Смерть планам не помеха.Часть первая: Человеческое лицо

– В моих действиях нет и не будет ничего пошлого, лейтенант.

– Правда?- Момо ещё недоверчиво смотрит на меч. Тому приходится добавить:

– Даже если бы мои помыслы были не столь невинны, я не потакал бы своим желаниям, не убедившись в твоём согласии.- он не лжет, Хинамори это чувствует. Доверие к занпакто капитана возросло, и теперь она сама шла за ним. Хотя в шахте было холодно, сумрачно и страшно, Момо подозревала, что всё не настолько ужасно. Всё гораздо хуже.

– Нетсуден, что ты делаешь?- раздался голос Рингоноки с небес.

– Выполняю ваше желание, хозяйка.- Нетсуден уже подходил к Генезису.

– Быстро вывел отсюда Момо, придурок! Она ведь ещё девушка...Момо, у тебя был мужчина?

– Нет!

– Вот слышишь, её туда нельзя. Она себя для Сашки бережёт.

Момо не поняла, для какого такого Сашки она себя бережёт, но послушно пошла назад. И уже на выходе сообразила, что так капитан мысленно называет Айзена-саму. “Хорошо, что Рингоноки-сама не будет меня ругать за сплетни...”- думает она, когда выходит из мира капитана. О её ногу ту же трётся котёнок Рингоноки – Рекка. Рингоноки берёт котёнка на руки и гладит, чешет за ушами, что-то мурлыкает в тон, и совсем не напоминает строгого и обидчивого капитана, которым была несколько минут назад.

– И последнее...Маюри и Нанао разрешено в любой момент заходить ко мне в кабинет без стука...остальным штраф – одно ругательство. Возможно даже грязное.

“Что-ж, прошу любить...и не жаловаться!”

Комментарий к Прошу любить и не жаловаться. Уезжаю на месяц в Германию. Не ждите до июля.

====== Мировые пробелы. ======

Таким образом Рингоноки стала капитаном пятого отряда, сама того не желая, но втянувшись в процесс. Но оставался вопрос – почему одиннадцать из тринадцати капитанов (или лейтенантов) признали её достойной. С этим вопросом она обратилась к ним на пьянке в честь назначения нового капитана (её же). Она не пила сама и другим пить не дала, поэтому празднование было невесёлым для её отряда. Остальных она тоже отговаривала.

– И это ты у меня забираешь…- грустно прошептал Шунсуй.

– А что?

– Нанао-тян ты забрала, выпивку забрала, один Джу-тян у меня и остался. Да и его ты скоро заберёшь.

– Раз вы счастливо дружите уже две тысячи лет, то мне, семнадцатилетней, и пробовать нечего. Почему вы меня сделали капитаном, раз я такая плохая?

– Я посчитал, что ты справишься с обязанностями капитана. Ты смогла организовать спасение Кучики Рукии, а это гораздо тяжелее.

– А вы, кап... Комамура?

– У тебя мощный банкай. Да и выбора у нас особого не было…

– А вы, Сой Фонг?

– Ты понравилась Ёруичи-саме. Она просила передать тебе привет от её имени, кстати.

– Добрый капитан, а вы?

– Ну, о банкае я ничего не знал до вчерашнего дня, но мне ты просто напомнила капитана этого отряда до Айзена. Вы разные…- Укитаке на мгновение замолчал,- …но у вас одинаковый блеск глаз.

– Не глупите, капитан Укитаке! Они совершенно разные! Она абсолютно не похожа на этого придурка…его пустофикация – единственная вещь, за которую я благодарна этому Айзену.

– Пожалуйста, не надо ругаться. А что такое «пустофикация»?

– Когда синигами получает силу Пустого и становится кем-то средним между ними. Это запрещено. Хирако Шинджи (так звали того) и ещё несколько капитанов и лейтенантов покинули Сейретей из-за этого. Он был...не лучшей личностью, но у тебя его глаза. Их азарт.

– Спасибо за такое высокое мнение обо мне. Может, я однажды смогу его оправдать. А вы, генерал, почему вы меня выбрали?

– Единственное твоё отличие от Момо Хинамори, которое мешает ей занять место капитана, это банкай. И ты прошла тест, ко всему прочему. Но ты должна поумерить свою жажду независимости, если хочешь оставаться капитаном.

– А вы сами смогли бы её преодолеть? Капитан Унохана?

– Рингоноки-сан, вы прекрасно знаете причину моих действий, не так ли? – улыбка Ретсу испугала даже Генрюсая (тот этого не показал), но на Рингоноки такое не действовало. Унохана это быстро поняла и перестала улыбаться так. «Рингоноки-сан не реагирует на реацу, как я могла забыть об этом? Моя реацу пугает всех, кто её чувствует, но не того, кто её не ощущает.»

– А, понятно. Поговорим после праздника, капитан Унохана. А вы, Зараки Кенпачи, как вы могли позволить слабой беременной женщине занять столь ответственный пост?

– Если ты – слабая женщина, то я – гейша. Я видел тебя в твой первый день в Готее, и ты не была бабой – ты была слабым, но мужчиной. Побежала от меня, как от прокаженного, в двенадцатый отряд, так я тебя и похоронил тогда мысленно. Не знаю, чего ты сотворила с Маюри, но он тебя не препарировал, хотя мог вполне. Тогда я и заподозрил, что ты станешь капитаном. – Зараки сказал на удивление длинную и проникновенную (по его мнению) речь. Ему даже зааплодировали. Рингоноки не хлопала, но лишь потому, что не умела это делать. Да, когда-то давно она умела это, но потом разучилась. Но ей было приятно, что её сравнили с мужчиной. Да, странный комплимент, но она и так получала мало комплиментов за свою жизнь и смерть, а уж «красавицей» её не называл никто. Мужчина – это звучит лучше.

– Благодарю. А теперь послушаем лейтенантов. Почему за меня проголосовал Кира?

– Вы такая-же, как мой капитан…бывший. Хитрая, таинственная и двуличная.

– Двуличная? С чего ты это взял?

Кира наклоняется к самому уху Рингоноки и шепчет так, чтобы услышала только она.

– Я видел, как вы посещали мир Живых. Вы спасали свою подругу. Я видел, как вы посещали Уэко Мундо. Вы чуть не погубили её же. А теперь вы вообще делаете вид, что её нет. И даже мне трудно сказать, что у вас на уме. Но ваши помыслы не так чисты, как все думают, в этом я уверен.

Рингоноки так же наклонилась к уху Изуру и прошептала, копируя интонации Гина Ичимару.

– Ты много видел, Изуру-кун. Очень много. Помалкивай об этом, хорошо?

Изуру бледнеет и кивает. Он уходит обратно на своё место. И Рингоноки успокаивается. Этот не расскажет – боится её. Это плохо и хорошо одновременно. Но теперь Рингоноки будет ещё осторожнее – один заметил, так и другой заметит. И она смотрит на Шухея. Тот не совсем верно понимает взгляд новой капитан пятого отряда.

– А о вас мой капитан плохо отзывался. Вы якобы несправедливы, подозрительны, глупы, воинственны…в общем, это оказалось не совсем правдой, и поэтому я одобрил вашу кандидатуру.

– Хорошо. Последнее: что скажешь ты, Момо?

– Я не могу ничего сказать, Рингоноки-сама. Я не знаю, почему согласилась на вашу кандидатуру. – Момо хочется добавить ещё кое-что: «Рингоноки-сама, вы так похожи на Айзена-саму, вы носите его хаори, вы были с ним близки, вы не ненавидите его, а он попрощался с вами лично…»

«- Айзена, которого вы знали, не существует. Рингоноки, ты не передумала?

– Нет, я не передумала.

– Тогда до скорой встречи.

– До встречи, обречённый Господь!»