Смертники доброй воли
Шрифт:
— А вы позволите мне походить послушать настроения?
— Подумаем по приезде. Идём, ночевать будешь в моей машине, места там хватит.
Мысленно поразившись, какой у Стиана ровный, безэмоциональный голос — особенно в сравнении с фонтанировавшим энергией, постоянно разным Скоттом, — Адамас послушно последовал за новым командиром за пределы кабинета.
Глава 11. Человек без лица
Эту ночь Адамас спал беспокойно: слишком много в голове теснилось мыслей. Первые по важности касались отца: почему он, несмотря на все предыдущие промашки своего сына, вдруг назначил его на такое важное задание? Как и тогда, внедрив на базу Стиана и позволив Адамасу уйти с врагами, надеялся извлечь из этого выгоду? Или наконец
Потом — Стиан. Он явно не особо доволен очередным назначением в качестве «присматривателя» за семнадцатилетним, уже дважды проштрафившимся подростком. Да и, кажется, к самому Адамасу относится не очень-то хорошо. Одна надежда на его исполнительность — может, и даст ему обелиться, подчиняясь приказу вышестоящих. Забавно: ещё полгода назад Адамасу было бы абсолютно всё равно, что там о нём думает какой-то агент, пусть и приближенный к верхушке власти, пусть и несомненно талантливый. А сейчас он готов из кожи вон лезть, лишь бы Стиан начал нормально с ним разговаривать. Хотя бы как с подчинённым, а не преступником.
И, наконец, Сати. Он так надеялся больше никогда не попадаться ей на глаза — пусть и приходилось признавать, что эта девушка стала для него в каком-то роде занозой из-за так толком и не принятого извинения, — а теперь придётся буквально мешаться у неё под ногами. Невероятно, что она сумела так быстро отойти от случившегося — похоже, Миа неплохо постаралась. Как бы только появление Адамаса не вернуло всё обратно.
Или это всё-таки шанс наконец нормально извиниться?
Примерно в такой мешанине из предположений, желаний, воспоминаний Адамас и продремал те недолгие пять часов, что отпустил ему на сон Стиан, и проснулся от первого же шороха. Садящийся рядом на водительское место терас сунул ему в руки свёрток с одеждой.
— Иди переодевайся в нормальную форму, — велел он едва успевшему сфокусировать на нём взгляд Адамасу. — Где умывальни, видел? Как вернёшься, наскоро перекусим и поедем в Абруд.
— Думаете, мы не опоздаем?
— Не факт, что мы вообще предположили правильно. Вверх по Гадюке ему, конечно, идти некуда, но и в Абруд необязательно. Вдруг побоится светиться — после такого-то провала — да и вообще откажется от следующих диверсий, — Стиан хмыкнул. — Что терять время на пустые разговоры, приедем, увидим. И ты не залипай, соня.
Проглотив это снисходительное обращение, Адамас поторопился к умывальным.
До ставки Абруд оказалось ехать около четырёх часов. По пути Стиан всё с кем-то созванивался: то с одним солдатом, то с другим, не называя ни имён, ни званий, — только голос неуловимо менялся. Он прощупывал обстановку в ставке, но пока там вроде было относительно спокойно. Когда, по его словам, им осталось меньше получаса дороги, терас наконец обратил внимание на всё это время молчавшего и смирно изучавшего окрестности Адамаса, который внутренне поражался своему новообретённому (или возвращённому?) терпению.
— Что ж, ты как в воду глядел, — одним углом губ усмехнулся Стиан, и Адамас повернул к нему голову. — Первым мы засылаем туда тебя. Пока ничего подозрительного в ставке не происходило, а нападать с автоматом на полную оружия и часовых базу диверсант, конечно, не станет. Скорее будет провокация. Я договорился: тебе сделали приказ и дистанционно поменяли кодировку на чипе, войдёшь туда как один из проверяющих. К полудню прибудет большая партия оружия, пройдёшься по складам, по запасникам, да хоть по казармам — никто и слова не скажет. Будешь слушать, как ты выразился, настроения. Я бы сам пошёл, но я тяну на контролёра, при мне дышать будут бояться, а на маскировку ни средств, ни смысла. Сможешь, если что, избежать ненужных нам подозрений?
— Когда люди не видят глаз, их гораздо проще ввести в заблуждение, — улыбнулся сдерживающий нахлынувшую радость Адамас. — К тому же на поведении
«я тут мимо проходил» я уже собаку съел.— Ты, главное, не снимай очков, а то собака вперёд ногами полезет, — кашлянул Стиан и, оставив на руле лишь одну руку, вторую раскрытой ладонью протянул хорону. — Забирай. Одно в ухо, второе — за воротник.
Адамас ещё не видел таких крохотных наушника и микрофона. Пока он осторожно прилаживал их на нужные места, Стиан разъяснил:
— Если что, просто касаешься на микрофоне кнопки — видел там? — и сообщаешь мне всё, что считаешь важным. Или молчишь, а я слушаю и принимаю решение. Наушник можешь больше не трогать, он включается и выключается сам. Вопросы?
— Они не будут возражать, если я с глубокомысленным видом буду расхаживать по складам, ничего не спрашивая?
— Вот и проверишь, — чуть ли не по-настоящему улыбнулся терас. — Думал, легко работать агентом под прикрытием? Но, опять же, всегда можешь попросить меня о помощи. Я буду недалеко от базы.
— Я раньше думал, что быть обычным оперативником — мой потолок, — хмыкнул Адамас. — Отцовской способности к интригам мне не передалось. А тут вон что. Я очень постараюсь оправдать ваши общие ожидания.
— Я дам тебе планшетку. Любую неудобную фразу можно оборвать отчёркиванием чего-то в чек-листе.
На горизонте уже было видно стены Абруда и скопление военной техники с сопровождением у ворот. Адамас мысленно поздравил себя с первым серьёзным заданием и приготовился к высадке.
Стиан остановился прямо перед воротами, загородив дорогу высокому, с крытым брезентом кузовом грузовику. Пока терас и его водитель вяло переругивались, Адамас, надев на плечо выданную ему сумку, покинул машину и пошёл к КПП.
Приказ подействовал на дежурных магнетически — хорону даже не стали задавать лишних вопросов. Вежливо и холодно улыбнувшись выдавшему ему пропуск парню-кункану, явно не намного старше его самого, Адамас наконец оказался на базе. Она не имела ничего общего ни с их учебным лагерем на Драконе, ни со ставкой на Гадюке — разве что ворота и стена с пущенной по верху колючей проволокой были похожи. Здесь царствовала степь: на сухой по случаю лета земле были разбиты палатки новоприбывших и совсем рядом высились серокаменные одноэтажные постройки, некоторые — облицованные блестящими листами железа. Почти у каждой по машине. Простиралась база насколько хватало глаз, и, чтобы разглядеть, что в её конце, Адамасу пришлось применять редко используемую функцию приближения в имплантах. Осмотревшись и убедившись, что он примерно понимает, где главное здание ставки, где в основном собираются мицевцы и гэшээровцы, а где эмдэшники — и где, самое главное, стоят оружейные склады, — Адамас решил наконец поиграть в ревизора. Он поймал за руку первого попавшегося солдата и сурово спросил дорогу к основному складу. Просмотревший его приказ мицевец, оказавшийся одним из офицеров, полюбопытствовал, не хочет ли господин проверяющий сначала представиться руководству — хотя бы его гэшээровской половине, потому как эмдэшная только-только отбыла до вечера, — и, получив в ответ сухое «Нет необходимости», указал на ту самую постройку, которую хорон и сам определил как свою первую цель. Как только мицевец пошёл дальше, Адамас коснулся кнопки микрофона и тихо сказал Стиану:
— В Абруде только главный от ГШР. Вы в курсе?
— Уже да, — отозвался в ухе терас. — МД буквально десять минут назад пришёл приказ, согласен, подозрительно. Слушай всё внимательно, Адамас.
Склад был уже в нескольких шагах, так что хорон отключил передатчик, представился постовому и шагнул в приятную прохладу ярко освещённого здания, до отказа забитого разными видами вооружений.
Имевшиеся охранники смотрели на Адамаса во все глаза — неудивительно, по фальшивке ему прописали в чине II уровень, почти высший чин, тем более что основное здание по большей части охраняли гэшээровцы. Из грязи в князи — отец умеет развлекаться. Для вида побродив среди комнат, стеллажей и бронированных дверей и как будто слегка недовольно поотчёркивав строчки в «чек-листе», Адамас так же молча покинул склад и к следующему пошёл между палаток и казарм, прислушиваясь к разговорам.