Следак

Более-менее выровняв дыхание, Юров произнес.

— Ты ведь, Чапыра, тоже пострадаешь. Журналисты, если начнут копать, то и про тебя все раскопают. А ты у нас далеко не примерный студент и комсомолец, — взгляд Юрова был угрожающим, слова он цедил.

— А мне, Федя, терять нечего, — усмехнувшись, ответил я, — это у тебя сытая должность и карьерные перспективы, а я гол как сокол. Из общаги вон скоро выпрут. Да еще и на три года, твоими стараниями, законопатят в какую-нибудь дыру. Так что, сам видишь, держаться мне, в отличие от тебя, не за что, а значит и тормозов у меня нет.

Юров поиграл еще немного желваками, а затем выдал:

— Чапыра, я тебя понял.

Произнеся эти загадочные слова, он, не прощаясь, развернулся и пошел в сторону главного корпуса.

— Понял он, — задумчиво смотрел я ему в след, — а разъяснить, что он там понял?

Ладно, человеку нужно переварить полученную информацию. Не будем ему мешать.

На этой здравой мысли я продолжил свой путь в общежитие.

На остановке общественного транспорта я стоял спустя двадцать минут, и вглядывался в номера, проезжающих автобусов. Грязно-белый пазик нужного мне двенадцатого маршрута подъехал еще минут через пять.

Ожидаемо, кондиционера в этом старичке не оказалось. Зато толпа народа присутствовала. Так и стояли впритык друг к другу, вдыхая запах пота, что заполонил весь салон и конкурировал с запахом бензина. За этот сервис еще и платить пришлось. Так что, когда кондуктор, во все горло заорала "Куйбышева!", я был просто счастлив.

В травмпункте оказалась очередь. И тоже отсутствовал кондиционер. Я тяжело вздохнул и рухнул на свободное место.

Вымотавшийся и уставший на территорию студенческого городка я вступил уже ближе к вечеру.

У общежития меня ждали.

Глава 7

— Альберт Анатольевич? — на меня решительно надвигалась женщина, что пару дней назад сбила моего предшественника. Сегодня она была в летнем платье с мелким цветочным принтом, легких босоножках с тонкими ремешками, а в руках, вместо дамской сумочки, держала портфель из черной кожи.

— А вас не узнать, — произнесла она, оценивающе разглядывая нового меня и, видимо, по этой причине забыв поздороваться.

— Здраствуйте, — улыбнулся я ей, как должен улыбаться нормальный мужик при виде привлекательной женщины. Еще бы как ее зовут вспомнить, так совсем буду молодцом.

— Здраствуйте, — спохватилась она и сразу же напомнила свое имя. — Зудилина Ольга Васильевна.

Какая, приятная во всех отношениях женщина. И я улыбнулся ей еще приветливее.

— Альберт Анатольевич, нам нужно срочно переговорить. Между нами возникло недопонимание и это необходимо исправить, — безапелляционно заявила она.

— Ну раз дама просит, зачем мне сопротивляться? — заинтересовался я ее словами.

В ответ на мою галантность дама нахмурилась.

— Пройдемте куда-нибудь, где нам никто не будет мешать, — предложила она, строгим тоном.

— Можно ко мне, — я мотнул головой в сторону общежития.

— Нет, это лишнее, — с ходу отвергнув мой вариант, Зудилина предложила свой. — Нам нужен сквер или что-то в этом роде.

"И где я ей сейчас сквер найду? — женские запросы порою ставят в тупик. — Могу только в кусты отвести, где был вчера". Территория университета в мое время претерпела значительные изменения, а сегодняшнюю я еще не успел изучить.

— Здесь есть неподалеку, — взяла она инициативу в свои руки, заметив мое замешательство. И решительно направилась в противоположную от столовой сторону.

"Решительная женщина" — отметил я, пристроившись рядом.

— Вы здесь учились? — задал я вопрос, подивившись тому как Зудилина уверенно прокладывает нам курс.

— Да, там же где и вы, на юридическом факультете, — ответила она.

— И кто вы по профессии? — уточнил я.

— Адвокат, — гордо ответила Зудилина.

— И как, нравится? — светски поинтересовался я.

— Очень, — не многословная мне попалась собеседница.

Она шагала целеустремленно, крепко сжимая в руках портфель и не отвлекаясь на мелочи. Так что, до нужного Зудилиной сквера мы добрались довольно быстро и в молчании.

— Присаживайтесь, — указала она на скамейку, стоящую в отдалении от остальных.

Из-за раннего вечера народу в сквере оказалось немного, в основном, пожилые женщины с детьми, видимо, внуками. Они сидели одной компанией и что-то обсуждали, присматривая за играющими возле небольшого фонтана воспитанниками.

Опустившись следом за мной на скамейку и развернувшись ко мне лицом, Зудилина поставила между нами портфель и начала переговоры.

— Два дня назад вы, товарищ Чапыра, перебегали дорогу в неположенном месте. Из-за чего произошло дорожно-транспортное происшествие, и пострадал мой автомобиль — уходя от столкновения с вами, я врезалась в столб, — тут же пояснила она.

Затем Зудилина демонстративно окинула меня придирчивым взглядом, отыскивая следы травм.

— Вы же, как я погляжу, отделались легким испугом, — заявила она.

На этом месте возникала небольшая пауза. Женщина смотрела на меня выжидающе.

Ждет что я начну спорить? Зачем? Она же еще не все сказала. Пусть завершит свою речь, а уж потом и я подключусь.

Воодушевившись моим молчанием, как-то по своему его истолковав, Зудилила продолжила

— Но вместо того, чтобы как настоящий комсомолец признать свою вину, вы стали перекладывать ее на меня. Вы имели наглость заявить сотрудникам ГАИ, что это я, превысив скорость, вырулила неизвестно откуда, и сбила вас, мирно идущего в магазин. Впрочем, я согласна списать такое ваше поведение на шоковое состояние после аварии. — произнесла она тоном строгого учителя, великодушно прощающего ученику его оплошность.

Ольга Васильевна внимательно заглянула мне в глаза, пытаясь там что-то разглядеть. Я же молчал, чтобы не сбить ее с мысли. Мне было интересно, к чему она ведет.

Вновь не дождавшись от меня реакции на свою отповедь, Зудилина прочистила горло, и, добавив в голос приказные нотки, перешла к наставлениям.

— Завтра вы приедете в милицию и расскажите им под протокол как всё было на самом деле! Кроме того, вы оплатите мне ремонт автомобиля! — категоричным тоном потребовала она.

И тут я не выдержал и заржал.