Слово серпентара

Слишком долго.

— Думал, основной проблемой будет найти проводника для заклинания, а оказывается сложнее найти мага, который его произнесет, — прокряхтел магистр.

— У нас есть маг, способный завершить ритуал и произнести заклинание, — напомнил шелестящий голос серпентара. — Взгляните еще раз в текст — там точно говорится о человеческой жертве?

Магистру не нужно было смотреть в текст повторно, он и так знал, что нужен любой магически восприимчивый живой проводник, на которого замкнется силовой контур. Но старик даже не мыслил, предложить серпентару пожертвовать собой.

«Люди совершили эту ошибку — людям ее и исправлять», — твердо решил для себя магистр.

Серпентар правильно понял молчание магистра и мысленно скомандовал ему:

— Читайте заклинание!

— Нет, Сайриш! Вы не обязаны это делать! Я сейчас разыщу кого-то из магистров. Просто удержите еще немного этот демонов источник…

Словно почувствовав нарастающую угрозу, враждебная энергия рванула с удвоенной силой, пытаясь сбросить опутавшего пролом змея.

Что-то угрожающе затрещало в глубине под зданием. По оставшейся стене книгохранилища зазмеились многочисленные трещины. Пыль и пепел взвились к ночному небу.

Серпентар стиснул пасть в бессильной злобе, из последних сил удерживая беснующуюся древнюю силу.

— Читайте! — мысленно рыкнул магистру. — Или мы все умрем!

Если дал слово, то держи его до конца. Серпентары не отступают на полпути.

Магистр суетливо разгладил последнюю страницу найденной рукописи и принялся нараспев читать заклинание:

Consignatio Aeternitas

Et separet aqualia ab aquis, quabe superius sirut quabe inferius et quae iuterius sicut quae superius ad perpetranta miracula rei unius. Sutri ejs basis est, sirut a mort. Et ventus hanc gestavit in utero suo, ascendit a terra ad coelum in terram descendit. Exorciso te acrimonia, ut sis miri speculum en vitarum in operibus ejs et fons vitae et absolutio peccatio.

Едва уловимым движением магистр Гельвик начертал в воздухе замысловатый символ, и тотчас его контуры вспыхнули ядовито-зеленым цветом. Над головой мага повисло некое подобие пульсирующей круглой печати с вплетенным в нее энергетическим узором заклинания. Старик шагнул к Сайришу и на миг заколебался…

— Дальше, — прошелестел серпентар.

Седой маг понуро склонился над текстом завершающего пассажа:

Revertatur cinis ab fontem aqualia viventium, et fiat terra protectivus, et germinit arborem vita per sunt…

Магистр впечатал сплетенное заклинание в чешуйчатую грудь змея и властно произнес:

in spiritu SERPENTARUS!

От скрутившегося потока магической энергии его отбросило на несколько ярдов к разрушенной лестнице портика.

Багряная воронка появилась из-под земли и с воем взвилась над головами магистра и серпентара, стремительно поднявшись в небо на десятки ярдов. И столь же резко рухнула обратно в пролом, словно затянутая мерцающей зеленоватой сетью.

Слабое зеленоватое сияние окутало серпентара. Сила потекла сквозь могучее тело змея: сначала тоненьким ручейком, медленно и лениво, но с каждым мгновением поток нарастал, пульсируя и резонируя в каждой клеточке его тела. Серпентара охватило состояние экстаза, как будто он вновь перевоплощался, на этот раз в какую-то могущественную неведомую сущность. Он купался в этой опьяняющей силе.

Магия была везде. Она дрожала полупрозрачным силовым полем над проломом и теплым коконом обнимала новое тело серпентара.

«Не так плохо, как могло бы быть, — подумал Сайриш Сир, подняв змеиную голову к ночному небу. — Возможно, с силой Шираз я смогу пережить это заклинание печати…»

Надежда белым цветком астэрии распустилась в его сердце.

Поток магической энергии уже ревел водопадом, падая в обрыв пролома. В висках серпентара нарастала холодная пульсирующая боль. В горле внезапно пересохло, дыхание стало вырываться со свистом. Сила, клубясь, проходила сквозь тело змея, причиняя страшную боль.

От нового витка боли Сайриш непроизвольно поднялся на хвосте и выгнулся, запрокидывая голову назад.

Надо перетерпеть… Просто перетерпеть. Скоро всё закончится…

Он окинул взглядом площадь Далара. Поверх осыпавшейся части здания она была видна как на ладони. Темно-синий бархат неба на востоке уже начал окрашиваться алыми проблесками восхода. Еще немного и первый луч солнца отразится от золотистого шпиля магистрата.

Боль ушла так же внезапно, как и появилась.

Ей на смену пришел холод.

Ледяными пальцами он обжигал серебристую чешую змея, то изощренно мучая, то даря обманчивое тепло.

«Холодно! Всезнающий Шакти, как же мне холодно… Такого лютого холода не может существовать в этом мире!»

Если бы серпентар был в своем человекоподобном обличии, он бы уже точно стучал зубами. Но сейчас Сайриш не мог даже шелохнуться. Бездушный и безучастный ко всему живому, холод сковал и обездвижил его могучее тело.

В очередной раз серпентар оказался абсолютно прав — холод был не из этого мира.

Надежда угасала, и полупрозрачные лепестки астэрий печально облетали в его замерзающем сердце. Сайриш Сир уже не питал иллюзий, чем всё закончится.

Последними каплями тепла его согревали образы родной Серпентании: утопающая в изумрудной зелени долина в окружении острозубых вершин Шиарийских гор, ласковые бирюзовые воды священного озера Иштар, берега которого покрыты ковром белоснежных астэрий. И посреди этого благоухающего пейзажа стоит хрупкая рыжеволосая девушка с сине-зелеными глазами. Приветливо взмахнув рукой, Мирела бежит к нему навстречу и изредка хмурится, когда подол ее летнего платья цепляется за цветочную корзину. Один только миг, равный взмаху ресниц, и Сайриш прижимает к себе беглянку, купаясь в лучах ее тепла и слушая мелодичный девичий смех. Он прокладывает дорожку из легких поцелуев от ее виска к уголку приоткрытых губ. Девушка обвивает его руками за шею, доверчиво прижимаясь, пропуская белоснежные пряди сквозь гребень тонких пальцев. Сайриш чувствует тепло ее руки на своем затылке, и легкое давление заставляет его слегка наклонить голову, чтобы встретиться в упоительном поцелуе с ее теплыми…

Последняя искра жизни погасла в окаменевших глазах мраморного змея.

ЭПИЛОГ

Аккуратный, ничем не примечательный домик торгового квартала хранил маленькую тайну.

На его заднем дворе расцвел настоящий сад. Точнее крохотная, сокрытая от посторонних взглядов долина цветов. Окруженный высоким каменным забором цветник можно было пересечь в шесть размашистых шагов. Миниатюрная водяная мельница весело журчала среди ухоженных клумб, наполняя воздух желанной свежестью и прохладой.

В этом царстве цветов не было ни величественных лилий, ни томных роз. Полевые разноцветы весело тянули свои нежные бутоны к голубой небесной выси. Жизнерадостные газании, солнечные вербейники, синеглазые ирисы и лиловые лиатрисы. Но истинными правителями в этом цветочном царстве были белоснежные астэрии. Любимые цветы хозяйки дома занимали большую часть сада, источая тонкий, дивный аромат, навевающий грезы о неведомых землях.

Каждую седмицу молодая женщина с букетом астэрий отправлялась к центральной площади, где перед входом в отстроенное книгохранилище возвышался гигантский каменный змей.