Смерть Рыцаря

Королева выдохнула. Да, это были очень странные и высокие камни. Но кроме небольшого ощущения чужеродности, они не вызывали в ней никаких чувств или тревог. Тем более чего-то магического. Кто знает, зачем сюда их поставили люди? Забавы ради или припугнуть кого. Это могли быть памятники или статуи, которые по какой-то причине не удалось обрамить. Всего лишь достопримечательность, ещё и не готовая, забытая.

Кивнув сама себе, Мария с лёгкой улыбкой, которую почти невозможно разглядеть незнающему куда смотреть человеку, повернулась к камням спиной и зашагала прочь.

Ветер ударил в лицо, перебивая дыхание. Мария отмахнулась от него и закашляла. Слишком уж неожиданно это было. Она сделала ещё несколько шагов прочь от камней, и ветер ударил с новой силой. Мария отвернулась от него подставляя спину, но перед этим она увидела извозчика на дороге. Он спокойно стоял в шляпе, которую не сдувал ветер. Ветер был только у неё на холме.

— Я знаю… — неожиданный голос раздался со стороны камней.

У Марии кровь застыла в жилах. Сердце закололо с такой силой, что она согнулась. Сделав волевое усилие, она подняла спину и развернулась к камням. Ветер затих. Среди камней никого не было.

— Кто здесь? — Мария пыталась заглянуть за камни в надежде, что кто-то прячется там.

Следы от обуви в траве были одни — её. Значит — показалось, привиделось. От ветра или от усталости, накопившейся за весь день. Она хотела найти что-то среди этих камней, верила, что найдёт. Уверенность в этом и утомлённость, накопленные за день, должно быть, повлияли на разум.

Мария снова развернулась к карете, надеясь, что в последний раз. Но не успела она сделать и шага прочь, как среди этой тишины, где отсутствовал даже ветер, прозвучали слова:

— Я знаю это лицо… Я его уже видел…

Голос не доносился с какого-то определённого места или стороны, нет, он был повсюду, вокруг неё.

— Кто ты, что стоишь передо мной? — спросил тот же голос.

— Кто ты? — ответила Мария шёпотом.

Никаких слов за этим не последовало. Вопросы остались без ответов. Но на холме что-то изменилось. Трава посерела, при том что солнце светило так же ярко. Оно словно не добиралось до земли, его что-то останавливало.

Мария огляделась по сторонам и заметила, насколько изменилась округа. Деревьев стало меньше, а сам холм будто бы стал ниже. На том месте, где должен был стоять извозчик, было пусто. Ни его, ни кареты, ни дороги.

День потемнел еще сильнее, но это была не ночь. Солнце не позволяло погрузиться пейзажу во мрак. Тьма поднималась с земли и сталкивалась с солнечным светом. Они боролись между собой.

— Галахад! — раздался резкий, пронзительный крик из-за горизонта, — Галахад!

Королева пыталась рассмотреть то далёкое поле, откуда доносятся крики.

— Галахад!

Голос был ей знаком и почему-то неприятен. Голос девочки, находящейся в ужасе, в беспомощном состоянии.

— Мария! — раздался голос мужской, крепкий и приятный. Он придавал уверенности и безопасности. — Мария!

— Галахад!

За горизонтом вспыхнул свет. Ярко желтое свечение раздувалось шаром, увеличивалось, пока не достигла своего пика и не начало уменьшаться обратно, оставляя Королеву теперь уже в полной темноте. Вместе со светом пропали и голоса за горизонтом. Крики имён заменило шуршание травы у Марии за спиной. Обвиняя в этом ветер, она всё же обернулась, чтобы убедиться. Но ничто не могло подготовить её к увиденному. Хоть она их и не помнила вовсе, всё же смогла узнать по чувствам, пробуждённым внутри. Перед ней стояли два самых родных, самых близких когда-то человека.

— Мама?

Женщина, вышедшая из тени вместе с мужчиной, улыбалась. Они держались за руки.

— Папа?

Мужчина наконец узнал свою дочь и улыбнулся в след за своей женой.

— Как прекрасно ты выглядишь, — сказала мать Марии с теплотой в голосе.

Мария понимала, что с ней что-то происходит. Будь это галлюцинации или магия, но она не могла видеть родителей в живую, по-настоящему. Не могла.

— Что…что вы здесь делаете?

— Что ты здесь делаешь? Тебе здесь не место, — ответил отец. Его радость от встречи улетучилась, когда он понял в какой она опасности.

— Где мы? — Мария хотела обнять их, столько всего рассказать, но всё ещё находилась в шоке и ей не хватало сил даже сдвинуться с места. Она смогла лишь произнести несколько слов: — Я минуту назад была на холме между камнями, а сейчас всё почернело, и я вижу только вас двоих.

Отец с матерью развернулись друг к другу.

— Она не с нами? Как она может быть не с нами? — спросила мать.

— Если она не понимает, значит, с ней этого ещё не произошло, — ответил отец.

— Я мертва? — перебила Мария.

— Нет, нет. Ты ещё жива. Более того, у тебя есть шанс принести людям жизнь! — утешила мать.

— О чём вы говорите? Что с вами случилось?

— Это всё моя вина, — ответил отец, — я был слишком слеп, чтобы увидеть.

С каждым новым словом голоса родителей становились всё тише. Мария заметила это.

— Ты должна услышать нас доча, — начала мать настойчиво, повышая голос, — Мы заперты.

— Что? Что это значит?

— Я думаю, он хочет использовать наши души.

— Кто!?

— Бог! — крикнул отец, не двигаясь с места, — тот, кому мы поклонялись! Он использует наши души, чтобы добраться до твоей. Тебе нельзя… мне жаль это говорить, но тебе нельзя любить. Не выходи замуж.

Мария не понимала, как они могут говорить ей такое при первой встрече за столько лет.

— Вы не мои родители. Я не думаю, что должна верить этой иллюзии.

— Это звучит безумно. Я понимаю, — ответил отец и попытался подойти поближе и коснуться дочери.

— Нет! — крикнула мать, схватила отца за плечи и оттянула на себя. — Мы не знаем, что произойдет, если ты до неё дотронешься!

Тогда отец посмотрел на дочь с тяжелым сожалением на лице и сказал:

— Тебе нельзя рожать. А если родишь — убей дитя.

Мария не могла поверить этим словам. Если это действительно её родители, почему они говорят о таком? О детоубийстве! За что они так поступают с ней? Собственные родители пытались запретить ей быть счастливой! А когда поняли, что остановить это невозможно, готовы оскорбить её сына, её кровь!

— И почему же я должна вас послушать? — с отвращение бросила в них Мария.