Случайный поцелуй, или как избавиться от дракона

Я замерла.

— Взломан, — процедил сьер Ардент.

Кто-то пытался проникнуть в его кабинет?

— Мора, — куратор скомандовал, и из тени у стены появилась пантера. Беззвучная, черная, как сама Тьма. — Найди магический след.

Пантера исчезла так же быстро, как появилась.

Мы переступили порог кабинета.

Он прошел вперед не оборачиваясь. И все же я чувствовала его напряжение. Ощущала отголоски боли.

Сьер Ардент активировал артефакт на запястье, и по комнате разлилось едва заметное свечение. Магия. Холодная, чистая, словно прикосновение ветра.

— Это из-за разлома? Кто-то из высших порождений пытался проникнуть? — я спросила, осматривая кабинет.

Мне было известно, что высшие были способны размышлять и действовать подобно магам.

Он медленно обернулся. Взгляд темных глаз скользнул по мне, задержался на лице.

— Нет, — ответил он. — Это не Тьма.

Он подошел к своему столу. Его пальцы сжали столешницу, костяшки побелели.

— Мелисса… — голос стал глухим. — Послушай, тебе лучше сейчас… уйти.

— Что? Почему… — Я сделала шаг вперед, он не обернулся.

И тогда заметила.

По его шее, под воротником, по кистям рук, проступала темная вязь. Как ожившая татуировка. Медленно она расползалась по коже.

— Нужно пригласить целителя или…

— Целитель мне не поможет, — перебил он. — Ты должна отправиться в спальню. Сейчас.

Воздух вокруг будто стал холоднее, гуще. Дышать стало тяжело. Грудь сдавило от чужих эмоций. И боль. Она вновь тисками сжала грудь, виски.

Я не могла его оставить!

— Нет, — упрямо мотнула головой и быстро подошла к нему, вглядываясь в темные узоры на коже.

Мысли метались, разбивались о факты, о страх, о все, что я успела понять и не успела принять. Но тут в памяти пронесся тихий голос Айви. Истинная пара усиливает дракона. Становится его якорем. Источником.

Сделала еще один шаг.

Возможно, я смогу помочь. Он же помог мне.

— Остановись, Мелисса, — он развернулся ко мне лицом.

Подняла руку и коснулась его щеки, чуть колючей из-за отросшей щетины. Провела пальцем по темному узору, и от моего прикосновения кожа начинала светлеть. Боль пронзила меня, но я не отступала.

— Что ты творишь… — голос был низким, хриплым, словно он боролся с самим собой.

Секунда…

И он накрыл мои губы своими.

Поцелуй был резким, горячим, не сдержанным. Властным. Его ладони сомкнулись на моей талии, и я ахнула, когда он потянул меня ближе.

Все границы, которые я старательно мысленно выстраивала рухнули. И я отвечала. Так, как не могла иначе.

Мир качнулся.

Ощутила, как исчез пол под ногами. Он подхватил меня легко, будто я ничего не весила, и усадил на край стола.

Руки соскользнули ниже. По моим бедрам, по пояснице, осторожно изучая, и в то же время будто зная каждую линию. А потом снова вверх на талию, на спину. Он держал меня крепко, будто боялся, что если отпустит, то я исчезну.

С губ сорвался хриплый стон. Я цеплялась в его плечи, ощущала гулкие удары сердца под рубашкой.

Мягкий жар скользнул по коже, по венам. Мое сердце билось так громко, что я слышала его в ушах. Или это было его сердце. Было не понятно, где заканчиваюсь я и где начинается он.

Он оторвался от моих губ только тогда, когда воздух стал обжигать легкие. Замер, лоб к лбу. Дышал тяжело, горячо.

И отступил.

Я соскользнула со стола, на дрожащих ногах, сердце колотилось так, будто хотело вырваться наружу. Щеки горели. Зато боль, сжимавшая все изнутри, исчезла.

— Это было… опасно, — сказал он глухо, отворачиваясь. Потянулся к бутыли с зеленой жидкостью, налил в бокал. В нос ударил пряный, немного резкий запах, с нотками мяты и полыни. Ни зелье восстановления, ни бодрящее. Что-то иное.

— И чем же? — я скрестила руки на груди.

— Я едва не потерял контроль. Тебе следовало меня послушать.

Взгляд скользнул по его руке, и я заметила, что черные узоры на его коже исчезли.

— Но это помогло же, — я выдохнула, ощущая, как голова идет кругом и кровь прилила к щекам. — Истинная пара — якорь, источник.

— Только якорь и источник… — он невесело усмехнулся.

— Разве это не так? Я просто… тоже все чувствовала. Эту боль, тьму. Что это?

— Это то, что осталось во мне после возвращения из Северных гор, — Он сделал глоток зелья и оперся на стол. — Тьму нельзя контролировать, если ты не впустил ее в себя. И отныне она всегда со мной. Чем чаще используешь ее, тем крепче ее хватка. Сначала ты управляешь ею, контролируешь. А потом она тобой. Медленно. Почти незаметно. Но с каждым разом отпустить становится сложнее.

* * *

— И… часто это с вами происходит? — я нахмурилась и принялась рассматривать затейливый узор на ковре, словно он мог дать ответы на вопросы, которые крутились в мыслях.

Внутри все гудело. От поцелуя, от остатков боли, от этого признания. Он пережил возвращение с той стороны и постоянно борется с тьмой, рвущейся наружу, с самим собой… Я совсем недолго ощущала эту боль, а голова кругом идет. Чувство, будто стоишь на краю бездонной пропасти, которая медленно затягивает вниз. А он… Неужели с этим нельзя справиться раз и навсегда?

— Только после длительного контакта с Тьмой, — сьер Ардент отвернулся, прошел к окну, открыл его, впуская в кабинет прохладный воздух, — Как сегодня. Обычно зелье помогает… но не всегда. Мне жаль, что ты это увидела.

Я медленно подняла голову. Он стоял, облокотившись о подоконник одной рукой, спина напряжена, пальцы сжимают бокал с зеленой жидкостью. Ветер трепал его волосы, и полы куртки.

— Но вот ведь странность, — задумчиво проговорил он, разворачиваясь ко мне лицом. — Ты перестала меня бояться именно в этот момент.

— Я не боюсь вас, сьер Ардент, — выдохнула я, слабо мотнув головой.

Наши взгляды встретились. Я упрямо выдержала его. Хотя… кого я обманывала?

Куратор прищурился. И, не сводя с меня глаз, сделал еще один глоток зелья. Зеленоватая жидкость колыхнулась в бокале.

— Сейчас не боишься. Но Тенебрис показал твой страх. Очень четко. Помнишь? Хотя идея с мраколисом мне, признаюсь, понравилась, — он усмехнулся.

Почувствовала, как к лицу опять приливает жар. Конечно, он все понял. И да… он был прав. Тогда я боялась. А сейчас… Сейчас было иначе. Я боялась за него.