Слизняк и его раковина

Эван был весел и смешлив. Ни единого серьёзного слова между ними не прозвучало, но это было и ни к чему. Вполне хватало горячих губ и ласковых рук. Конец шестого курса Реджи прошёл как в хмельном кураже, и, может быть, это было лучшее, что с ним до сей поры случалось.

И закончилось всё так же легко и безболезненно, как весна переходит в лето, как учебный год сменяют каникулы. Только для Розье этот курс был последним, так что продолжения не предвиделось.

С Северусом всё было по-другому.

Так или иначе, справляться со своей тайной Регулусу нужно было без Сева. Хорошо, что есть Кричер. Помощь его потребуется не столько во время похищения медальона, сколько после него. Если он… если ему не удастся выжить, кто-то всё-таки должен будет уничтожить хоркрукс. Чтобы когда-нибудь все они вновь оказались свободны: и Северус, и Эван, и другие.

Страшно представить, что будет с мамой. Но, может быть, Сириус тогда всё-таки одумается и вернётся домой.

Впрочем, если Регулусу и удастся выбраться из пещеры живым, Тёмному Лорду не стоит знать об этом. А значит - не должен будет знать никто. Кроме того же Кричера. Иначе живым Реджи пробудет очень недолго. Бросить вызов Лорду Волдеморту может только очень сильный маг или очень глупый. Регулус не относил себя ни к первым, ни ко вторым. То есть ему придётся исчезнуть.

Исчезнуть из Британии совсем не сложно, у него есть портключ и достаточно денег, чтобы безбедно прожить в Европе пару лет. Дальше он не загадывал, да и гоблинские банки имеют отделения во всех крупных городах мира.

Исчезнуть с семейного гобелена было куда более трудной задачей. Вряд ли она вообще была под силу волшебнику. Но домовому эльфу, служившему семье Блэков уже не первое столетие, это должно быть доступно. Магии домовиков подвластны такие вещи, о которых большинство волшебников даже не догадывается. Потому что в книгах об этом не пишут, а разговаривать по душам со слугами в почтенных семействах не принято. А в каких-нибудь других семействах эльфов и просто нет.

Так что с этим вопросом он тоже справится. «Если до этого дойдёт», - в очередной раз мысленно поправил себя Регулус. Но было очень трудно, практически невозможно поверить в собственную гибель. Всем остальным это сделать будет куда проще. До тех пор, пока Тёмный Лорд жив, Кричер никому не расскажет всей правды о хоркруксе и о своём хозяине.

Регулус решил, что они вдвоём с Кричером отправятся в пещеру сразу после того, как он сдаст экзамены и вернётся домой. Конечно, ему вряд ли когда-нибудь пригодятся школьные дисциплины и экзаменационные оценки. Всё, что было нужно, он знал уже сейчас.

Но так нестерпимо хотелось: ещё бы немного, ещё хоть пару месяцев беззаботной школьной жизни…

Глава пятьдесят четвёртая. Нарцисса.

Весть о смерти дяди Ориона не удивила её. С того самого дня, когда пропал Реджи, Нарцисса словно ожидала чего-то подобного. Будто чёрная тень нависла над всеми Блэками. Может быть, и не только над Блэками, просто Нарцисса привыкла в первую очередь думать о семье.

Люциус с застывшим лицом завязывал галстук перед зеркалом. Нарцисса выбрала из его шкатулки булавку с чёрными опалами и приколола ему на галстук.

Люциус натянуто улыбнулся и сжал её руку:

– Спасибо, Нарси.

Его пальцы были холоднее её руки.

В последний год - Нарцисса знала это точно - он ни с кем больше не встречался. От него не пахло чужими запахами, каждую ночь он проводил в их общей спальне и не задерживался после собраний у Лорда. Её это радовало. Но той лёгкости, той беззаботной радости, что переполняла её после свадьбы, больше не было.

Нарцисса любила своего мужа. Может быть, он её тоже любил. Но счастливым его это не делало.

Нарцисса заколола длинными шпильками маленькую чёрную шляпку. Вуаль ни к чему. Перчатки короткие, до запястья. Чёрное манто: октябрь, на кладбище наверняка будет холодно. Сумка, в которую поместятся лишь волшебная палочка и пара носовых платков.

Цветы ждут внизу, в каминном зале.

– Я готова, Люци.

Он кивнул своему отражению и опять поправил узел галстука:

– Спускайся вниз, Нарси. Скажи отцу, я сейчас буду.

* * *

Тяжёлый острый запах разрытой земли. Густой и душный аромат лилий. Вязкие розы. Хрупкое тление хризантем. Резкое свежее дерево - подставки для гроба, скрытые сейчас свисающим до земли бархатом.

И всё время, что длилась церемония, Нарциссе казалось, что она ощущает запах любимого одеколона дяди Ориона. Неужели тёте Вальбурге пришло в голову сбрызнуть тело одеколоном прежде, чем опустить его в гроб? Или костюм продолжает хранить этот запах? Или просто воображение Нарцисы разыгралось так некстати?..

И ведь не спросишь никого, чувствует ли запах кто-то ещё - невежливо.

Нарцисса взглянула на маму. Та стояла очень прямо, с неподвижным, ничего не выражающим лицом.

Лицо тёти Вальбурги тоже напоминало гипсовую маску. А вот Беллатрикс с живым любопытством оглядывалась по сторонам, изучая окружающих, словно пятилетняя девочка. Её как будто забавляло происходящее.

«Да она похожа на сумасшедшую», - с внезапным холодком в груди подумала Нарцисса. Странно и больно было думать так о собственной сестре.

Она наощупь нашла руку Люциуса и сжала в своей. Так ей было спокойнее.

Когда гроб опустили, опять остро запахло землёй, и Нарцисса ощутила, как от желудка к горлу поднимается тугой комок. Она прикрыла нижнюю часть лица ладонью в перчатке и, слегка задрав подбородок, немного подышала сквозь приоткрытый рот. Кажется, отпустило.

Было легче, если отвлекаться на мелочи. В тонких сапожках начали мёрзнуть пальцы на ногах. Ещё немного, и она расчихается на всё кладбище.

У мамы виски все седые, а отец давно уже с белой головой. А она будто и не замечала раньше.

А Сириус не пришёл даже на похороны. Нарцисса не могла понять этого, так что и пытаться перестала. Если он когда-нибудь обзаведётся женой - может быть, даже из грязнокровок, как его друг, или вовсе из магглов, - и детьми, их семью заклеймят званием «предателей крови», как каких-нибудь Уизли.

Блэки - предатели крови. Можно ли вообразить себе больший позор?

Однако ноги мёрзнут уже совсем немилосердно. Ещё пять минут - и она, забыв о приличиях, вынет палочку и наложит на свои сапожки согревающее заклинание.

Слава Мерлину, кажется, церемония заканчивается…

* * *

– Так почему ты не веришь, что он погиб?
– уточнил отец, хорошенько приложившись к стакану с коньяком.

Дамы пили чай. Правда, свою порцию тётя Вальбурга тоже изрядно сдобрила коньяком, так что теперь её щёки изрядно раскраснелись, а глаза подозрительно блестели.

– Я видела, как домовик что-то делал с гобеленом! И после этого фамильное древо отразило Регулуса как умершего. Но это не так, это всего лишь работа паршивого эльфа!..