Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Слоновья тропа
Шрифт:

– Я бы хотела назначить время экскурсии, – проговорила она, собирая документы со столешницы.

– Я выделил время прямо сейчас, если ты в состоянии.

Она скосила на него глаза – его лицо опять ничего не выражало. Если ты в состоянии. Он наверняка решил, что она не в своем уме. А именно так Гермиона себя и ощущала.

– Ах, да. Мы можем заняться этим немедленно.

11 ноября, 2002

– Ты удираешь тайком как мой или их сотрудник?

Гермиона подпрыгнула, повернулась влево и уставилась на Малфоя.

– Ты что творишь? Бродишь тут в темноте, чтобы напугать людей до

смерти?

– К сожалению, это не срабатывает.

– И я не удираю. Я… – Гермиона замолчала и склонила голову, разглядывая золотившуюся в свете огней мощеную камнями дорожку, – …собиралась подышать свежим воздухом.

Малфой хмыкнул и выбрался из утопающего в тени кустарника.

– Понятно.

– Да. Внутри мне стало дурно. Все эти фиолетовые огни, – ну, ты понимаешь. Это выглядит так, словно лиловые существа отплясывают странный танец… Ну или так, будто мне в напиток подлили галлюциноген.

– Или, вероятно, ты просто сумасшедшая.

– Я не думала на самом деле, что те глаза Вальбурги пялились на меня. Я только сказала, что у меня такое ощущение. Это как маггловская фотография: люди смотрят прямо в камеру, и независимо от того, где ты находишься, складывается впечатление, что они за тобой следят.

– Паранойя и галлюцинации являются признаками сумасшествия. Ты мало помогаешь себе такими объяснениями.

Она фыркнула, зашагав по булыжникам, и услышала, как Малфой двинулся за ней следом.

– Это ты такой параноик, что, споткнувшись, отрубил бы себе пальцы ног, – а все потому, что был бы убежден: они что-то замышляют против тебя и твоего чувства равновесия.

– Да ладно, Грейнджер, – протянул он, задев рукой Гермиону, когда нагнал ее и поравнялся. – Может, я и параноик, но редко занимаюсь саморазрушением.

– А разве паранойя не разрушительна?

– Как раз наоборот.

– Нет, – она тряхнула головой. – Положим, у тебя паранойя, и ты боишься гулять по вечерам в одиночестве, потому что опасаешься нападения. Значит, ты никогда не выйдешь из дома в поздний час и пропустишь все те невероятные вещи, которые могли бы с тобой случиться. Или не встретишь каких-нибудь интересных людей.

– Или избежишь участи быть убитым кем-то, кому сильно приглянулась твоя мантия, и кто лишил бы тебя возможности столкнуться с невероятными вещами и встретить интересных людей днем.

– Но ты жертвуешь всеми этими возможными прекрасными событиями только из-за того, что есть шанс случиться чему-то плохому.

– Рискуя, разве ты не жертвуешь своей безопасностью и своим потенциальным будущим?

– А если нет, не пожертвуешь ли ты миллионом вещей, которые могли бы оказаться лучше твоего потенциального будущего? Дружба, любовь, бизнес-партнеры, рост компании, великолепные воспоминания.

– Ночью? Вряд ли тебе светят стоящие встречи, кроме разве что, возможно, памятных и скоротечных контактов с женщиной. Любое подобное расширение бизнеса, вероятнее всего, станет тем, что ты никогда не захочешь придать огласке, а полученные воспоминания будут лишь вызывать желание наложить обливиэйт на всех, кто был свидетелем их появления.

– Ладно, наверное, ночное время было не самым удачным примером. Но допустим, у тебя есть потенциальный сотрудник с неоднозначными

рекомендация с прошлого места работы. Он всегда выпускал отличные продукты, но компания, в которой он работал раньше, не давала ему широкий доступ, что создает впечатление о неблагонадежности этого человека…

– Учитывая ту должность, что я собирался ему предложить, вероятнее всего, я откажу, предпочтя сохранить свои секреты в тайне.

– А он пойдет в другую компанию, и создаст лекарство от… – Гермиона пожала плечами, – ну не знаю… от Крылокаменной болезни. Компания озолотится. А ты окажешься в проигрыше.

– Но все равно сохраню все свои секреты.

– И упустишь миллионы! Не говоря уж о репутации, уважении, наградах и инвесторах. Что же за тайны ты скрываешь, если потеря таких возможностей того стоит?

Его бровь поползла вверх, а уголок рта дернулся, когда он посмотрел в ее прищуренные глаза.

– Всё дело в риске, жертве и выгоде. Я не собираюсь рисковать жизнью ради ночной интрижки – хотя вполне уверен в своей способности защитить себя, чтобы не бояться ходить в одиночестве, – и не собираюсь ставить под угрозу свои секреты, лишь бы получить побольше того, что и так у меня есть. Доверие – решающий фактор, когда ты даешь кому-либо власть над собой.

– Так…

– Если отличный зельевар взрывает по несколько котлов в день, я просто усилю охранные чары – пусть продолжает в том же духе. Потенциальная выгода стоит нескольких котлов. Но рисковать и жертвовать собой? Нет.

– Но ты все равно кое-что упускаешь для себя. Чего-то не получаешь, а значит, что-то теряешь. Компания, создавшая лекарство, приобретет то, что могло бы достаться тебе: станет уважаемой, достигнет более значимого положения, начнет продавать больше тебя, и ты лишишься денег и клиентов. Так что в некотором роде ты жертвуешь собой.

– Но потери не так плохи, как возможные убытки. У всего есть своя цена. Всегда приходится чем-то жертвовать. Нужно понимать, готов ли ты заплатить обозначенную цену до того, как воспользуешься возможностью, если же нет – ты просто отступаешь.

Гермиона фыркнула и проследила взглядом за сорвавшимся с губ облаком пара, – они как раз вышли на освещенный участок.

– Так вот почему ты не заводишь отношения? – она взглянула на Малфоя, когда тот повернулся. – Если дело обернется плохо, ты пожертвуешь собой.

– Отношения? Ты чем-то жертвуешь независимо от того, хорошо идут дела или плохо. Отношения построены на жертвовании.

– А разве они не построены на приобретении? Неужели то, что ты можешь получить, не стоит риска потенциальной потери?

– Это поэтому ты их заводишь? – он ухмыльнулся, а она метнула в его сторону быстрый взгляд.

– А кто сказал, что нет?

– Ты лицезреешь стены лаборатории так же часто, как я – обстановку своего кабинета.

– Может быть, работа не входит в число тех вещей, которыми я готова поступиться.

– И поэтому ты не заводишь отношения? – он сделал шаг в сторону, когда Гермиона с явным желанием наступить ему на ногу оглядела его ботинок.

– Думаю, я просто еще не встретила человека, ради которого могла бы принести такую жертву. Но я ничего не имею против самой идеи.

Поделиться с друзьями: