Слепая мишень

— Не стоит. Бьюсь об заклад, что Шелтон по рации пригласит нас на завтра на ужин, на этих же самых тетеревов.

— Тогда и вправду не стоит.

Помощник начал подтягивать сетку к корме, а первый инспектор от нечего делать смотрел на противоположный берег и неподвижную воду, темную и прозрачную, от уходящих внутрь нее скалистых глубин.

В уставших от водяного однообразия глазах немного рябило, поэтому он не сразу обратил внимание на странную волну, которая пошла от того берега… Треугольно расходящиеся линии, как от пловца в бассейне на соревнованиях брассом. Странная какая, откуда она здесь взялась… и движется будто длинными сильными рывками, как если бы что-то гигантское толкало ее вперед… Он встряхнул головой и присмотрелся…

Действительно непонятно, она уже на середине озера и идет в их сторону… ну да, прямо на них…

— Эй, взгляни, — он указал туда рукой помощнику.

Тот поднял голову, продолжая подтаскивать трал.

— … ей богу, не пойму, — он замер, прекратив вращать ручку. — Плывет что ли кто под водой?… И прямо на нас…

Волна рывками приближалась и раскатывалась, побуждаемая невидимой и непонятной силой. Ее острие направлялось точно на лодку, и им обоим вдруг это очень не понравилось. Люди переглянулись… и снова уставились туда. Оставалось не так уже много, метров восемьдесят… а вот уже меньше…

— Заводи лодку, — произнес инспектор на носу, услышав неприятный хрип в собственном голосе. — Быстрей заводи… ну же!

Помощник неловко засуетился:

— Проклятье! Она совсем рядом!

Застрекотал мотор…

— Куда рулить?! — закричал человек на корме, а страшный треугольник был уже метрах в двадцати, так что обрамляющие его волны закрыли путь в обе стороны.

— Вдоль берега гони, вдоль берега!!

Человек на носу вдруг понял, что они не успевают, а в этом стремящемся к ним треугольнике есть что-то живое. Острый край волны резко поднялся и в одно мгновение накатил на лодку, поглощая корму. Он услышал душераздирающий крик товарища и сам как пушинка полетел в забурлившую воду с вертикально вздыбленной лодки. Он не хотел туда… не хотел! Не хотел!!

* * *

Кларк закончил фотографировать и принялся рассматривать разбитое оборудование. Флеминг, с готовым на вскидку карабином, стоял метрах в двадцати поодаль.

— Чертовская сила, Генри, — проговорил через некоторое время Кларк, — просто чертовская. Такое впечатление, что металл в некоторых местах просто разорван.

— Медведь, Джеф. Это гризли.

— С чего он напал на человека?

— Сам не могу понять. Хотя известны отдельные случаи: что-то вроде приступов бешенства происходит иногда с этим зверем. Не бешенства по болезни, как у волков или собак, а приступы буйства. Дед рассказывал мне про такое.

Солнце уже давно перевалило на запад. Кларк посмотрел на часы — ровно пять…. Кажется, где-то далеко раздался лай собаки.

— Слышишь, Джеф, похоже это Том.

Флеминг приложил руки к губам:

— Ау-у… мы зде-есь!.. Ау-у!

Через несколько мгновений донесся ответный крик. А еще через пару минут лай стал слышней и начал приближаться.

Вскоре на краю поляны появились собака и Шелтон.

— Что случилось, ребята? — крикнул он издали.

Даже на приличном расстоянии было видно, как взмокла на нем рубаха, и сам он тяжело дышит.

— С нами ничего, мистер Шелтон! — Кларк на всякий случай пошел ему навстречу. — Беда с профессором. Но прежде чем вы увидите, переведите дух и немного передохните. Это страшно, мистер Шелтон, он буквально растерзан.

— Кем?

— Думаю, что это гризли, дядя Гарри, но я еще не смотрел следов.

Том уже тонко поскуливал и волновался, порываясь двинуться к центру поляны, но не делал этого, следуя приказу хозяина.

— Может быть, хищник где-то рядом и пес его чувствует? — предположил Кларк.

— Нет, он бы вел себя совсем иначе, он чувствует то, о чем вы мне сказали. Я все же прикажу ему следить за поляной.

Шелтон наклонился к собаке:

— Том, сторожи! Сторожи, Том!

Пес тут же снялся с места и, сделав большими прыжками несколько зигзагообразных перемещений, занял одному ему понятное место недалеко от края поляны, высоко задрав голову, осматриваясь и принюхиваясь.

— Он встал по ветру, — объяснил Шелтон, — так, чтобы контролировать одну сторону леса нюхом, а другую зрением. Генри, ты можешь быть свободен.

Кларк упреждающе поднял руку:

— Ничего, пусть покараулит вместе с Томом. А вы, мистер Шелтон, соберитесь перед этим зрелищем.

Оба направились к центру поляны.

При виде растерзанного тела Шелтон на несколько секунд застыл, но быстро с собою справился. Достал платок и вытер лицо и шею.

— Бывало всякое, но такого действительно видеть не приходилось.

— Я все аккуратно заснял на пленку, — сказал ему Кларк, — но в животных-убийцах я не разбираюсь. Видите, как он промял траву, когда ушел отсюда.

— Да, я уже заметил. — Шелтон отошел в сторону, положил на траву карабин и сумку с медпомощью. — Теперь дайте-ка мне спокойно разобраться.

Он медленно пошел вдоль проложенной зверем в траве полосы, всматриваясь, время от времени приседая. Так постепенно Шелтон достиг края поляны, где начинались лесные заросли. Близость к ним насторожила Кларка, и он вопросительно взглянул на приятеля.

— Нет, Джеф, — понимающе ответил тот, — если бы зверь затаился поблизости, Том бы об этом знал.

Через пару минут Шелтон вернулся назад.

— Странно, ребята… очень странно. Земля сухая, следов почти не видно, но я готов поставить десять к одному, что это не медведь!

— Но, дядя Гарри, рысь или волк не смогли бы так разорвать и изувечить тело.

— Да, ты совершенно прав. К тому же, — он кивнул в сторону промятой травы, — животное это очень большое и тяжелое… И по силе вряд ли уступает гризли.

Он на некоторое время умолк, а потом произнес задумчиво, с некоторым сомнением в голосе:

— Могу пока предположить только одно — гигантская росомаха.

— Но почему она напала, дядя? Может быть — бешенство?

— Ты невнимателен, мой мальчик. Бешеное животное ведь никогда бы не подумало уйти тем же путем, которым пришло. А тут именно этот случай, и посмотри — какая аккуратность, даже шага не сделало в сторону.

— Росомахи здесь раньше не водились…

— Сейчас не время об этом, Генри. Я полагаю, надо поместить останки несчастного в его спальный мешок. Мы вдвоем его понесем, а ты захватишь его личные вещи. И давайте поживее, ребята!