Служанка

Очевидно, что наше с Тимом магнитное поле, и правда, существует, потому что и он расслабился, по его лицу скользнула счастливая улыбка. Он отсканировал мое состояние!

Я привстала на цыпочки и потянулась к его губам, словно уже завоевала это право, получив благодарный, наполненный желанием взгляд.

Глава 33

Получив мое молчаливое согласие, Тим легонько поцеловал меня, а его руки, словно давно ожидавшие разрешения, жадно скользнули под футболку. Горячие ладони сжали мою талию, огладили спину, выпустив на волю миллионы сладких мурашек. Не успела я выдохнуть, его пальцы ловко подцепили застежку лифчика, и он повис на моих плечах, как на люстре — с одной стороны — индикатор страсти, с другой — так же нелепо и неудобно.

Я недовольно пискнула, но было уже поздно что-то отменять. Я попала в настоящий плен умелых и уверенных рук любимого мужчины, из которого даже и не мыслила выбираться.

— Согласен, мешается, — не знаю, кому это он сказал, но от хриплых ноток в его голосе уже не волна — настоящее цунами накрыло меня. Как бабочка из кокона, я хотела вывернуться из одежды, стащить и с него одежду и почувствовать его всем телом, каждым миллиметром кожи соприкасаться с ним.

Не знаю, как у Тима получилось, может на каких курсах преподают это мастерство, но через мгновение лифчик, как военный трофей, был уже в его руках. А мои соски, лишившись прикрытия, превратились в твердые горошины, которые бесстыдно проглядывали сквозь футболку. От неизведанных и оттого безумно острых ощущений я выгнулась и прижалась к груди Тима, спровоцировав его на невнятное ругательство.

— Ну что ты творишь? Я ж не дотерплю и могу наброситься на тебя тут же. Или ты хочешь экстрима?

— Я хочу тебя! — вырвалось у меня, и сама ошалела своей дерзости. Правда, я сказала это достаточно тихо, но учитывая, что чувства были обострены до предела, Тим прекрасно все услышал и понял.

— Моя девочка! Моя безумно сексуальная мандаринка, — тоже себе под нос пробубнил он и, засунув лифчик в свой карман, подхватил меня на руки.

— Меня в душ, — мой разум еще не до конца сдал свои позиции.

— Не тебя, а нас, — все решил по-своему мой волшебный Барковский.

Дойдя до ванной комнаты, он умудрился, не отпуская меня, открыть дверь.

— Ну ты же не будешь смотреть? — запоздало заявилось чувство стыда, открасив щеки в цвет помидора. Это было совсем несексуально, но Тим так не считал. Похоже мое смущение его еще больше возбудило, он сглотнул слюну и выдохнул:

— И не надейся. И смотреть буду, и мыть тебя. Ты моя сладкая девочка, и я не хочу упустить ни одной секунды, ни одной детали, ни одной возможности насладиться тобой. Я безумно голоден. С того момента, как увидел тебя.

— Ну ты ж это время не сидел на лечебном голодании!

Агуша, черт тебя подери! Ты когда научишься держать свой язык за зубами?! Я аж зажмурилась, чтоб не видеть, как сейчас будут перекатываться желваки на его скульптурных скулах, как глаза цвета стали превратятся в тяжелый свинец. Хотелось заскулить от отчаяния и собственной язвительности, но руки свои я с его шеи не убрала.

— Ты боишься? — никак не отреагировав на мою колючку, он жадно прихватил губами кожу на шее, заставив вздрогнуть от волнующего прикосновения и неожиданности. Непонятно как, но он угадал то, что я даже сама не осознавала. Я боялась. Боялась своей неопытности, боялась разочаровать. Но он — то как?

Я растерянно ткнулась ему в ухо и прошептала:

— Боюсь! А ты откуда узнал?

— Какая ж ты еще маленькая! — по интонации я поняла, что он снисходительно улыбнулся. — Когда человек храбрится и не хочет показать свой страх, он все равно может его выдать. Неожиданной дерзостью, наглостью. Но на будущее. Давай договоримся — никогда и ни при каких условиях не припоминать прошлые недоразумения. Прошлое должно оставаться в прошлом. Договорились?

— Договорились, — едва пискнула я, пристыженная его невозмутимым ответом. — А…, - едва я успела раскрыть рот, Тим меня опередил.

— Я много лет работаю с людьми, поэтому могу уже психологом подрабатывать. И вообще, не сбивай меня с толку. Моего «не боюсь» хватит на двоих.

И наверно, чтобы не дать мне снова сказать какую-нибудь глупость, накрыл мои губы своими. Мягко и уверенно, убеждая, что все так и должно быть. Без сомнений и колебаний. Мы оба хотим быть вместе. Однако моя стесняшка опять, как осторожная улитка высунула голову с рожками и напомнила еще кое о чем.

— Тим, — я смущенно замялась. — Мне… я… надо привести себя в порядок!

— Я сам хочу! — категорично заявил он. — Это же удовольствие, и так ты быстрей ко мне привыкнешь. А то прямо как пугливая и любопытная горная козочка.

— Ты не понял. Там ненужное, — продолжаю мямлить, так и не решаясь сказать, что мне стыдно показаться перед ним без эпиляции. Как — то до сих пор не требовалось, Думала, успею здесь, но он не отпускает. И сравнение с горной козочкой было очень точным — до него я никого к себе не подпускала и даже не думала. А Тим просто появился в моей жизни и теперь уверенно хозяйничает. И я понимаю, что мне это нравится. Я попыталась выкрутиться из его захвата, однако не тут — то было.

— Чего ерзаешь? — все еще не спуская с рук, как сытый кот, промурлыкал Тим.

Тут до него дошло, что за тайну я пытаюсь от него скрыть.

— Все в порядке. Что дала природа, — это красиво. И я хочу это видеть, что бы ты там себе в голову не втемяшила. — Погладив меня по лицу, он, наконец опустил меня на пол и потянул футболку вверх.

Сработал какой-то инстинкт, и я закрыла грудь руками.

Тим негромко засмеялся и, подхватив меня ниже попы, вынудил убрать руки и обхватить его за шею, боясь, что он не удержит меня так. А он склонил голову и прошелся поцелуями везде, куда только мог дотянуться. От каждого касания его губ по коже разлетались маленькие теплые бабочки, собирающиеся в животе и обещающие еще большее наслаждение.

— Отважная моя козочка, — тихо промурлыкал он мне в шею, снова вернув на пол.

Несомненно, его голос, губы и руки обладали магнетическими свойствами. Или это магнетизм любимого мужчины, который обволакивает, пленяет, лишает способности и возможности сопротивляться и превращает в податливую, искрящуюся желанием субстанцию.

И я перестаю брыкаться. Подставляю шею под его поцелуи и закрываю глаза.

Глава 34

Ее доверчиво подставленная шея срывает мне башню окончательно. Открытая, непосредственная, подвижная, как ртуть, эта девочка готова стать моей. И осознание этого заставляет сердце скакать в бешеном ритме, заставляет губы сохнуть, а дыхание сбиваться. Хочу эту сладкую малышку до дрожи. Огладив спинку, опускаю руки на ее упругую, соблазнительно оттопыренную попу и замираю, прижав к себе. Я что, тренирую выдержку?! Резкий выдох — нет, я растягиваю волшебные минуты познания. Для нее все впервые, но, кажется, и у меня такое впервые. Не могу насытиться ее губами, и хотя весь уже изнываю от нетерпения, все еще медлю. Все еще наслаждаюсь мгновениями, которые больше никогда не повторятся — мгновения первой близости.

— Моя маленькая шкодливая девочка! Моя проказница! — Сам не понимаю, что несет мой язык, но наконец, решаюсь.

Поддев пуговицу и потянув молнию, стаскиваю с нее шортики вместе с трусиками. И она нетерпеливо переступает через них, освобождаясь от последних преград. А как теперь раздеться самому, чтоб ни на секунду не разорвать контакт с ее телом?

А может и правда, проказница?

— Поможешь мне? — шепчу пересохшими губами прямо в маленькое розовое ушко.

Моя девочка понимает с полуслова, и я чувствую, как кожа от возбужения покрывается мурашками. Ее ладошки проскальзывают по ребрам, когда она тянет футболку вверх. А когда робко касается ширинки, я уже готов взять ее прямо здесь. И только неимоверным усилием воли сдерживаюсь. Не нужно давать ей лишний повод застесняться.