Сладкий

Он вздохнул и посмотрел на дверь. Пес замер в проеме и трясся, будто под воздействием электрошока.

– Ешь! – Егор указал на миску. – И это, – он показал на одеяло, – тоже тебе. Спать. Понял? Сюда кладу. – Он свернул подстилку пополам и медленно положил под лавку. – И давай, думай быстрее, избу выстудишь.

Отвернувшись, Егор сел за стол и взял ручку. Затем раскрыл толстую общую тетрадь и подул на замерзшие пальцы.

По полу зацокали собачьи когти. Краем глаза Егор стал следить за собакой. Пес остановился. Миска заелозила по полу.

Отложив ручку, он потер лоб и посмотрел на кожаную аптечку, которую привез с собой.

– Так, ну хлоргексидин и левомеколь у меня есть. Бинты там, баниоцин, пластыри... Но что-то ведь еще и отдельно собачье надо. Как думаешь, у тебя ведь, наверное, полная кормушка заразы, а?

Пес поднял на него слезящиеся глаза и едва заметно дернул кончиком хвоста.

Егор отвел взгляд, поежился и пожевал губами. Как ни крути, а придется опять тащиться на Сладкий.

– И какие лешие тебя принесли?.. – покачал он головой.

Несчастливая женщина

Сквозь сон Варвара услышала, как захлопнулась дверь купе. Зевнув, она потянулась, но тут же уперлась руками в основание полки над головой.

Соседка складывала вещи, и Варя, опустив ноги, наконец села.

– Подъезжаем? – спросила она и снова зевнула в ладонь. – Темно как...

– Я не стала свет включать. Решила – куда торопиться? Минут пятнадцать в запасе еще есть, – ответила женщина и тоже села.

Тусклые блики дорожных фонарей время от времени выхватывали из темноты ее лицо, но Варе никак не удавалось рассмотреть его выражение. Хотя, если подумать, ранним утром оно у всех одинаковое – немного припухшее, слегка растерянное и зачастую хранящее следы от подушки или руки.

– В туалет очередь, – продолжила женщина и вздохнула. – А я чаю напилась, – зачем-то объяснила она и, судя по дрогнувшему голосу, улыбнулась. – Пока стояла в проходе, окончательно проснулась.

Варвара улыбнулась в ответ. Сейчас она бы ни за что не отказалась от стакана крепкого сладкого чая с лимоном. Но теперь уж поздно пить боржоми, как любит повторять Семен Аркадьевич, подписывая выпуск перед отправкой в типографию. Напьется она и чаю, и еще всякого-разного. Попозже. Ведь обычно как бывает – только журналистские корочки покажи да скажи, что в прессе или на телевидении работаешь, как сразу же попадаешь в мини-версию «Поля чудес». У нас народ вообще любит в прямой эфир «вести с полей глазами очевидца» запускать, а под накрытый стол, как известно, делать это куда приятнее и веселее.

За отлежанное лицо Варвара не переживала – как заснула будто солдат по стойке «смирно», так и проснулась. Олег частенько посмеивался над ней – мол, лежишь как бревно, даже ресницы не шевелятся. Такое себе сравнение, конечно. И вроде знаешь, что шутит, а внутри червячок сомнения нет-нет да и дернется – а вдруг она и по жизни... в смысле, интимной жизни, – тоже бревно? Может, надо было спросить у него перед тем, как принимать решение держать оборону? На всякий случай? Вдруг так и есть?! Ей же сравнивать не с чем, а тут, считай, – мнение профессионала.

Варвара застегнула юбку и расправила ее на бедрах. От всех этих мыслей – глупых, обидных и ненужных, сначала ей стало муторно, а потом даже смешно. Пусть Олег Витальевич теперь свою жену под себя настраивает и разные «приятные» двусмысленные вещи говорит. А ей, Варваре, и так хорошо...

– Включу свет? – предложила попутчица.

– Да, конечно, – буркнула Варвара. – Думаете, за водой уже нет смысла идти? Пить хочется.

– У меня в термосе чай остался. Теплый, правда. Остыть успел. Будете?

– Буду. Спасибо огромное!

– Вот и хорошо. А то выливать жалко. И допить бы, да сразу про туалет думать начинаю, – хихикнула женщина и протянула пузатую крышку с чаем: – Держите. Мелисса.

– Чай с мелиссой? – переспросила Варвара, вдыхая травяной аромат.

– Нет, меня Мелиссой зовут.

– Какое интересное имя! Красивое и необычное.

– Аптечное, ага. А самое смешное, что я всю жизнь медсестрой проработала. Последние десять лет – старшей операционной. На хирургическом.

– Сейчас уже нет?

– Ой, что вы, работаю. Мне до пенсии еще три года. И то не факт, что решусь. Муж, конечно, пристает – уходи да уходи, но... Мне нравится моя работа. Пока сами «не уйдут», останусь. Ездила вот на повышение квалификации. Ну, это, конечно, громко сказано – повышение. Однако лекции послушала, сертификат получила. Что-то даже было весьма занятно.

– А я журналист. И меня Варя зовут. Просто Варя.

– Просто никогда не бывает. За каждым именем и человеком стоит целая история, – сказала женщина, и Варвара отчасти была с ней согласна. Хотя, какая про нее может быть история? Одни слезы...

Чай пах смородиной и лимоном и был совсем не крепким. Раздался гудок локомотива, возвещающий о скором прибытии. Варвара и женщина синхронно раздвинули занавесочки каждая со своей стороны.

– Ну вот, почти приехали, – сказала Мелисса и закрутила крышку на термосе.

– Спасибо огромное! Очень вкусно, – поблагодарила Варвара.

– И вам спасибо за приятное соседство. У вас очень хорошая аура.

– Да? – внутри Варвары что-то тоненько и приятно зазвенело.

– К тому же вы не храпите! А мой муж, словно трактор. Кажется, привыкла, не замечаешь уже, а вот так уедешь, поживешь отдельно и начинаешь ценить тишину. Но вы не подумайте чего, муж у меня замечательный. Я соскучилась. Мы с ним со школы вместе.

– Ого... – с восхищением заметила Варвара. – Повезло...

– Да, наверное. Бороться не пришлось, все как-то само. Оттого и страшно порой бывает, не сглазить бы. Жизнь такая штука непредсказуемая.

– Да, вы правы, – тихо согласилась она.

– Если вдруг что... – попутчица стащила на пол небольшую матерчатую сумку. – Хотя, чего это я... Вам-то это зачем...

Варвара нахмурила брови, не понимая, о чем она говорит. Женщина пояснила:

– Я про клинику, в которой работаю.

– Ах, вы об этом! Ну да, как-то не хочется... – рассмеялась Варвара. – Не люблю больницы, а уж от одного слова – хирургия, прямо в дрожь бросает! Кстати, что вы там режете?

– Что скажут, то и режем! Шучу, конечно! Не все и не у всех. Все по показаниям и только после кучи консультаций и анализов. Клиника называется «Юлия-Эстетик». Челюстно-лицевая и пластическая хирургия, – подмигнула женщина. – Делаем людей красивыми. А таких красоток, как вы, потом на рекламных буклетах печатаем, будто это наших рук дело!