Слипер и Дример

компотом на лужайке разбросать — в одно удовольствие и в два! Сто лет за стойкой не стоял! А

ну-ка, Фрунзик…

Грызлик-Фрунзик, затисканный обрадованными его живучестью и припеваючестью земляками

до полусмерти, вырвался-таки из полноохватных загребущих лап и подлетел к Белочкину.

Башкирский Кот выгнул было спину, но ангел похлопал его успокаивающе по холке.

— Ну-ка, Фрунзик, сидеть! — Стрелочник указал ему место у ноги. — И не отсвечивать!

Грызлик-Фрунзик кивнул бы, да собачья карма такая — хвостом махать.

— Не мельтеши бубликом! — проворчал взъерошенно Башкирский Кот псу, косясь недовольно

на Белочкина.

— Кабачок «Пицца богов» открывает свои двери для наших эвон-каких-дальних гостей! —

закричал дурным голосом Белочкин, явно радуясь наметившемуся фокусу, и оглушительно

хлопнул в ладоши: — Пожалуйста, две пиццы, колу со льдом и один гамбургер!

И он крутанулся на пятках ко всей компании:

— Шучу. Никакой быстрой еды, никакой химии, никакой отравы для народа. Только самое-

самое и только в это время дня, да чтоб душа икнула в кошерном свинячьем восторге! Хола-а-а-а-

а-хуп! — Он немного отвернулся от всех и снял очки, прочертив в воздухе двумя пальцами

сложную закорючку.

Если б после этого посреди лужайки возник самый эдакий такой волшебный джинн со всеми

вытекающими «наша компания рада вас обслуживать», то, в общем-то, никто не удивился бы. Но

удивиться-таки пришлось! Ибо воздух посреди поляны помутнел, а затем, словно отпечаток на

фотобумаге, тонущей в проявителе, появился прилавок. И не просто так себе причал кафешки, а

целый раздаточный комплекс неторопливого питания и таки прямо благоухающий горячей

20

7

вкусностью. Одна беда — все раздавальщики поедательных чудес и иже с ними раздавальщицы

стояли с открытым в изумлении ртом, застыв в полном катарсисе.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — завизжала вдруг одна девица в фартуке.

— Цыц! — звучным басом рявкнул Стрелочник, и воцарилась тишина.

Прям скажем, картина была странная. Посреди опушки, начинаясь из ниоткуда и заканчиваясь

в ничём, благоухала столовка, уставленная тарелками с едой. За прилавком замерли в столбняке

человек пять или шесть работников питания в белых халатах. Позади них находилась стойка с

тарелками и приспособлениями. А дальше прилавок опять же растворялся прямо в воздухе,

переходя в лесопарковый пейзаж. А перед раздачей нервно перетоптывалась вся наша

разношёрстная во всех отношениях агитбригада во главе со взлохмаченным Белочкиным,

который, лихо напялив фуражку на убелённые космы затылка, командирски продолжил:

— Ррррррота, смиррррно!

Как ни странно, перепуганные до смерти произошедшим продавцы вытянулись молча по

струнке.

— Равнение на середину! — Белочкин расправил брови и уже более спокойно и дружелюбно,

словно пожилой детский психиатр, обратился к личному составу насильственно-передвижной

полевой кухни: — Вот что, бойцы, вы тута все представленные, и нифига не к награде: немало

натворили всякого в своей житухе-бытухе.

— А чё мы сделали-то? — подал голос паренёк в белом колпаке, но Стрелочник его оборвал:

— Команды «доложить» не было! Равнение на знамя! Башкирец, ара-джан, ну-ка подними

хвост, чтоб было на что отровнять!

Кот с удовольствием выступил вперёд и гордо воздел к небу фаллический символ героизма, а

попросту свой усыпанный лесным мусором хвост.

— От! — осклабился он в улыбке, и это было сделано зря, ибо повара-раздатчики, увидав в

кошачьей пасти камнедробительную пилораму в виде его доброй сотки акульих зубов, чуть по-

детски не испортили своё нижнее бельё, уж у кого какое было.

А Белочкин, окончательно оформившись в командующего флотилией, принялся оглашать

приговор далее:

— Дык вот, коли вы накосячили всуе и, как говоритца, запятнали бескозырку в супе, то бишь…

— Всё, понеслась душа в рай, — Дример присел в траве. — Это он теперь надолго. Пока всю

историю мироверчения и кармокручения не расскажет — жрачки не видать. Загрибыч, ты не мог

бы слегка помочь нашему уважаемому лектору, чтоб дело с воспитательной работой быстрее

пошло?

Тот понимающе вздохнул, шагнул к Стрелочнику и потянул его за штанину.

— А? — запнулся Белочкин.

Загрибука молча указал длиннющим своим пальцем себе же в рот.

— Ой, действительно, я тут немного увлёкся, — Стрелочник обернулся к прилавку: — Так вот,

указом главнокомандующего флота вам велено команду накормить от пуза, да чтоб пальцы и

20

8

когти облизать было отчего! Сие зачтётся вам по карме, а потому скажется на распределении куда

кого откомандируют во услужение отечеству. Короче, ребятушки, за недостачу и недовес

придётся вам напрячься сиюминутно, а не то вместо отпуска будете засланы к башкирской матери,

а это — триетить как далеко и неприятно! Всё ясно? Вопросы есть у личного состава?

Паренёк в фартуке боязливо поднял руку, словно второгодник с задней парты.

— Доложить! — громыхнул Белочкин.

— Аф! — подтвердил довольный Грызлик-Фрунзик и по-щенячьи расцвёл в улыбке, свесив

язык до колен и преданно глазея на Стрелочника.

Паренёк, испуганно бегая глазами, подался вперёд:

— Дяденька, простите пожалуйста, мы больше не будем. Только вы же нас вернёте потом

назад? А то мама будет волноваться.

Девка в халате, которая давеча визжала в ужасатостях, всхлипнула и стала тихо подвывать,

растирая кулаками сопли по щекам.