Служанка
Шрифт:
Он отложил бумагу в сторону и задумался. Невеселое ему наследство досталось, маетное. Дворецкий с экономкой мутные, что твое болото, слуги себе на уме, стража – сброд сплошной, ни на что не годный. Выгнать бы всех к рагжу, да ведь где лучших взять? И жалко их, дурней. Сколько лет в замке болтаются, считай, частью Белвиля стали. Правда, это не помешало кому-то из них смерти ему желать.
Штефан откинулся на спинку кресла и уставился в окно. Утренний туман уже рассеялся, оставив на стекле мелкие капли. Попробуй сосчитай. Трудная задачка. Вот и ему непросто все ниточки воедино свести. Рука потянулась к перу. Штефану всегда лучше думалось, когда он мог записать свои подозрения, воочию их увидеть.
Штефан замер. Вспомнилось, как рыхлая копна к нему приходила, убедиться хотела, что он не выживет, как вопросами девчонку донимала, с каким затаенным нетерпением на него посматривала. А ведь не иначе, разведка была. Увидела, что слаб он, при последнем издыхании, и к наместнику побежала. Бранко выполнил его приказ, отпустил всех именитых гостей по комнатам, а сам в столовой слуг и мелкий люд допрашивал. Вот Стрен и повелся, рискнул дело черное сам довершить. Видать, сильно припекло, раз свидетелей не побоялся. Или… Неожиданно вспомнилось, с какой настойчивостью Салта девчонку в его покои посылала, и мысль забрезжила. А ведь нашли бы, на кого вину свалить. Кто в комнате арна убирался? Кто мог отраву подсыпать? Служанка. Это она яд пронесла, больше некому. А ухаживал за умирающим кто? Опять же, девчонка немая. Она и придушила арна, по злобе своей да скудоумию.
Штефан поморщился. Ловко придумали. Получается, Стрен яд Зорану дал, тот с Салтой договорился, а та его в покои провела. Или сама отраву сыпанула, тут по–разному может быть.
– Валдер! – позвал он.
– Да, милорд? – просунулась в дверь веснушчатая физиономия стража.
– Иди проследи, как дознаватели уедут, вернешься и доложишь.
– Слушаюсь, милорд.
Физиономия исчезла, а он снова разгладил на столе вышитую ткань. Выходит, пожалела его девчонка. Пожалела… Штефан потер лоб. Странное ощущение. Незнакомое. Надо же, больше сорока лет на свете прожил, и никто его не жалел, а тут – девчушка, пичуга мелкая, что она в жизни понимать может? А поди ж ты…
Стук в дверь прервал его размышления.
– Ваше сиятельство, уехали дознаватели, – протиснулся в комнату Валдер. – Дана Зорана забрали и уехали.
Парень замер у входа, глядя на него преданным взглядом. Все-таки у Бранко поразительный нюх на подходящих людей. Штефан всегда доверял чутью друга, и то ещё ни разу не подвело. Вот и в Белвиле, среди всех Кражич с самого начала троих выделил: Валдера, Ураса и… девчонку. Вот так.
– Приведи ко мне Салту, – велел он стражнику и снова коснулся рукой оберега.
– Слушаюсь, милорд.
Что ж, пришла пора проверить свои догадки. Он махнул рукой, отпуская стражника, поднялся из-за стола и подошел к окну, так и не выпуская из рук вышитого лоскута.
Парень исчез, а Штефан уставился на угрюмую зелень растущих внизу грабов. Ничего. Теперь от него никто не уйдет. Всех достанет: и наместника, и прихвостней его, где бы те ни находились.
***
Илинка
Я сидела в кабинете управляющего и смотрела на лежащие передо мной учетные книги. Ровные колонки цифр, твердый, угловатый почерк, короткие сокращения и непонятные закорючки в углу – дан Кражич велел провести подсчеты за прошедшую седмицу, но я никак не могла заставить себя сосредоточиться. Все мысли были только о вчерашнем происшествии.
Я думала об арне. О его подозрениях и недоверии. О пламени алом, что в глазах разгоралось. И о руках, что на моих
плечах замерли. Ночь прошла, а я до сих пор прикосновения графа чувствовала, будто следы горячие на коже остались. И внутри обмирало все, при одном воспоминании о том, как арн на меня смотрел. Раньше я такие взгляды уже видела. У Дамира.В памяти всплыли шальные темные глаза, широкая улыбка, ямочка на подбородке. Все-таки удивительно жизнь устроена. Когда-то я думала, что влюблена в своего кузена. Ждала редких встреч, радовалась его приездам в монастырь и до слез смущалась, когда Дамир пытался меня поцеловать. А жених смеялся и говорил, что маленькая я еще, неопытная, ничего о настоящей любви не знаю. Ох и сердилась же я на него. Еще бы! В шестнадцать лет я казалась себе такой взрослой. Разве можно меня с несмышленышем сравнивать? Многие мои ровесницы уже замуж выйти успели, а я чем хуже? Могу хоть завтра под венец пойти!
Я подперла щеку кулаком и вздохнула. Прав был Дамир. Ничего-то я тогда не понимала, ни в себе, ни в людях, ни в чувствах, что до самого донышка испепелить способны. Пришла ко мне любовь, да не так, как думалось. Зверем диким в душу заглянула, сердце в полон взяла, болью и горечью напоила, сладкой отравой в тело проникла. И не избавиться от нее, не закрыться, не спрятаться. Вижу арна – и обмираю вся. И хочется в глаза его, не отрываясь, смотреть. И губами губ коснуться. И руками от всех бед защитить. Ну, как снова убить попытаются?
Не верила я, что все закончилось. Не могли чужаки сами все провернуть, не сумели бы, не справились. Помогал им кто-то из местных. Но кто?
Я попыталась вспомнить, кого вчера рядом с комнатой арна видела. Дан Кражич заходил, Минка на хозяйском этаже ошивалась, а больше никого и не было. Только Салта туда-сюда таскалась, будто ей заняться нечем. Перед глазами возникло оплывшее лицо домоправительницы, и я замерла от неожиданности. А с чего это старшая в покои лорда Штефана зачастила? И зачем настаивала, чтобы я тоже там была? Уж больно настойчиво она меня убираться у лорда Штефана заставляла, даже гнева его не побоялась.
Я задумалась. И чем дольше думала, тем страшнее мне становилось. А ведь, похоже, история повторяется, и на меня снова собирались убийство повесить. Вот для чего Салта меня выбрала. Вот почему арна бояться перестала. Знала, что недолго тому править.
У меня внутри все похолодело. Лорд Стрен уехал из замка, Зорана дознаватели с собой увезли, но ведь старшая здесь осталась. Что помешает ей довершить начатое?
Я вскочила из-за стола и кинулась к двери, но на полдороге опомнилась, вернулась и набросала на бумаге свои подозрения. А потом вылетела из кабинета и помчалась к лестнице, что на хозяйский этаж вела.
– Илинка! – неожиданно послышался громкий оклик. – Ты куда так бежишь?
Я оглянулась и уткнулась в широкую грудь Владко. Тот вырос словно из-под земли и заступил мне дорогу, не пуская к лестнице.
– А я тебя везде ищу! – пробасил лакей, и его круглое лицо осветилось улыбкой. – Уже и на кухне был, и в людской.
Я махнула рукой, в которой была зажата бумага, и попыталась обойти Владко, но тот и не думал отступать в сторону.
– Да погоди ты! – хмыкнул он. – Меня дан Кражич за тобой послал, велел привести.
Я вопросительно посмотрела на лакея.
– Да почем же я знаю, зачем? – пожал могучими плечами Владко. – Ты ж у нас теперь правая рука управляющего, мало ли, чего ему от тебя понадобилось?
Лакей подтолкнул меня к выходу, но я не двинулась с места. Дан Кражич подождет, мне бы арна предупредить.
– Илинка, не дури, дан управляющий ждет, – в голосе парня послышалось нетерпение. – Куда ты собралась?
Я попыталась объяснить, что к арну иду, но Владко не захотел разбираться в моих торопливых жестах.