Слуга 3(трех) господ
Шрифт:
— А кроме нее, вы никого не можете предложить?
— Это все, что у меня есть.
— Я подумаю и дам ответ…
— Она справится. Молодая. Перспективная.
— Знает английский?
— Училась в здешней школе, должна знать.
— Учтите, Иванов, вы отвечаете за операцию головой. Нам нужна активная, а не спящая резидентура в Тель-Авиве. Жду результатов.
— Можете быть уверены, шеф.
— Ладно, тогда вперед… Дайте ему задание, посмотрим, на что он способен. Если справится, подумаем о расширении штата. Но все должно быть обосновано. Тель-Авив — ключ к Ближнему Востоку. Впереди большие дела. Арабы вот-вот поднимутся. Что вы думаете по поводу канала связи?
— Что-нибудь придумаем. Каждую неделю он будет посылать вам в Лондон депеши по электронной почте.
— Это небезопасно.
— Никто не говорит, что все пойдет гладко.
— Ну-ну, как говорят русские, от сумы и тюрьмы не зарекайся. Шучу. Действуйте, Иванов. Бог в помощь. Смотрите, не подведите меня…
За завтраком Мириам сказала:
— С сегодняшнего дня я твой секретарь.
— Какой секретарь? У меня нет секретаря.
— Теперь есть. Тебе разве не сообщили?
— Нет.
— Я читала телеграмму из Лондона. В ней написано, что я — твой секретарь.
— Ничего не понимаю, но я рад.
— Квартиру придется переобрудовать под резидентуру.
— Ну, конечно. Очень удобно. И спать, и работать можно одновременно. Два в одном.
— Они также требуют конспирации.
— Конспирации?
— Не беспокойся, я получила в армии отличную подготовку. Шифровальное дело, слежка, крав мага, физическое устранение. Я все устрою. Тебе нужно создать агентурную сеть и начать добывать информацию, которая интересует Лондон. Готовить исполнителей, вербовать информаторов. Я помогу.
— А что интересует Лондон?
— «Патриотам» нужны фотографии секретного атомного объекта в пустыне. Хорошие фотографии, с высоким разрешением. Операция «Димона», по нашим источникам. А нам понадобится сейф для секретных документов и картотеки. Приличная мебель. Оргтехника. Персидский, нет, лучше туркменский ковер. Вазоны с цветами. Пара картин на стену. Завтра все привезу. И запомни, Алекс: в хороших вещах нет ничего плохого. Цени себя — и тебя будут ценить другие.
Глава восьмая.
Тайному агенту так или иначе необходимо лгать, лгать правдоподобно. Что такое ложь в классическом ее понимании? Прежде всего — это попытка выдать желаемое за действительное, скрыть правду, уклониться от неприятной истины, — и тем самым поставить под удар, если не погубить, отношения с человеком, часто тебе дорогим. Оправдана ли ложь? Бывает ложь во спасение, и за ней признали если не оправдание, то во всяком случае право на безбедное существование. Лжец должен обладать отменной памятью, чтобы держать в уме, кому, когда, сколько и что именно он солгал. И, разумеется, не помешают быстрые ноги. Нет такого человека, который бы не лгал хотя бы раз в жизни. Обычно первый опыт с ложью вызывает желание воспользоваться ею и далее, смотря по обстоятельствам. Для чего? Чтобы избежать столкновения с реальностью, сохранить «лицо», — примерно так делает страус, зарываясь в песок. Говорить все время правду? — тебя сочтут за сумасшедшего. Впрочем, и в этом есть свои плюсы. Говоря правду, можно избежать множества неприятностей, возможно даже кто-то назовет вас честным человеком. А оно вам надо? Поэтому всегда есть выбор: говорить правду или скрывать правду. А вот разбавляя правду ложью, — или наоборот, — ты поступаешь достойно, как подобает джентльмену, и такое поведение можно счесть за золотое правило жизни. Ври — но не попадайся! Сделай вид, что контролируешь ситуацию, и люди тебе поверят. Да и к чему метать бисер перед свиньями, если рассудить? Все они одинаковы. Неразборчивы в средствах. Готовы таскать каштаны из огня чужими руками. Подвергают осмеянию факты и плодят фальшивые новости. При малейшей возможности уходят от ответственности, подставляя друг друга. Существа, у которых от колыбели до могилы всего один шаг, живут — ради чего? Поесть, выпить, поспать? Ничтожества!.. Прав был Лермонтов: «Если б все люди побольше рассуждали, то убедились бы, что жизнь не стоит того, чтоб об ней так много заботиться».
— У тебя был сейф когда-нибудь? Ты умеешь с ним обращаться?
— Не особенно, знаешь ли…
— Это просто. Надо выбрать и запомнить четыре цифры. Например, год рождения.
—
Мой?.— Совсем не обязательно. Любой может догадаться или разузнать.
— Тогда год начала войны.
— Не пойдет. Что-нибудь посложнее. Какое-то событие…
— ???
— У тебя же были в жизни события?
— 1917.
— И что это было с тобой?
— Год Октябрьской революции.
— Хм… Ты думаешь, никто этого не знает?
— Тогда 1024. Два в десятой степени. Легко запоминается.
— Пусть будет 1024, если хочешь.
— Может, лучше записать для памяти?
— Алекс! А конспирация?.. Теперь смотри. Поворачиваешь ручку против часовой стрелки, ставишь ее на 1, поворачиваешь по часовой стрелке и ставишь 0. Потом поворачиваешь снова против часовой стрелки и ставишь 2, и наконец поворачиваешь по часовой стрелке и ставишь 4. Сейф закрыт. Чтобы его открыть, нужно последовательно выставить эти четыре цифры. Все понял? Если нагрянет Иванов или начальство из Лондона, у нас все должно быть тип-топ. У тебя есть кто-то на примете, кого можно записать в информаторы?
Это действительно больной вопрос для любой резидентуры: вербовка. Нужны ценные кадры, а не абы кто. Обладающие информацией, но такие, что не продадут. Для этого на них нужен компромат. Или, еще лучше, идейные. Коммунисты. С ними проще. Даже вознаграждение может не потребоваться, экономия средств, хотя в ведомость гонораров и внесены, а расписаться в получении можно будет за них. Пустячок, а приятно. Я начал действовать. Напротив здания, где мы обитали, стоял киоск Lotto, ну вы знаете, где продают лотерейные билетики. Любителей выиграть на авось всегда хоть отбавляй в любой стране, и Израиль не является исключением из правил. Миром правят деньги, можно даже сказать, большие деньги, и сорвать куш — это и почетно, и весьма полезно для семейного бюджета. Авось повезет в этот раз — и к скромному киоску Lotto никогда не зарастет народная тропа. А уж работать там, продавать билетики — это привилегия, которой не будет удостоен без проверки никто: выигрыши выпадают порой нешуточные, миллионные. Без родственных связей в Мифаль а-Паис делать нечего. Посторонним вход воспрещен.
Я все это примерно представлял себе, и потому разговорился с хозяином киоска, больше на языке жестов, чем на его родном, однако это и не важно: главное было втереться в доверие, завести знакомство. Амир, как я и ожидал, оказался восточным евреем, то есть, сефардом, родом из Марракеша, одного из двух главных городов Марокко, откуда в незапамятные времена в Тель-Авив репатриировались его родители. Идеальное прикрытие для информатора. Знать ему об этом, впрочем, совсем не обязательно. Так и запишем, внесем в картотеку: Амир, местный торговец на бойком месте, обширные связи, ненормированный рабочий день и прекрасный обзор из наблюдательного пункта: кто, откуда, куда, зачем… Кличка «Марроканец».
— Меня интересует любая мелочь, Амир. Подозрительные личности, русские особенно, проявляющие интерес к оборонным предприятиям и секретным объектам: как, мол, пройти или позвонить? Министерство обороны здесь рядом. Они такие пройдохи, Амир, что тебе и не снилось. Могут даже представиться американским генералом, — надеюсь на тебя, ты на это не клюнешь. Взамен обязуюсь регулярно покупать у тебя лотерейные билеты. Пачку...
Вернулась Мириам. С большим чемоданом. В нем были: миниатюрная рация, авторучка-фотоаппрат, наушники с проводами, бухгалтерские книги, Библия, меч ниндзя, что-то похожее на «лимонку»… «Лимонка» или Ф-1, ручная противопехотная граната, применяется в ближнем бою, но радиус разлета осколков так велик, что прежде чем ее бросать, лучше спрятаться в укрытие.
— Шпионские принадлежности?
— А ты как думаешь?
— И где столько добра накопала?
— На блошином рынке в Яффо. Там не только рацию можно купить, но и египетскую мумию в натуральную величину. Пришлось поторговаться. Надо бы запросить Лондон насчет аванса.
— Ты права.
— А это что? — спросила Мириам, увидев раскрытый блокнот, нашу будущую картотеку. — «Марроканец»? Кто это?
— Один тип с улицы.
— Ты его успел завербовать? Когда?
— Неважно. Нам нужны информаторы, чтобы показать работу, сама говорила.