Смоленская Русь. Княжич 1
Шрифт:
Ой, мороз, мороз,
Не морозь меня,
Не морозь меня, моего коня.
Не морозь меня, моего коня,
Моего коня белогривого.
Моего коня белогривого,
У меня жена, ох, ревнивая.
У меня жена, ох, красавица,
Ждёт меня домой, ждёт печалится.
Я вернусь домой на закате дня.
Обниму жену, напою коня.
Ой, мороз, мороз,
Не морозь меня,
Не морозь меня, моего коня.
Дождавшись по окончании исполнения искренних восторгов, дал себя уломать продолжить выступление. Повторил на бис только что сыгранную песню, потом исполнил уже известную и сразу ставшую мега популярную песню «Город по имени Солнце».
Присутствующие сидели с застывшими масками заворожённых лиц, внимательно
Остаток ночи, да и в следующие дни все разговоры, особенно среди девушек, были только о княжиче. С моим уходом девушки сразу разговорились, расшумелись. И все их разговоры были только об одном – о том, какой княжич умный, красивый, замечательный, и даже, о Боже мой, ясновидящий!!! В девичьем кругу активно обсуждалось, на кого княжич смотрел, как, и кому, он улыбался, о чём говорил, как и с кем шутил. В общем, у юношей от этих разговоров начали быстро «вянуть уши».
Вскоре к гостям вышла хозяйка апартаментов и став посередине гридницы, поклонилась на две стороны – девушкам и парням.
– Спасибо вам, красны–девушки, и вам, ясные соколы, что пришли, меня навестили! – затем опять поклонилась.
Гости засобирались, начали расходиться. Сначала ушли парни, вслед за ними последовали девушки.
Дальнейший ход событий показал, что мой авторитет резко взлетел вверх не только в среде столичных благородных девиц, но и в благоприятном для меня ключе повлиял на умонастроения других членов семейств этих юных прелестниц. В том числе, прямо или как–то опосредовано, подверглись «идеологической обработке» даже некоторые главы боярских родов, что было особенно для меня ценно. К тому же, для определённой части благородных юношей я тоже, и уже не первый день, являюсь примером для подражания и даже кумиром – ими ценились не столько мои песенные таланты, сколько «измышленные мной» новые спортивные соревнования. А сыновья бояр, так или иначе, но тоже не хило влияют на своих родичей.
Примерно такого положительного для себя результата, по возможности всякий раз работая на свой имидж, я пытался добиваться всегда и везде. Другое дело, что в разных социальных кластерах и группах для достижения этих целей приходилось использовать разные методы. Я, как только мог, пытался сколачивать вокруг себя коалицию из числа своих сторонников. Ведь иметь в своём активе лишних союзников или даже просто благожелательно настроенных к тебе людей, мне, априори публичной фигуре, уж точно не повредит. И дело даже не только в одном лишь «политическом рейтинге», это ещё и дополнительная подстраховка. Кто, как, когда и в каком качестве тебе в дальнейшей жизни может пригодиться, заранее сложно предугадать, поэтому, как подсказывают математические законы больших чисел, чем больше у тебя сторонников и друзей, тем меньше шансов огрести неприятностей, в том числе и летальных.
Уже к концу осени территория моего Ильинского детинца практически полностью избавилась от деревянных построек. Терем обложили кирпичом, крыши покрыли черепицей, выстроили по саманно–каркасной технологии новые здания производственных цехов. Сезонных «охочих людей», с наступлением морозов временно пребывающих в безработном состоянии, но оставшихся на зиму в столице, я привлёк к своему новому проекту. Чтобы по весне не терять зазря время я решил этой зимой на своём подворье заняться землеустроительными работами – начать копать траншеи под будущие фундаменты кирпичных стен и башен. А уже с наступлением тепла начать огораживать свой детинец, а заодно и некоторые производства, строя с внешней стороны прямо перед деревянным частоколом кирпичную фортификацию.
Сначала колышками и натянутыми верёвками разметили территорию, определяющую фронт предстоящих земляных работ. Среди работяг назначил старших – «главарей», а главным ответственным лицом за все эти землекопательные работы я поставил Мирона – одного из мастеров зодчего Авдия.
На следующий день, лишь только небо начало сереть
в лучах рассвета, землекопы разобрали инструмент и, не теряя времени даром, так как у нас была установлена сдельная оплата труда, принялись выбивать кайлами и мотыгами мёрзлую землю.В конце рабочего дня Мирон, с привлечением выданных ему помощников – учеников моих дворян, тщательно измерил глубину вырытых траншей. Вечером заявились ко мне для доклада.
– Что же, – я пробарабанил пальцами по столу, – нам стала известна дневная выработка бригад. Теперь, имея эти статистические данные, мы можем подсчитать, за сколько дней нашими бригадами будут выкопаны рвы под фундаменты стен и башен. Ну же, – поторопил я собравшихся, – немедленно жду ваших расчётов!
Под завистливым взглядом всё ещё малограмотного Мирона, ученики повытаскивали из запазух восковые дощечки и, царапая их стилом, выводя цифры, принялись делать расчёты. Потом, между собой начали было сверять полученные результаты, но я эти поползновения решительно пресёк, опросил каждого индивидуально. Двое учеников с расчётами не справились, допустив ошибки. Третий, тринадцатилетний Якушка, в недавнем прошлом литовский полонянин, озвучил результат, в полной мере совпадающий с моими подсчётами.
– Молодец, Яков! – похвалил я тут же зардевшегося пацана.
– И что эти наши расчёты значат? – задал присутствующим вопрос, но сразу же сам на него и ответил. – При такой производительности труда земляные работы будут окончены только к середине лета! А нам, напомню, надо поспеть их закончить крайний срок – к маю! Что делать?
– Вестимо что, княжич! – прокашлявшись, тут же ответил Мирон. – Или треба народа прибавить, или костры жечь, землю отогревать!
– Яков! – официальным тоном обратился я к ученику, тут же вскочившему со скамьи. – Переговори с моим ключником, пусть выдаст тебе денег на дрова, можно не рубленные, нам их не в печь заталкивать! Или закупи другой какой сухостой, главное, чтобы дерево сухое было! В помощь и для охраны возьмёшь на торговые переговоры одного дружинника. Теперь именно ты будешь за это дело ответственен до конца работ! Главное для тебя задача – это каждодневная, бесперебойная поставка горючего!
– Слушаюсь, княжич! – гордо, пылая от возбуждения лицом, Якушка выгнул грудь колесом.
– А остальным, – я перевёл взгляд к двум стыдливо потупившим головы горе–ученикам, – учиться, учиться и ещё раз учиться!
Утром следующего дня, выйдя во двор, я сразу ощутил едкий запах костров! За частоколом двора в бледно–розовое рассветное зимнее небо поднимались могучие клубы дыма. Посетив отхожее место, подгоняемый «щиплющимся» морозом, я вернулся назад в терем. Позавтракав, я поднялся на второй этаж, чтобы с гульбища понаблюдать за тем, что происходит за оградой детинца.
Старые костры к этому времени прогорели, и на их месте теперь чернела земля, а в дыму от новых разожжённых костров активно копошились землекопы. В их натруженных руках мелькали кайла, мотыги и лопаты. Около свежевскопанной траншеи, окружённой отвалами мокрой земли, возвышался Якушка, обдуваемый паром земли и дымом костров. Рядом кучковались, греясь от разведённых костров многие из дворовых челядинцев, кем–то выгнанных на работы.
Снедаемый любопытством от увиденной за частоколом картины, я по–быстрому оделся и выдвинулся на улицу, чтобы переговорить с главным руководителем всех этих земляных работ.
Новости он мне сообщил интересные! Якушка в полной мере справился с первым, порученным ему заданием. Он с самого раннего утра, при помощи челядинников, собрал на подворье весь ненужный деревянный хлам, частью перекупил дровяные запасы на строящемся мет. производстве. Вот этим своим поступком он меня, откровенно говоря, порадовал и одновременно удивил. Скромный на первый взгляд хлопец оказался тем ещё жучарой! Что называется, купил моё добро за мои же деньги! Затем он, прихватив дружинника, на санях–розвальнях укатил на Торг. Не прошло и часа, как он уже завёз первую партию не рубленого сухостоя под дрова. Под это дело – завоз лесоматериала, он собственным волюнтаристским решением определил дворового возницу. А затем он заставил всех свободных челядинников, прикрываясь якобы полученными от меня распоряжениями, нарубать привезённый сухостой, складывать его костры, поддерживать горение этих костров и по мере их прогорания разжигать новые.