь Фениксиец более-менее оправдывал свою внешность и вёл себя соответствующе аристократично.

Однако раз отец послал к нам ещё одного брата, то приходилось приспосабливаться. Не было желания и собранности на подобное, но миссией по ликвидации врагов всё равно требовалось заняться. Слишком много дел требовали моего внимания, которое точно не стоило двух уже мёртвых секретов.

А потому, чтобы отречься от всех проблем, я запустил в ход резонатор Чёрного камня, поставив ему минимальную дистанцию работы. Он мгновенно поразил лишь моё тело, отрезав меня от варпа и очистив сознание от любого намёка на эмоции, причём сделав это куда лучше любых препаратов.

— Нам необходимо собраться, — холодным тоном произнёс я, чувствуя, как последние эмоции резко покинули меня. — Эльдары владели системой Заповедника ещё до того, как люди вообще открыли её во времена Тёмной эпохи, однако только сейчас появилась возможность выгнать их из столь полезного куска космоса. Расположенный на пересечении нескольких варп-путей, он станет административным и торговым сердцем нового сектора, если мы выполним свою миссию. Для начала попробуем решить всё миром, но нужно узнать кое-что для начала — Конрад, ты в порядке?

— Вы все тут странные, но ты особенно, — с придыханием произнёс Кёрз, резко повернув голову в мою сторону и начав смотреть на меня не моргая. — Что ты делаешь? Как ты это делаешь? Я не вижу твоё будущее. Оно и так было какое-то мутное и неустойчивое, а теперь ты вообще превратился в серое пятно, извивающееся от боли и криков. Вижу лишь Железного дракона, что стоит за твоей спиной и жаждет, когда ты отступишься, чтобы пожрать твои внутренности. Воина из жидкой тьмы, что стоит посреди океана чистого ужаса и сражается в вечной войне, с каждым шагом всё глубже падая в бездну. Расколотую вселенную и восставшего мертвеца, открывшего нечто, что никогда не стоило открывать…

Я окинул Кёрза с ног до головы, после чего начал размышлять над решением проблемы с практической стороны. Ещё один пророк как Сангвиний, но куда менее стабильный и буквально помешанный на пытках с резнёй был не самым желанным дополнением нашей семьи.

Подобно своему легиону, обожает тьму и пытается запугать врага, прежде чем ликвидировать его самым жестоким и кровавым способом. Психические нестабилен и обладает десятком разнообразных психозов, что превращают потенциально великого бойца в почти бесполезного сумасшедшего, который принесёт больше вреда чем пользы.

Решение? Попытаться починить ему психику и убедить в бессмысленности сбора скальпов младенцев. Способ? Показать ему, как мыслит человек, не обременённый видениями, варп-способностями и эмоциями вроде жалости или сожаления. Привить эмпатию точно не получиться, но можно попытаться хотя бы направить его безумие в продуктивное русло.

Вот только стоит ли это делать сейчас, или хотя бы на практике посмотреть, как действует в поле? Ксеносов мне не жалко, однако эльдары были исключением из обычных правил Империума — с ними действительно можно договориться, чтобы они покинули миры без насилия. Это куда выгоднее долгой и кровавой резни, где погибнут люди.

А сумасшедший маньяк вряд ли как-то может помочь в дипломатических разборках. Поэтому что-то сделать с ним нужно, однако требуется для начала несколько подготовиться:

— Кёрз. Что с тобой не так? Если бы ты описал всю свою жизнь несколькими словами, то что бы ты назвал в качестве источника своих проблем? Что ты ненавидишь всей душой, и что заставляет тебя трепетать от гнева? — спросил я, окончательно приковав к себе внимание всех в комнате. Даже Фулгрим перестал играть, с удивлением посмотрев на меня.

Наш Ночной призрак также явно не ожидал такого вопроса, а потому думал целую минуту, прежде чем неуверенно ответить:

— Несправедливость, — быстро облизав губы, произнёс он. — Всю жизнь я желал искоренить её любой ценой. Принести закон и порядок туда, куда не проникал сам свет.

— И тебя тяготит сам факт существования несправедливости во вселенной, или ты чувствуешь её, а потому и ведёшь себя подобным образом? Потому что если с первым никто и никогда не разберётся, то со вторым ещё могу помочь. Просто скажи — ты желаешь отключиться от всех эмоций и трезво взглянуть на мир? Хоть раз ощутить настоящую тишину со спокойствием? Перестать сходить с ума от мрачных видений?