Сломанные сны

— Неудивительно, она их главный козырь в войне с Акатацу, — пожал плечами Шинген. — Учитывая, что Акатацу обвинили их в убийстве Азуми. Они могут использовать её в любой момент для предложения перемирия или в качества угрозы.

— Я всего лишь хотел сказать ей, что Мики жива. Психическое состояние Никки полностью расшатано, я смог узнать лишь, что она сидит на сильных антидепрессантах. — Адзума перевёл взгляд на Мики, что поправляла лёгкое летнее платье, но несмотря на слишком пляжный вид, шею венчал плотный шарф. — Наверное, пусть Мики будет мертвой официально для всех.

— Значит, Акатацу тоже не знают?

Адзума отрицательно покачал головой.

— Когда я пришёл к Камеи, то ещё не знал, что сказать. У меня само собой вырвалось: «Мики умерла на моих руках, я от испуга оставил её на том складе, она сгорела там же, где и Азуми». А он посмотрел на меня своими безжизненными рыбьими глазами, как будто я сказал, что умерла его рыбка, и ответил: «Вот как, очень жаль, нам бы не помешала заложница Авакусу, теперь нам нечем торговаться перед Догеном». Я хотел ему врезать, но не нашел в себе силы. Азуми права, нет у меня яиц.

— Брось, Адзума-кун, зато ты спас племяшку. Не волнуйся, я пригляжу за ней.

— Да.

Коротко кивнув, мужчины направились в противоположные стороны. Шинген тактично постучал по плечу девочки и, подхватив чемодан, направился с ней на стойку регистрации.

— А дядя Адзума? — Мики растерянно смотрела в отдаляющуюся фигуру дяди.

— А, видишь ли, Мики-чан, дяде Адзуме и дяде Камеи нужно разрешить проблемку с Авакусу и забрать твою сестрёнку у вашего дяди Микии. Как только они все решат, приедут все вместе.

— Но с сестрой ведь всё в порядке, Кишитани-сенсей?

— Так точно! — бодро подтвердил Шинген и как бы невзначай добавил: — Кстати, с этой минуты называй меня папаня или папуля! Ладушки? Ты сейчас официально Кишитани Сею, моя дочка. Так что отзывайся на это имя.

Шинген остановился и, вытянув паспорт, отдал его девочке, который действительно принадлежал некой Кишитани Сею, на фотографии была изображена её ровесница, отдаленно напоминающая Мики.

— Вы, тринадцатилетки, все на одно лицо для иностранцев, поэтому в Нью-Йорке разницы не заметят. Надеюсь, моя племянница не очень обидится, что я украл её паспорт.

— Но это же противозаконно!

— О да, и это так будоражит нервы! Ты чувствуешь себя героиней боевика, что скрывается со своим любовником на Канарские острова?

Авакусу переводила взгляд с паспорта на странного человека, которого будет должна называть «папаня», весьма сомневаясь в адекватности его разума. Но выбирать ей не было из чего.

— И еще, Сею, — Шинген чуть наклонился, прислонив руку к маске респиратора, переходя на шепот, — официально Авакусу Мики мертва, ты должна забыть это имя, если хочешь выжить. Мики умерла на складе с перерезанным горлом и сгорела дотла, а ты… ты можешь стать теперь той, кем душа пожелает. Когда Адзума приедет, разберётесь с этим. Пошли.

Ложь не бывает ординарной. Однажды солгав, человек порождает череду, сотканную из вранья и небылиц, что проводят к последствиям, которых никогда бы не было, скажи он правду в тот день, когда ложь казалась сущим пустяком настолько, что человек даже не запомнил её. Так Адзума соврал о Мики Камеи, с искренним желанием спасти племянницу от безжалостного огня семьи. Камеи, не желая заниматься муторным делом с проверкой достоверности слов брата, просто принял это на веру. Так люди Авакусу, передав новость о смерти Мики, породили тьму в сердце маленькой девочки по имени Никки.

Мы в ответе за то, о чем солгали.

Самолет унёсся с взлетной полосы, забирая прочь ребёнка без имени и лица, чья судьба приготовила множество жестоких испытаний. Но сердце её продолжало биться, лелея один маленький огонёк в образе живой сестры.

====== Глава 19. «Яблоко от яблони так и не укатилось» ======

Hey, man, are you still do not see the light at the end of the tunnel?

Мы так часто просим прощения, но совершенно не умеем прощать. А теперь задумайся, есть ли смысл просить прощения, если вы даже не понимаете смысла всей это чертовой дряни. © Какой-то нарик под дозой Хром, что вчера чуть не заблевал мне шмотки

Девочка, потерявшая имя и своё лицо. Девочка, что умерла на складе, сгорев рядом с трупом матери. Так появилась Dolly. Обычная барыга, неустанно помогающая своему дяде.

Акатацу Адзума появился в США вместе с остальными остатками семьи. Глава погиб в одном из покушений со стороны Авакусу, и бремя главы легло на его плечи. Но будучи мягкосердечным, добродушным без подобающей силы воли, Адзума сдал позиции. Формально все зверства приписывали его имени, в то время как отдавал указы на самом деле Камеи. Камеи, что прихватил сумку Хром, отдал её Адзуме со словами: «Ты ведь брат-близнец Азуми, ты должен раскрыть секрет её продукта». Так Азудма вышел на Небелу за помощью к Кишитани Шингену, что смог вывести лишь примерную формулу.

Девочка, что когда-то называлась Мики, будучи перевезённой под ликом родственницы Шингена, осталась скрытой в тени.

Адзума поселил её как можно дальше от взора Красного Дракона, обучая английскому языку. Три года он скрывал её в подполье, пытаясь создать продукт идентичный Хром. Но терпел фиаско.

Годы шли, девочка стала Долли, сама попросившись в помощь дяде. Бродяжка, которую Адзума якобы нашел в одном из клубов. Азиатка, выкрашенная в платиновую блондинку с пирсингом и в вульгарно обношенных шмотках, не вызывающая подозрений. Никто не догадался, кто она. А Камеи просто не было дела да какой-то малолетней шлюшки.

Мики ненавидела его и лелеяла надежду отомстить. Но поняла, что в ней нет силы духа, способной отнять жизнь. У неё нет особенных сил, чтобы отомстить.

Она знала правду. Её мать была безумна, но даже если так, она оставалась её матерью. Но кто убил её отца? Эта работа не принадлежала рукам Акатацу и так осталась скрытая в терниях.

Её воротило от собственной семьи, что соткала паутину, в которой она по неволе оказалась пойманной мухой. Такой отвратительной и грязной. Взращённую годами ненависть от собственного бессилия воплотить её в реальность Авакусу направила против себя. Её тошнило от самой себя, и именно поэтому девочка похоронила собственную личность «Авакусу Мики». Похоронила для себя, всех мёртвых и живых.

Годы шли, Адзума смог воссоздать формулу Хром, отдалённо напоминающую продукт Азуми. И тогда Америку захлестнула волна грёз и несбыточных желаний, что пучиной унесла множество жизней, познавших вершину экстаза. Неидеальный образец, так и не достигший превосходства дитя Азуми. Камеи желал лишь об одном: что не узнал сначала истинного состава продукта сестры перед тем, как убить её.

Адзума продолжал прожигать жизнь в захламлённой комнате с частицами смертельного счастья, пока Долли зарабатывала на хлеб, торгуя этим самым счастьем в грязных туалетах ночных клубов.