Сладкая любовь

Глупая Нат, заставляющая меня смеяться, когда я хочу пожалеть себя.

— Как скажешь, с*чка. Я уже иду в душ. Спокойной ночи.

— И тебе, систер!

Я чувствую что-то мягкое и теплое у своей лодыжки и с удивлением обнаруживаю, что Тедвуд ластится ко мне. Наклоняюсь и чешу его за ухом.

— О, держу пари, ты знаешь, что у мамы была плохая ночь. — Кошки чувствуют такое дерьмо, не так ли? — Ты хороший мальчик, когда хочешь им быть.

Расстегнув молнию на платье, я спускаю его вниз по телу, выхожу из него и бросаю в спальню, а затем, пройдя по коридору, захожу в ванную. Включаю душ, вхожу под поток воды и смываю с себя всю эту дерьмовую ночь.

После хорошего, нецелесообразного получаса в душе — нецелесообразного, потому что я не вымыла голову — заворачиваюсь в полотенце и возвращаюсь в свою комнату. Войдя, останавливаюсь в дверях.

Макс сидит на краю моей кровати, лицом ко мне.

— Эй.

Мой желудок сжимается. Он здесь, чтобы порвать со мной. Я крепче сжимаю полотенце и слабо отвечаю:

— Эй.

Макс встает, делая четыре шага ко мне.

— Никогда больше так не делай.

Я опускаю голову стыдясь.

— Мне очень жаль. Понимаю, что не должна была этого делать. Она просто сказала это, и не знаю, что произошло. — Смотрю ему в глаза, умоляя понять меня. — Я просто потеряла контроль.

Он делает гримасу.

— Я не об этом. — Он делает шаг вперед, нависая надо мной. — Никогда больше не уходи, не поцеловав меня.

Что?

— Ты не сердишься на меня? — растерянно спрашиваю я.

Он подносит руку к моим губам, обводя их контур, провожая взглядом палец.

— А с чего бы мне сердиться?

— Я напала на посетительницу клуба, — бормочу я сквозь его пальцы.

Он наклоняется, нежно целует меня в распухший уголок рта, потом кивает.

— Ты вспыльчивая.

Я закрываю глаза.

— Я позволила ее словам добраться до меня.

Он пожимает плечами.

— Потому что она оскорбила Сиси. Оскорбив ее, она оскорбила тебя. — Он берет меня за подбородок большим и указательным пальцами, заставляя посмотреть ему в глаза. — Как я могу сердиться на тебя за то, что ты любишь мою дочь?

Мне это нравится. О, боже. Мне это очень нравится. Нижняя губа дрожит.

— Так ты не порвешь со мной? — Он вздыхает, дергая мое полотенце. Оно падает, и я остаюсь голой. Макс подхватывает меня одной рукой под спину, а другой под задницу, и поднимает. — Что ты делаешь? — недоверчиво спрашиваю, обнимая его за плечи и крепко прижимая к себе.

Он переносит меня на кровать и кладет посередине.

— Я буду тр*хать тебя, пока ты не перестанешь быть глупой, — раздеваясь, бормочет он.

Приподнявшись на локтях, я сглатываю при виде его обнаженной груди.

— Это может занять некоторое время.

Когда Макс стягивает свои боксеры и устраивается между моих ног, он ухмыляется и произносит:

— Вызов принят.

Его тело окутывает меня твердым теплом, а рот пожирает мой с такой страстью, что я громко стону. Облегчение переполняет меня, когда понимаю, что Макс все еще мой.

Во всяком случае, сейчас. 

ГЛАВА 31

Елена

Меня будит стук в дверь, но прежде чем успеваю открыть, Макс наклоняется и целует меня в лоб, выскальзывая из кровати. Я слышу тихий шепот разговора, прежде чем он на цыпочках возвращается в спальню. Полусонная и восхитительно измученная вчерашним секс-марафоном, я тихо спрашиваю:

— Кто это?

Одеваясь, он смотрит на меня и осторожно отвечает:

— Это Ник. Вам нужно поговорить на наедине, ребята. — Мои ладони вспотели, и, потянувшись вниз, я медленно натягиваю одеяло до самого носа. Макс мягко улыбается происходящему. — Это не второй раунд, ясно? Он просто хочет извиниться.

Не хочу в этом признаваться, но после того, как увидела Ника таким, каким он был прошлой ночью, мне немного страшно оставаться с ним наедине. Однако я доверяю Максу.

— Хорошо, — шепчу я сквозь одеяло.

Он улыбается мне, перелезая через мое тело и зарываясь лицом в изгиб моей шеи.

— Хочешь кофе?

С его губами на мне трудно сосредоточиться.

— А лягушачья задница водонепроницаема?

Его дыхание согревает мне горло, и он хихикает.

— Два кусочка сахара с капелькой молока, верно?

Я резко открываю глаза. Он знает, какой кофе я пью? Мое сердце сияет. Вау, все стало серьезным, и кто-то забыл сообщить мне об этом. Я вытаскиваю руки из своего кокона безопасности и обвиваю ими его плечи, шепчу ему в ухо:

— Да, милый.

Подняв голову, он целует меня в кончик носа, прежде чем встать.

— У тебя все еще есть ключ, да? — спрашиваю, прищурившись. — Так ты и попал сюда прошлой ночью.

Макс улыбается так широко, что ямочка глубоко врезается в щеку.

— Ты такая красивая.

Когда я закатываю глаза, он хихикает и кричит Нику:

— Не убивайте друг друга, хорошо? Она мне нравится. — Улыбаюсь про себя, но улыбка меркнет, когда Макс говорит Нику: — И я планирую оставить ее себе.

Он это серьезно говорит? Никогда не могу понять, есть ли в его словах какой-то смысл, или это просто для шоу.

Входная дверь открывается, потом закрывается, и я прикрываю глаза и вздыхаю, зная, что рано или поздно мне придется встретиться с ним лицом к лицу, и чем дольше откладываю, тем более неловко это становится. Собрав остатки мужества, выскальзываю из кровати, надеваю пижамные шорты, свободную розовую футболку «Кекс-терминатор» и выхожу из своей комнаты в гостиную-кухню.

Ник стоит у открытой дверцы холодильника, рассеянно потирая живот и выглядя несколько разочарованным.

— Как ты живешь? Здесь же ничего нет.

Я смеюсь.

— Твой брат все время говорит то же самое, черт возьми.

Ник закрывает дверцу холодильника и поворачивается ко мне с натянутой улыбкой на лице.

— Мы похожи, он и я. Мои сестры немного другие. Им не нужно есть каждый час, чтобы жить. — Я улыбаюсь, но также натянуто, как и он. Ник делает шаг вперед и начинает. — Послушай, Елена, прости меня…