Слово о гордости

– У них есть маги, – сказал Хоэл, не в силах выносить этого жуткого многоголосья. – Мы знаем.

– Они не так сильны, как я, – продолжил Крадауг, растягивая слова и стараясь не заикаться. – Но их много, и теперь уже я могу повторить судьбу Койне-Хенн... Но выход есть, – поспешно произнес он хрипловатым басом, глядя на вспыхнувшего Герке. – Только... Мне нужно поговорить об этом с Хранителем лично.

Все смотрели на меня, застывшую с кувшином возле своего стула.

– Это справедливо, – произнесла Муира. – Тяжелые решения нужно принимать один на один с хозяином земли.

– Я совсем не против присутствия хранительницы слов Ардана, – улыбнулся Проклятый. – Более того, Триста, – я с трудом удержалась, чтобы не сжать кулаки, услышав чистый голос, из которого так и хлестала неприкрытая наглость. – Вы обязаны быть рядом с отцом, как будущая Хранительница и позвавшая меня наследница.

Не слишком заметный, надеюсь, вздох меня успокоил.

– Поешь, Крадауг. Мы собрались здесь в трудное время, но на столе еда и вино – не оскорбляй хозяина замка, поешь. А после ужина я отведу тебя к отцу.

Выполню обещание. У нас договор, так пусть в нем будет приказ молчать – пока Койне-Хенн не прогонит завоевателей...

Пока мы шли по коридорам, мимо портретов Койне, Крадауг заговорил со мной снова:

– Инбер Тай бродит по долине вместе со своим отрядом. Он еще не добрался до тех городов, чье вино мы пили сегодня, но ему хватит времени услышать отказ и вернуться в Койне-Хенн к первому дню лета.

– Я это знаю, а вот откуда знаешь ты?

Он не ответил, только улыбнулся печально. Он легко проникает в мои сны, отчего бы ему не знать все то, что знаю я?.. Но тогда он должен и...

– Да, Триста. Я знаю. Но там тише и спокойнее, – он произнес все это сипло, с трудом вдыхая, и сменил голос на приятный баритон. – И жители Койне-Хенн все равно должны будут увидеть Хранителя. Нельзя идти в бой, не зная правды.

– Нет! – воскликнула я и тут же прижала ко рту ладонь.

Он вновь замолк.

– Здравствуй, отец! – я распахнула двери в тронный зал. – Не гневайся, но я привела к тебе гостя...

– Мы уже встречались, Хранитель, – произнес Проклятый. – И должны встретиться снова.

Последние его слова были уже не слышны стражникам. Я повернула ключ и отдернула штору.

– Здравствуй, Хранитель Койне-Хенн, – задумчиво протянул маг, разглядывая скелет на троне.

Ужасно хотелось опуститься на пол – в тронном зале не было стульев, – но я не могла показывать усталость рядом с Проклятым. Рыжая кошка, зачастившая в покои отца, терлась у его ног. Он наклонился и взял ее на руки, рассеянно поглаживая густую шерсть. Коротко вздохнув, маг опустился на пол первым, скрестив ноги, и ослабил шнуровку на вороте верхней рубахи. Кошка не желала убираться, продолжая ластиться к Проклятому, трогая лапой край кожаной охотничьей безрукавки и его пояс. Я по-прежнему стояла. Кошке надоел несговорчивый колдун, и она принялась расхаживать у моих ног, оставляя на темном подоле длинные рыжие волоски.

– Кошка приглашает вас сесть, – голосом дамы, предлагающей все блага мира и свою постель в придачу, произнес маг. Вновь я заметила, что он не в восторге от своей собственной речи.

– Ты не контролируешь... их? – внезапно спросила я.

– Не могу, – легко признался Крадауг.

– Почему?

– Не твое дело, Триста, – прогромыхал он в ответ и внезапно добавил мягким женским голосом:

– Я помню тебя маленькой...

– Ты тоже был младше, – не сразу нашлась я. – Так... Ты говорил, есть выход.

Он достал из-за пазухи пару сложенных листов, развернул их и протянул мне. На них было изображено... чудовище. Вид с двух сторон. По форме оно походило на перевернутую каплю воды, но щерилось множеством мелких пастей с острыми зубами, а небрежные линии вокруг обозначали...

– Ветер. Воздух. Эта машина поднимается в небо.

– Ты предлагаешь бежать? – прошептала я в ужасе. – Оставить Койне-Хенн и улететь на этом монстре?

– Нет, – судя по лицу, мои слова его развеселили, только вот голос был голосом мужчины, не знающего веселья. – Я предлагаю построить это. С неба гораздо удобнее нападать – пушки Гулгара невозможно направить вверх, а летающих аппаратов у него вообще никогда не было.

– Но у нас их тоже не было, – потерянно пробормотала я. – Никогда не было! Мы пытались, но даже ула не способна поднять в воздух наши механизмы – самое большое, они неровно летели в шаге от земли и не слушались управления! Да и то... – я замялась, вспомнив неуклюжую железяку, с громыханием и скрежетом поднимающуюся над землей. – Мне даже казалось, их поднимала не столько ула, сколько винты...

– Но и меня у вас тоже не было, Триста, – резонно заметил маг, неуместно хихикнув писклявым девчоночьим голоском. Крадауг спрятал лист, поднялся и протянул мне руку. – Но нам необходим твой меч... Кристалл в его рукояти рассыпался, но мы подберем новый.

Его уверенность вселяла надежду. Я прогнала от себя его слова «Нельзя идти в бой, не зная правды» и постаралась улыбнуться.

– Завтра утром, – бодро сказал Крадауг. – Завтра утром мы пойдем за улой для твоего меча.

Я не спросила, зачем идти, если есть мешки с уже обработанной улой и горы еще неподготовленных камней, втайне надеясь его удивить. Но утром он удивил меня...

– Нет, нет, – твердо сказал он, едва взглянув на россыпи кристаллов. – Здесь нет ни единого подходящего камня!

Его голос был ворчлив, делая слова еще более неприятными. Я выбрала кристалл на глазах у него и пары мастеров и поднесла к мечу.

– Нет, – громче произнес он и требовательно протянул руку. – Прошу тебя, отдай камень и поверь магу – он не подходит.

Готовая взорваться от бешенства, я бросила камень в его ладонь, кивнула мастерам и первой вышла из оружейной.

– Мы пойдем к шахтам, – пропитым голосом любителя вина сказал Крадауг. – Улу нужно искать под землей.

– Ты будешь объяснять мне это? – прошипела я, вырывая из его руки камень. Убедившись, что никто не видит нас, он позволил это сделать. – Я никогда не ошибалась с выбором, – кристалл встал в гнездо и запылал, почти обжигая руки. – Камень подходит идеально!

– Нет, Триста, – меч вновь лишился жизненной силы. Крадауг убрал улу в поясную сумку. – Не подходит совсем. Мы спускаемся под землю.

Он задумал что-то совершенно иное и не позволил мне взять с собой ни помощника, ни стражника. Я, непривыкшая к неповиновению и приказам, терпела. Койне-Хенн, ты выстоишь, я обещаю...

В лагере нас встретили недавно вернувшиеся шахтеры. Крадауга не смутил ни вечер, ни предостережения. «Все в порядке», – сказала я, и мне поверили.

Неслышно закрутились колеса, лебедка начала спуск, мы молчали, чувствуя, как становится все труднее и труднее дышать. Факелы здесь заменяла та же ула, молодая, но мелкая, не подходящая для оружия. Сотня камешков на ветвистой железной подставке – каждый в своем гнезде, – давала достаточно света.