Smoking gun

***

Достаточно большой для такого маленького городка супермаркет с зеленой елочкой у последней буквы названия не сильно разнился с теми, какие привыкла видеть девушка. Разве что потолки пониже, да персонал полюбезнее.

Тейт ушел занять столик в стоявшей неподалеку забегаловке, пока Бэн с Вайолет расплачивались за покупки. Выкладывая продукты на транспортерную ленту, девушка вдруг воскликнула:

– О боже! Ты взял целую коробку шоколадного молока! – светилась от счастья та. – Оно здесь продается? О Боже, Боже, Боже-е-е!

Бэн засмеялся.

– Если не оно, то ты вообще ничего есть не будешь. Так что да, оно будет частым гостем в нашем доме.

Следом за этими словами последовал нечленораздельный писк радости, который, к сожалению, я не смогу передать на бумаге.

***

Перенося покупки в дом, Вайолет испытывала двойственные чувства: с одной стороны ей было неуютно, ей хотелось, чтобы Тейт перестал помогать ее отцу и уже ушел куда-нибудь… а вот с другой…

– Вай, что насчет лазаньи? – прервал ее мысли Бэн.

– Еще же шести нет, какая еще лазанья? – ответила девушка с пакетами в руках, придерживая ногой массивную входную дверь, пытаясь перекричать гул сильного ветра. Пакеты. Непривычно было сжимать полиэтиленовые светлые пакеты вместо нью-йоркских картонных.

– Я про ужин. Тейт не против лазаньи.

– Тейт? – выкрикнула та. – «Черт, я это вслух спросила?»

Юноша улыбнулся, направляясь к ней с очередной порцией пакетов. Боже, сколько могут купить за день два человека?

– Тейт, - улыбнулся тот. – Тейту предложили остаться на ужин. Если ты против, то только скажи, и Тейт уйдет, - но юноша словно предугадывал ответ, по-доброму улыбаясь и переступая порог дома.

Вайолет вжалась в косяк двери. Против ли она?

– Совсем нет… тебя спасло наличие посудомойки в доме, - пробурчала в ответ та, протискиваясь следом за блондином. – «Прелесть. Еще и целый вечер в компании с ним…»

Но вот была ли она настолько удручена, как ей казалось? Как долго еще она сможет не замечать того приятного волнения, что начинало разгораться все сильнее… и сильнее…и сильнее…

========== Chapter V ==========

Where you go I go,

What you see I see…

I know I’ll never be me, without the security

Of your loving arms

Keeping me from harm.

Я иду туда, куда идешь ты,

Я вижу то, что видишь ты…

Я знаю, что не буду собой без защиты

Твоих нежных объятий,

Оберегающих меня от зла.

Adele - Skyfall

___________

Ветер дул с океана, нещадно приминая траву на лугах. Та шла темной холодной рябью, орошая ноги ледяными каплями. Волны бушевали, разбиваясь о камни там, внизу, во тьме ночи… Белопенный утес ревел, туман скрывал все, абсолютно все, что могло бы указать на наличие небосвода или горизонта.

Потоки ветра развевали края синей рубашки, торчавшей из-под криво натянутого свитера. В ушах стоял звон и гул, звуки смешивались, все плыло перед глазами. Скалистый утес не был таким уж и крутым. Его словно вообще не существовало, словно от луга до океанской глади был всего один шаг. О, он и правда был… только расстоянием в двести метров…

Край обрыва не пугал. Все до ужаса напоминало одну из игр на Xbox: вот ты, вот пропасть. Упадешь, и тебе тут же дается еще одна жизнь. И так снова и снова. Иногда ты нарочно убиваешь персонажа. Ну мало ли по каким причинам… устаешь от игры или, может, он тебя бесить начинает. Но в большинстве случаев это конечно происходит по неосторожности…

… и вот в чем вопрос, а почему так не может быть в жизни? Почему нельзя прыгнуть в морскую пучину, прочувствовать боль и вернуться обратно, в той же одежде, с той же внешностью, но обновленным, с, так сказать, прочищенными мозгами? Почему нам не дана такая возможность «ускоренной очистки»? Как, скажем, в стиральных или посудомоечных машинах?

Резиновый сапог соскользнул. Раз – и одной ногой в пропасти. Девушка засмеялась, приземляясь пятой точкой на мокрую траву. Сквозь пижамные штаны током ударил холод, разносясь по венам, словно бы кровь леденела.

Все плыло… абсолютно все… с каждой секундой под сомнения ставились границы реальности.

Факт того, что подвыпившим людям везет больше, чем трезвым был не раз проверен и доказан. Упав с лестницы, такие не получат синяков. Мышцы не в напряжении, за счет чего тело расслабляется. Какой-то частью разума Вайолет сейчас понимала это. Наверное этот факт и толкал ее идти дальше. Со смешным кряхтением и бурчанием себе под нос она поднималась, шатаясь, но продолжая делать шаг за шагом по тому, что было куда более опаснее циркового каната…

Вайолет раскинула руки, поднимая голову. Тело дрожало, скованное ледяным холодом Атлантики, но алкогольные пары так приятно затуманивали разум, что все действительно казалось похожим на игру. Щеки пылали. И было так смешно. Забавными казались мысли. На ум приходили обрывки ничего из себя не представляющих идей: «Я наверняка первая, кто ходит по краю пропасти и не боится», «Почему так жарко?», «Вот это да, я в пижамных штанах».

Она не боялась. Она просто сама не ведала, что творит. Бушующий океан внизу манил, притягивал. Как и последние несколько месяцев, ее и сейчас тянуло на безрассудство. Говорят, что если долго вглядываться в Бездну – она может ответить тем же…

Вчерашний ужин был волшебным. Вайолет снова рассмеялась от всплывавших воспоминаний. И дело было даже не в мастерски приготовленной лазанье, которая, к слову сказать, была одним из коронных блюд шеф-повара Бэна. Вечер сделала не еда, а смена обстановки. И дело даже не столько в новой стране, сколько в новых знакомствах. И девушка не могла понять, что именно ее смущало, что так сильно давило на сердце? То, как он сидел за столом, все время стреляя глазами, галантно ухаживая и передавая все, что она просила у отца? Или может быть то, как он говорил? Не только вчера вечером, а вообще за эти два дня. Словно действительно хотел ее узнать получше. А возможно ее разрывало от симпатии? Именно от того, что он нравился ей? Но в попытках понять причины, Вайолет лишь сильнее запутывалась. Ее словно мучили каким-то еще неизведанным науке способом. Да, Тейт нравился ей. Нравился тем, что не смеялся, когда она, например, запивала мясо шоколадным молоком, как делала всю свою жизнь. Он даже не делал попыток пошутить. Лишь попросил и себе порцию молока, заговорщически улыбаясь, словно делил с девушкой одну и ту же тайну.

Зачем он так? Почему он так мил и добр? Это не может быть правдой. Таких просто не бывает…

Неловкие движения, повороты и истерические смешки – со стороны, если бы возможно было оценить себя, допустим, с высоты птичьего полета, то Вайолет бы сейчас походила на одинокую рыбку, которую приобрел среднестатистический житель американского городка, размахивающий пакетом с водой и этой самой покупкой по дороге домой. Вайолет была этой рыбкой. Такой же потерянной, оторванной от привычной реальности. Мрак ирландской ночи, то время суток, когда легенды оживают, и может случится все, что угодно, потому что страна и сама напоминает сказку… страшное поверье…