Случайные соседи
Шрифт:
Следом за умилением, я разозлилась.
– А что бы было, если бы тебя машина сбила? Или эти идиоты, избили бы тебя до смерти? Ты совсем спятил?
Мои ребра сжали сильнее. Губы Дэви дрогнули в некоем подобии улыбки.
– Я знаю эти улицы, как свои пять пальцев. Практически каждый камешек на этих тротуарах! – И он стукнул по брусчатке пару раз тростью. – Сильно испугалась?
Я промолчала. Слезы по щекам все-таки покатились.
Показался из-за угла наш дом, мы поднялись наверх, и Леманн открыл свою квартиру, подталкивая меня внутрь. Я послушно зашла. Не включая свет, Давид провел
– Зеленка не подойдет, но вот перекисью водорода нужно обработать.
Сильные пальцы стерли мои слезы, затем зафиксировали подбородок. Холодная ватка опустилась на мою разбитую губу, и я зашипела, как кошка.
– Больно!
– А как ты хотела? – Давид снова нахмурился. – Больше крови нигде нет?
– Он прижал посильнее ватку и сел рядом. – Мириам, ты не виновата…
Близость его большого тела дарила ощущение полной защищенности, и покоя. Я сбросила с ног босоножки. Дойду до своей квартирки босиком… Двигаться не хотелось, но было необходимо.
И тут… Леманн прижал меня к себе, успокаивающе прошелся по спине, и положил подбородок мне на макушку:
– Все хорошо Мириам… останешься сегодня здесь?
– С тобой? – Замерла я на его груди.
– Со мной. – Ответил он, укладывая нас обоих на удобную кровать, и укрывая одеялом.
Глава 14. Мужской свитер
Меня пробивала сильная дрожь. Перед глазами мелькали лица молодежи из клуба, а под конец и тех четверых приставал. Зубы начали стучать друг о друга, ноги и руки свело спазмом.
– Мири? – Леманн ощутимо меня встряхнул, вытаскивая из сна. Он навис надо мной, и был хмурнее тучи. За окном опять лил проливной дождь, барабаня по стеклам.
– Мне холодно…
На лоб опустились теплые губы.
– Жара нет. – Одним выверенным движением, Давид стянул с себя тонкий свитер, и принялся натягивать его на меня. Ткань пахла его кожей и лосьоном после бритья.
Тело начало потихоньку согреваться, а вот ледяными ступнями я коснулась ног Давида.
– Ты безумно горячий. Как печка. Это приятно.
Я почувствовала, как он тяжело вздохнул.
Сверху опять легло тонкое одеяло, а вокруг меня обернулись мускулистые руки.
– В следующий раз одевайся по погоде. – Даже суровый тон его мне нравился. Зубы еще отбивали чечетку, но я все равно улыбнулась.
– Спасибо «матушка гусыня» за заботу! Ай! Не щипайся!
Я потянулась рукой вниз, провела по ущипнутому бедру, и вернула ладонь Леманна на свою талию. Утро было еще совсем ранним, и пара часов сна была в запасе.
– Это же и правда, не платье! Что оно прикрывает? Один живот? Уверен, что если ты наклоняешься, то светишь бельем!
– Главное, чтобы белье было красивым. – Ладонь Давида опять соскользнула вниз, забралась под юбку, и кончиками пальцев дотронулась до кружевных трусиков. Он провел по резинке, шовчику между ягодиц. Я, кажется, снова забыла как дышать.
– И правда, красивое.
– Персикового цвета…
– Люблю персики.
Я с силой сжала бедра. Что же ты творишь со мной, Леманн? Я всего лишь слабая девушка, у которой очень давно
не было секса!Но продолжения не последовало. Я пригрелась и уснула на полуслове, открыв глаза только около десяти утра. Давид уже не спал, но терпеливо лежал и ждал, пока я высплюсь. Он водил пальцами по моему плечу, и, казалось, что смотрел на меня. Из-за туч выглянуло солнце, и подсвечивало его силуэт со спины. Волосы были взъерошены, торс обнажен. Костяшки пальцев сбиты. Как я вчера не заметила?
– Чувствуешь себя лучше? – Заговорил он. Я села, спуская ноги с кровати.
– Леманн, у тебя, конечно, мастерски получается решать мои проблемы, но ты только посмотри на себя!
На полу стоял вчерашний коробок с лекарствами. Я бросила его на кровать, ознакомилась с содержимым, и с душой смочила вату антисептиком. Пришлось потянуть запястья мужчины на себя, устраивая ладони на моих голых коленях. Давид только хмыкнул.
– У меня все отлично.
– Врун. – Костяшки были настолько счесаны, что ошметки кожи встали дыбором. За ночь они подсохли, и ощутимо кололись. – Будет щипать, но я подую!
Леманн не шелохнулся и не издал ни звука, пока я обрабатывала его руки, и усердно дула на каждую фалангу. В аптечке нашелся заживляющий порошок. Зубами я сняла крышку, и уже было занесла его над руками Давида, когда дверь открылась, и на пороге спальни показался помятый во всех смыслах Йошик.
– В вашем случае, поговорку «Любовь слепа», можно воспринимать дословно. – Он потер шею, и широко улыбнулся. – А говорили еще «Между нами ничего нет!», «Мы просто соседи!», «Ты все неправильно понял, Иосиф!».
Я окинула себя взглядом, и, кажется, покраснела. Платье собралось гармошкой и спряталось под большим и широким свитером Давида. Мы сидим очень близко друг к другу, на его кровати! А на моих голых коленках покоятся его руки, периодически сжимающиеся на моих коленных чашечках.
Картина маслом!
– Ты все неправильно понял, Иосиф!
– Вот! А я о чем говорил! Постой…. Красавица, а кто это тебя так разукрасил? – Йошик обвел пальцем в воздухе свое лицо, явно намекая на мой внешний вид. В уголке губ до сих пор саднило, и ранка уже успела покрыться корочкой.
– А вот об этом с тобой хотел поговорить уже я! – Давид поднялся на ноги.
– Я не бью женщин!
Кто-то боится своего старшего брата! Вот это поворот!
– Ты – нет. Но вот несколько других отморозков с легкостью нашлось! Ты бросил Мири одну. Напился, и пошел баиньки, тогда как она бродила по темным улицам, и искала тебя! А я ведь предупреждал, Иош!
Давид сделал шаг в сторону брата.
– Мириам, прости! – Йошка отступал к двери. Я ему коротко кивнула. Что с него взять? Жалко болезного!
– А ты куда собрался? Я еще не закончила! – Я сцепила пальцы на запястьях Леманна, и бровями указала Иосифу на выход. Парня, как ветром сдуло, а вот мужчина слушаться не хотел.
– Пусть идет…. Давид?
– Я, с упертостью барана, потянула Давида, и заставила сесть обратно. Он повернулся, снова устраивая руки, на моих коленях.
– Слышать свое имя, а не фамилию, довольно приятно!
И мы улыбнулись друг другу.
– Спасибо. Меня еще никогда никто не защищал, кроме папы…