Слоновья тропа

– Папа, – щеки стали мокрыми, когда Гермиона покачала головой, – папа, мне т-так жаль. Ты должен поверить мне. Я сделала то, что должна была.

Она не могла понять: слезы в его глазах – результат того, что она плохо видела сама, или же он и вправду плакал. Она отчетливо разглядела, что он отступил назад, когда она сделала шаг навстречу, и бросил взгляд на палочку в ее кулаке. Гермиона выдохнула, и палочка со стуком упала на пол, когда она подняла руки.

– Мы были… это было в гостиной в нашем доме. Я сказала вам, что выучила новое заклинание, которое может менять одежду на теле. Вы сели и позволили мне произнести его. Помните? Вы мне позволили. А следующее, что вы помните, это то, что вы Моника и Венделл, которые хотят переехать в Австралию.

– Гермиона, – ее имя прозвучало глухо, и она всхлипнула, начиная обходить диван.

– Помните Волан-де-Морта? Он охотился за Гарри, мы должны были убить его. Он мучил и уничтожал людей. Он бы сделал все возможное, чтобы найти нас. Сотворил бы с вами что угодно, – пожала плечами и трижды выдохнула, прежде чем прокричать: – Я не хотела причинить вам боль. Только не потому, что он нашел вас из-за меня, или потому, что я умерла. Это был единственны…

Губы ее отца приоткрылись, его зубы сжались, а щеки блестели. Гермиону дернули вперед за локоть, и она врезалась в папу, тяжело дыша и невнятно мыча. Вцепилась пальцами в его рубашку, а он обнял ее, и она едва ли чувствовала намокшую от слез ткань под щекой.

– Я принесу из кухни чай, – сдержанно произнесла мать.

– Это был не твой выбор. Если мы… Если бы ты не… Господи.

– Я не могла… позволить чему… слу-случиться с… вами. Это… так тяжело. Пожалуйста. Пожалуйста, про-простите меня.

Он ничего не ответил, и она снова и снова бормотала слова извинений и объяснений в его плечо.

12 июля, 2002

Гермиона моргнула и снова уставилась на обозначенную сумму заработной платы. Цифра значительно подросла с того раза, когда она впервые ее видела, – тогда в попытке склонить Гермиону на темную сторону Малфой прислал предложение в сопровождении группы милых интеллигентных людей.

– Благодаря нашим контрактам с Министерством и иностранными правительствами, мы получили тарифы на приобретение редких и контролируемых ингредиентов с большой скидкой. Наш исследовательский отдел один из крупнейших в Европе. Продукция поставляется по всему миру, а три процента прибыли идет на благотворительность, поиск лечения и профилактику заболеваний.

Гермиона просмотрела список стран, в которых распространялись препараты, квартальные отчеты о продажах, замерла над перечнем поддерживаемых благотворительных организаций и перешла к следующей папке. Она тщательно изучила информацию о компании, прежде чем вообще согласиться на встречу с людьми Малфоя, и если уж быть честной до конца, даже до того, как он попросил о разговоре. Она сотрудничала с различными организациями, и было естественным то, что она интересовалась компанией, которая медленно набирала силу.

Она полагала, что выявит что-то скандальное или подозрительное хотя бы об одном из отделов. Выяснит про темные делишки, которыми занималась фирма. Но не обнаружила ничего. Разве что дошедшее до Визенгамота разбирательство с бывшим работником, несколько обвинений и кое-какие слухи об отделе магических объектов, которые так и не нашли подтверждений. Даже сотрудники отзывались о компании очень хорошо.

– …в вашем полном распоряжении, наравне с тремя лабораториями, четырьмя складами и пятью теплицами.

– Я бы хотела осмотреть предприятие, прежде чем принимать окончательное решение, – она подняла глаза на собеседника, чей спокойный взгляд не отпускал ее с момента приветственного рукопожатия.

– Разумеется.

Она плотно сжала губы во время просмотра бюджета, который превосходил суммы всех компаний, с которыми она раньше работала. Здесь у нее была возможность чего-то добиться. Всего-то и надо было: принять факт сотрудничества с детищем Драко Малфоя.

– Почему ты хочешь, чтобы я на тебя работала, – Гермиона снова посмотрела на своего визави. – Еще одна попытка использовать меня для улучшения репутации? – она не была уверена, что теперь у него была в ней такая нужда.

Малфой вскинул бровь и переместил ладони с коленей на поверхность стола. И Гермиона порадовалась, что утром уделила больше времени тому, чтобы хорошо выглядеть, в противном случае она рисковала почувствовать себя слишком неказистой. За исключением единственной пряди, выбившейся из косого пробора с левой стороны, – да и ту она увидела лишь тогда, когда Малфой повернулся к свету, – сидящий напротив мужчина был безукоризнен. На его черной мантии не было ни соринки, ни ворсинки, чего трудновато избежать к двум часам пополудни.

– Еще одна?

– Да.

Правая бровь присоединилась к левой, и лоб прорезала морщина.

– Будьте добры уточнить, мисс Грейнджер.

Она-то думала, что он просто не станет вдаваться в подробности того давнишнего случая, а вместо этого Малфой не выказал никаких признаков того, что он об этом хотя бы помнит.

– Когда ты пришел в дом моих родителей и пытался дать мне зелье для них.

Поверхностный интерес сменился недоверием.

– Не имею понятия, о чем ты говоришь.

Гермиона смерила его внимательным взглядом и опустила руки на колени, пряча то, как крепко она стиснула ладони от раздражения.

– Ты заявился в мой дом, Малфой, и я не собиралась забывать об этом. И ты знал. Знал, что случится, – до сих пор она не могла понять, откуда.

Он пристально смотрел на нее: будто Гермиона могла превратиться в опасное чудовище, сделай он неверное движение.

– За исключением нескольких встреч в Министерстве и по делам бизнеса, я впервые вижу тебя за все эти годы. А твоих родителей не встречал со времен Хогвартса.

– Это произошло несколько лет назад, – проговорила она. – В 1999.

Малфой нахмурился.

– В 1999 я был во Франции. Я не приезжал в Англию…

– В Австралию.

Он облизал губы и взглянул на Гермиону с сомнением в ее умственных способностях. Но это же был он, ведь так? Она же не придумала? Или это стало своего рода временным помешательством, вызванным стрессом и нехваткой сна? Сигналом из космоса, что она собирается сделать ошибку? Гермиона покачала головой – растерянность Малфоя было слишком очевидной.

– Грейнджер, если ты уверена, что в то время бодрствовала, а я не явился перед тобой пьяным до невменяемого состояния, уверяю, меня там не было. В тот год я вообще не был в Австралии, или так случилось, что я об этом не помню. Не говоря уж о твоих родителях.

Кончики ее ушей горели, и она встала, стараясь унять реакцию тела, чтобы жар не распространился на лицо. Малфой тоже поднялся на ноги и потянулся к застежке на своей мантии. Он действительно выглядел так, будто не имел ни малейшего понятия о том, что она говорит. Возможно, он был великолепным лжецом, а может, тогда это был кто-то еще. Но почему посетитель выглядел как Малфой?