Следуй по пути из лепестков персика

— Ого, госпожа! Молодая барышня Мин Мэй, вы что-то вспомнили?! — радостно воскликнула юная помощница. — Как же, когда вы были маленькая, госпожа Гу отправляла вас к своим бабушке и дедушке. И правда из-за болеющего, но только не из-за сестры, а из-за одного из ваших старших братьев — младшего молодого господина Фенг Мао. Я так рада, что вы наконец-то что-то вспомнили! Это счастье, что к вам возвращаются воспоминания! Пусть пока и так криво.

«Фенг Мао? Острое лезвие копья? Родители хотели, чтобы он сделал военную карьеру? Если, конечно, иероглифы пишутся именно так, а то у них может быть другое значение… Странно, но в моем сне была сестра. И этот сон был очень реалистичный, даже чересчур…»

Наташа не успела основательно задуматься об этом, как к воротам сарая снаружи кто-то подошёл. Следом зазвякал, судья по звуку, навесной замок и щёлкнул. Мин Мэй и Чун Хуа напряглись и приготовились начинать операцию по спасению себя. Двери распахнулись, открыв взору немного голубого неба и рядом стоящие деревянные строения. В помещение сарая вбежало восемь человек в военной форме. А следом за ними зашёл ещё один человек. Он был благородно и богато одет, под плащом был красивый большой меч. Наташе этот меч показался знакомым, она подняла взгляд выше.

«Лин Юн Бэй?!» — девушка изумлённо выпучила глаза. Судя по лицу юной личной служанки, она тоже его узнала.

Молодой человек оглянул пленников с головы до ног. Они тоже показались ему знакомыми. Внимательно посмотрев в лицо Наташи и подойдя, юноша сел на корточки. Внимательно всматриваясь в личность сидящего перед ним человека, вошедший господин протянул пальцы и сдёрнул с лица Наты приклеенные усы:

— Молодая барышня Гу Мин Мэй?! — с этими словами он содрал усы с лица личной служанки госпожи. — Твоя служанка — Чун Хуа! Вы?!… Почему вы в мужской одежде?!

— Лин Юн Бэй! — сердито посмотрела на него Наташа. — Вы бандит?! Или занимаетесь работорговлей?!

Глава 12

— А разве бандит и работорговец это не одно и то же? — иронично спросил Лин Юн Бэй.

— Работорговец похищает и продаёт людей, а бандиты грабят, убивают и женщин… — Наташа осеклась, не став продолжать, и немного испуганно сглотнула.

Молодой человек легонько рассмеялся:

— Диву даюсь, какие глубокие познания у благородной барышни из дворянского семейного клана.

Люди, пришедшие с ним, тоже посмеялись, а Мэй сердито насупилась.

«Надо заговорить ему зубы. Всех психически больных людей или маньяков нужно заговаривать, не останавливаясь, и главное, правильно», — вспомнила Наташа прописную истину из теории своей профессии.

— Юная барышня Гу, я ни тот и ни другой, — по-доброму ответил юноша.

— А кто вы тогда? Что вам от нас нужно? Почему нас без сознания принесли сюда и связали? Я считала вас хорошим человеком, — возмущённо проговорила Мин Мэй. — Развяжите меня, пожалуйста, у меня всё затекло.

— Конечно, простите. Развяжите, — приказал он своим сподручным. — Я… мм, блюститель общественного порядка, — после ответил господин Лин.

Подчинённые не понимали, почему их господин скрывает своё настоящее имя и личность, но решили не портить какие-то неизвестные им его планы.

— Вот, — один из них протянул господину Лину тубус и листы бумаги. — Эти рисунки были при них.

— Какой же это порядок?! — продолжала ворчливо разговаривать Мин Мэй, отчитывая собеседника, пытаясь поскорее освободиться от верёвок. — Когда благородную юную барышню из дворянской семьи хватают посреди бела дня, прямо возле её дома, лишают сознания и привязывают верёвками в каком-то сарае?!

— Позвольте задать вам встречный вопрос? Почему эта благородная юная барышня из дворянской семьи покидает свой дом тайно, через забор? К тому же, одетая и причёсанная, как мужчина, ещё и с наклеенными усами? — проговорил Лин Юн Бэй, просматривая рисунки.

— Это не ваше дело! — возмутилась личная служанка. — Да кто вы такой, чтобы задавать подобные вопросы моей госпоже?! И что вы вообще хотите этим сказать?! Что моя госпожа вульгарная и невоспитанная?!

Услышав эти слова, Наташа предусмотрительно решила не пинать своего обидчика, усмирив внутреннее возмущение и успокоив воинственный пыл вперемешку с подростковыми гормонами.

— Даже и не намекал, просто констатировал факты. Я же уже сказал. Блюститель порядка. Мои люди не подозревали, что благородная дочь этого семейства может покидать свой дом, перелезая через высокий каменный забор в мужской одежде. Когда патрулировали улицу, сочли это подозрительным. Вот и задержали… И я ничуть не пытаюсь оскорбить юную барышню семейства Гу.

«Задержали? Вырубив сознание? Не сходится, почему тогда мы не в управе?… Почему нас не отвели в магистрат?» — подумала Наташа, но не стала задавать этот заковыристый вопрос. Она полагала, что ещё не очень хорошо знает о личности этого человека. Поэтому не стоит рыть себе самой могилу, задавая неудобные вопросы. Ведь они с Чун Хуа до сих пор ещё находятся в какой-то подворотне, а не на людной улице или возле своего дома. — «А судя по их навыкам, убить двух маленьких щупленьких девиц не составит для них никакого труда…»

Но личная служанка хотела задать именно этот вопрос. Мин Мэй сразу её остановила:

— Замолчи, — зашипела она и натянуто улыбнулась. — Нам это совершенно не интересно, — обратилась она уже к молодому мужчине.

Господин Лин Юн Бэй хмыкнул:

— Молодая барышня семьи Гу, насколько я могу оценить по последним встречам, оказывается, не только смелая, но ещё и умная… Вот почему вы так на меня смотрите. Значит, вы предположили, почему вы не в магистрате? Это легко объяснить. Данное преступление касается благородной дворянской семьи, и не стоит выносить его на всеобщее обозрение прежде чем как… не выяснить, в чем дело.

— Спасибо… что развеяли мои сомнения. И не предали случившееся огласке, — вежливо процедила Наташа и легонько ухмыльнулась: «Наверное, врёт, как дышит. Подозрительный и хитрый тип какой-то».

— Что это за рисунки, кто их сделал? — спросил молодой человек.

— Это я их рисовала, а что не так? — ответила Мин Мэй. — Запрещено рисовать, что ли?

— Оружие?! Это трехзубое копьё?! — удивился господин Лин, рассматривая одну из картинок.

— Да какое нахрен копье? Это вилка — ей едят! Пищу едят, — возмутилась Наташа, отбирая свои рисунки. И почему только мужчины во всех вещах видят прежде всего оружие?

— А причём здесь хрен? — удивился господин Лин.

— Овощи люблю и на каждом углу кричу об этом! — слегка раздражённо проговорила Мин Мэй.

Молодой господин недоуменно похлопал глазами на ставшую странной, но интересной после несчастного случая девушку.

— Да, вот такая я странная, — словно смилостивившись, проворчала Наташа, — Посуда это и столовые приборы, которые мне нужны для готовки. Я сама их изобрела и иду к меднику или кузнецу, чтобы он мне помог претворить всё задуманное мной в жизнь.