Следуй по пути из лепестков персика

— Может, то покушение, что произошло с тобой, было по воле Нефритового Императора или Будды? — спросил сам себя генерал Гу. — Может, это должно было свершиться, чтобы, воздействовав на твои точки Ци, освободив твои энергетические меридианы, пробудить великую женщину эпохи?! Может быть, у тебя спящая душа какого-нибудь небесного учёного?! Я уверен, ты прославишь нашу семью и позаботишься о нас в будущем!

Наложница Ся фыркнула и хмыкнула:

— Супруг, мне кажется, что это вздор. Гу Мин Мэй всего лишь маленькая юная девушка. А все, что происходит с ней, это лишь по незнанию или удаче.

— Почему это? — возразила госпожа Гу. — В истории были несколько примеров великих и известных женщин, что своими талантами и успехами не уступали мужчинам.

Вдовствующая госпожа Гу по-доброму улыбнулась:

— Главное, что у нашей Мин Мэй открылось миролюбивое сердце. Это, конечно, замечательно, великие женщины и правда существовали, но не думаю, что такое чудо может случиться с нашей непоседливой и взбалмошной А-Мэй.

— У сестры, с некоторых пор, обострилось чувство справедливости, а если добавить к этому её находчивость и ум… так что, бабушка, я бы с вами поспорил, — легонько, почти одними уголками губ, улыбнулся старший сын семьи Гу. — Я бы был безумно горд.

Ся Юнру завистливо и недовольно сжала губы, после хитро улыбнулась:

— Не привели бы к неприятностям качество и поведение Мин Мэй.

— Ты проклинаешь мою дочь?! — возмутилась госпожа Гу.

— Как ты можешь так говорить, Ся Юнру?! — замутился генерал. — Зачем ты кликаешь несчастье на голову бедной девочки?!

— Да как ты посмела произнести такое в моем присутствии?! — рассердилась пожилая женщина.

Наложница выскочила из-за стола и встала на колени, сложив руки и поклонившись:

— Простите меня, я глубоко раскаиваюсь! Я совсем не это имела ввиду, что могло показаться! Дочери этой семьи мне, как родные, я же их вторая мать. Как я могу желать зла своему ребёнку?! Лишь переживаю за неё и хочу оградить от опасностей!

— Хорошо, Юнру, — сурово произнесла бабушка. — Ты можешь идти к себе. Больше не хочу тебя видеть за совместными приёмами пищи. А ещё, иди в храм предков и помолись. Смотри, чтобы духи не приняли твои слова всерьёз.

— Матушка… — начал было отец, будто это он сам был виноват.

— Замолчи. Я все сказала, — так же сурово произнесла пожилая женщина.

Молодая женщина встала, поклонилась ещё раз и раздражённо удалилась из комнаты.

— Давайте лучше отпразднуем достижения сыновей нашей семьи и главной дочери, — проговорила госпожа Гу, переводя тему.

— Давайте выпьем чудесного вина, которое получила Мэй-эр за свои заслуги, — улыбнулся отец семейства.

Наташа подумала, что пить будут взрослые, но вина налили всем, включая дочерей поместья Гу. Сначала Наташа в облике Мин Мэй хотела возразить, но потом вспомнила, что здесь, в этом возрасте, уже пьют некрепкое вино, как воду. Но судя по своим ощущениям, Роса небожителей была где-то градусов шестнадцать, и это совсем не вписывалось в понятие Наташи о некрепком вине. Одно было хорошо, что много им не налили, всего по паре малых пиал. Ей было приятно снова оказаться в кругу большой семьи. Она помнила и любила своих настоящих родителей, но душа всё равно жаждала получить это семейное тепло, а почувствовав его снова, отпускать не хотелось.

Глава 19

На следующее утро пришлось вставать очень рано. В час позднего кролика, а это значит, с шести до семи утра, в итоге, в шесть уже начинался семейный ритуал поминовения усопших предков клана Гу. Но Наташа привыкла вставать рано утром, она была «жаворонком». Что нельзя сказать о бывшей хозяйке её нового тела. Но всё равно, это было пока что рановато для нового организма Наташи. Чун Хуа удивлялась, ведь прежняя барышня Мин Мэй ложилась поздно и зачастую вставала тоже довольно поздно, когда солнце уже было высоко. Разбудить её было делом очень сложным, чтобы ещё, к тому же, не вызвать гнев молодой госпожи.

После ритуала в поместье князя и генерала Гу, необходимо было отравиться во дворец на такую же церемонию выказывания почтения усопшим предкам и основателям существующей династии. На неё во дворец, кроме императорской семьи, были приглашены семья Гу и семья главного министра Се.

Все члены клана Гу собрались этим утром в храме предков, находящемся в поместье. Тут, в виде возвышающейся вверх пирамиды, находились чёрные красивые прямоугольные таблички усопших предков клана Гу. Их имена были вырезаны прямо на табличках, и иероглифы окрашены в золотой цвет. Внизу они стояли на резном основании, а верх украшали резные навершия в виде маленьких треугольных покатых крыш. Их изгибы тоже были окрашены тонкой нитью золотого цвета. Таблички и людей разделял длинный красивый алтарь, на котором возвышались в больших блюдах на короткой ножке, также пирамидами, различные фрукты, сладости и любимые кушанья предков семьи. Вокруг, на алтаре и в напольных подсвечниках, стояли восковые свечи и палочки благовоний, которые при горении издавали стойкий, но приятный аромат.

Люди, одетые в белые траурные одежды, без украшений и макияжа, сидели на коленях перед алтарём. Под их ногами были лишь небольшие круглые подушки. Все молились о благополучии семьи, просили защиты у предков, желали усопшим упокоения в другом мире и счастья в новых перерождениях, как полагается, сложив в мольбе кисти рук.

Приглашённый буддийский монах сидел впереди в своих аскетичных оранжевых одеяниях и тоже молился, легонько стуча маленьким бамбуковым молоточком по какому-то глухому деревянному небольшому барабанчику.

Члены семьи Гу, после окончания чтения молитв, начинали вставать, как и сидели, по старшинству, и подходить к алтарю со сложенными в молитве руками. Брали приготовленные заранее, из сложенных в кучку, по три тонкие свечи благовоний, зажигали их одновременно от восковой свечи. После зажжённые свечи прикладывали нижним холодным основанием к центру своего лба пальцами обеих рук и медленно уважительно совершали три поклона. Заканчивался ритуал тем, что члены семьи Гу аккуратно ставили эти зажжённые свечи в специально приготовленную вазу, стоящую на алтаре. Наташа внимательно следила и запоминала все действия, чтобы потом их легко повторить. Хоть её разум немного путала предрассветная сонливость, но девушка отлично повторила все действия, будто делала их всю жизнь, не прибавив этим ещё сомнений в её личности. Сегодня ей опять снился странный сон, словно продолжение предыдущего: те химеры привезли её в повозке в другой большой, богатый, но мрачный дом, где жили белые лебеди, превращающиеся в людей; ими оказались её родители и младшая сестра; её отец во сне носил шапку и звание главного министра.

По окончании всего ритуала, семейство, выйдя за пределы памятной залы, помянуло предков пирожками с мясом, внешне похожими на круглые ровные сырники, или небольшие круглые оладьи, и запило это всё небольшими пиалами виноградного вина слабой крепости. Это всё подали им служанки поместья, дожидающиеся снаружи. Генерал Гу, вдовствующая бабушка и госпожа Гу первую пиалу разлили на землю, чтобы поделиться вином с предками.

Когда семья князя собралась отправиться во дворец, оказалось, что поедут все, кроме наложницы Ся и двух сестёр от наложниц низкого ранга, Мин Лан и Мин Джу.

— Отец, простите, но как же так? — возмутилась Наташа, ей было неудобно и стыдно, что её выделяют из всех сестёр… а она вообще в чужом теле, — Они же тоже дочери семьи Гу.

— Гу Мин Мэй, не начинай, — сердито проговорила главная супруга.

— Мэй-эр, дитя, тебя, как наследницы титула отца, будет достаточно для дворца. Внебрачным дочерям там не место, знать их никому не обязательно, — сурово пояснила вдовствующая госпожа Гу.

— Но это несправедливо и непонятно, они ведь тоже дочери своего отца, — не унималась Гу Мэй. — Как так?