Смоленское направление

– Ис Крепости у камня изо жита, изо ржи, изо пшеницы из овса… десятое… на всяк год. – Так гласила грамота Настоятеля.*

(Приведен отрывок подлинной грамоты об уплате десятины. 'Ис' – в настоящее время правильно писать 'Из').*

– Батюшка, так не производим мы ничего. – Попытался уйти от налоговых претензий.

Ермоген свернул грамоту, положил в мешок и стал нагло подсчитывать количество строений и людей, попавших ему на глаза.

– Кесарю – кесарево, Богу – богово, аль забыл? – Священник особо акцентировал интонацию на последнем слове. Было видно, что похожие беседы для него не редкость, и спорить с ним – себе дороже. В данном случае Ермоген играл на публику, считая, что тем самым помогает Алексию. Мол, мы-то знаем, с какой стороны ложки щи хлебать.

– Хорошо, хорошо. Десятая часть будет отдана, согласно предписанию, да вот только заинтересуют ли церковь стрелы, которые здесь изготавливаются? Пройдёмте в дом батюшка, я Вам кое-что покажу, что явно будет богоугодно для храма. – Открывая дверь, впустил священника внутрь.

Поднявшись по лестнице, мы оказались в моём кабинете на втором этаже. Был уже вечер, и пришлось зажечь свечи. Ермоген трогал рукой покрытые лаком брёвна, увлёкся настолько, что высунул кончик языка.

– Лепо. – Всё, что смог произнести церковник.

– Это, ерунда. Смотрите сюда, на стол. – Предложил батюшке, ставя подсвечник с тремя свечами на центр стола.

Несколько дней назад, мы с Полиной ездили в Смоленск, погулять. В типографии, где изготавливались открытки, договорились напечатать десять тысяч иконок, размером со спичечный коробок. Одну из таких открыток приклеил на деревянную пластинку, покрыл толстым слоем матового лака, – получилась ладанка, которую можно было просверлить, вдеть верёвку и вешать на шею. Аутентичность картинки с иконой XIII столетия было полным. На столе как раз лежал опытный образец моего творчества.

– ? ???? ??? ??? ?????. ??? ? ????? ??????*– Проговорил Ермоген, рассматривая ладанку. ( Бог не оставил нас. Как здоровье преподобного?)*

Из сказанного понял только слово Бог и Преподобный, благо немного пролистал русско-греческий разговорник. Язык византийцев, конечно, отличается от современного греческого, но некоторые слова остались неизменны.

– Non enim tam praeclarum est scire Russie, quam turpe nescire.* – Парировал латинской фразой слишком умного священника. (Не столь прекрасно знать Русский, сколь постыдно его не знать).*

– Я хотел как лучше, Алексий. Думал, тебе будет приятно. Но ты прав, даже стены имеют уши. – Батюшка перешёл на родную мне речь.

Наконец-то я сообразил, что спрашивали о здоровье Патриарха. В то время в Никее был Герман II, особо ничем не прославившись, он тихо умрёт через пару лет.

– Герман жив и здоров, это всё, что могу сказать. – Меня рассматривали как представителя Никейской Византии, теперь это было очевидно. Придётся напустить туман секретности и попробовать сыграть роль, отведённую мне Смоленской церковью.

Посадив Ермогена за стол рассматривать поделку, сходил в погреб, где лежал заранее припасённый кагор в глиняных бутылях. Доски лестницы ещё не успели просохнуть, скрип, пока спускался, стоял страшный, так, что подкрасться к двери и не быть услышанным – невозможно. Впрочем, мне это было и не надо, в погребе был установлен маленький монитор, работающий от аккумулятора. Камера в кабинете фиксировала всё, на что хватало её разрешительной возможности. Понаблюдать за действиями батюшки, в моё отсутствие было весьма любопытно.

Священник ползал на коленках, прощупывая и простукивая доски в полу возле стены, где возможно были полости для тайника. Вот Ермоген достал маленький ножичек, ловко спрятанный на руке под рясой, поковырял в углу, где в современных зданиях лежит плинтус, ничего не найдя расстроенный уселся на табурет смахивая пыль с колен, чтобы ничем не выдать себя.

– Вот гад то. – Выпалил в сердцах, зная, что никто не услышит. Несколько лет назад, мне как-то рассказали историю про обиженных строителей, которые в отместку умудрились засунуть под пол отремонтированной квартиры проколотое иглой яйцо. Надо будет проверить, место, где ползал священник.

Снова заскрипели доски, обождав пару секунд перед дверью, приоткрыл, погасил свечу, с которой спускался за вином и снова оказался в кабинете. Предстояло договариваться, ища пути компромисса для решения моего вопроса. Очень уж хотелось знать количество жителей в Смоленске. Если налоги в княжестве собирали со двора, то в городе, возможно, вёлся учёт самих горожан. Данные, которые были у меня на руках, о численности населения разнились очень существенно. По одним источникам выходило не более пятнадцати тысяч, по другим жителей было сорок пять тысяч душ.

Суть моего предложения была следующей: – Смоленской епархии предлагались ладанки в обмен на преференции церковной десятины и допуск к архивам. То, что моя крепость была закреплена отнюдь не за церковью Михаила Архангела, священник не сообщил. Тогда я не обратил на это внимания, тонкости распределения прихожан согласно 'Владимирскому указу' были известны лишь непосредственно верхушки епархии.

Молебен отслужили утром, помянув все благие деяния Святославовича, мы с Ермогеном отправлялись в Смоленск, тайна архивов города была близка как никогда. Всё, что можно было отыскать в современных архивах, было составлено при поляках, с учётом политики того времени, то есть враньё на вранье.

Савелий естественно не упустил возможности вновь повидаться с Еленой, под предлогом – лишний меч не помешает, отправился с нами. По дороге, решили перекусить. Уж очень располагала к этому речная прогулка. Причалив к берегу развязав походный рюкзак, раздал бутерброды с колбасой. И тут вышел прокол. Колбасу на Руси делали, но специи не добавляли. Сырокопчёная колбаса, купленная в супермаркете Смоленска, была вкусна и оценена по достоинству. Савелий и рыбак уже не раз пробовали подобное и вопросов не задавали, а вот Ермоген пристал с расспросами как банный лист.

– Алексий, кто привозит подобную вкуснятину? – Священник показал рукой на батон колбасы, в моём рюкзаке.

– Э… коробейник один, на днях привёз. – Соврал, не моргнув глазом.

– Вот помню, после Четыредесятницы* кусочек мяса казался мне самой лакомой пищей, ан видно ошибался. Много колбас за свою жизнь пробовал, а вот такой, ни разу. – Батюшка аж языком цокнул.

(дни самого строго поста)*(в среду и пятницу в течение всего года то же пост) – пояснение автора

– Если торговец появится снова, то непременно пришлю его в Смоленск, с наказом отвезти колбасу в храм. – Сообщил священнику, чтобы больше не касаться этой темы. Если бы церковник узнал, какие добавки идут в сей продукт, то, скорее всего, немедленно утопился бы.