Смотри...
Шрифт:
– Думаешь, у нас получится?
– тихо спросила я Любашика.
– И не сомневаюсь, - улыбнулся он.
А когда уже вся честная компания изрядно накачалась алкогольными напитками, кто-то внес конструктивное предложение свататься непосредственно сейчас, тем более все главные действующие лица в сборе. И, кажется, мало кто был 'против'. И только тетя Тоня категорично заявила, что такие серьезные вещи на ночь не делаются, придется ждать до утра. Когда гости разошлись, и мы с девчонками, мамой, тетей Тоней и Поликарпам привели дом в порядок, меня едва ли не силой родители утащили домой. Я, конечно, сопротивлялась. И даже обиделась на Любомира, который не очень возражал против моей ночевки отдельно от него. Обиделась и топала к себе в комнату. Закрылась там, наревелась и после душа улеглась в постель. Гад-сосед, он же мой любимый и единственный мужчина, даже не соизволил написать.
– Прыгай, - невозмутимо скомандовал он.
– Сдурел?
– предположила я, - Второй этаж. Признайся, устал валяться в одиночестве, хочешь и мне устроить перелом?
– Ленточка, не бойся, - уговаривал меня Любашик, - Я поймаю. Прыгай уже.
Покрутила пальцем у виска, но все же вернулась в комнату и сменила пижаму на капюшонку и домашние трикотажные брючки. Перелезла через перила.
– Любашик, если я покалечусь, то ...
– с угрозой начала я.
– Ленточка, я сейчас сам влезу и ночевать будем в твоей комнате, - горячо зашептал Любомир, - Гарантирую всю ночь кричать, стонать и громко признаваться в любви и тебя заставлю делать то же самое. Обещаю, Михаил Егорович заценит мои старания.
– Подлец, - улыбнулась я и прыгнула в надежные и сильные руки любимого.
А потом мы прокрались к нему в комнату, и Любашик сдержал обещание, данное в нашем саду. Любил меня громко, со стонами и криками, моими и его. А на утро заявилась Лена, растолкала меня и нерадивого братца, отправила меня в душ, а потом и вовсе домой, велела собираться и ждать жениха со всей честной компанией.
А уже ближе к ночи, когда папа, развалившись на диване в гостиной с холодными компрессами в обнимку, проникновенно сетовал, что так длительно и обильно пить нельзя, а также радовался, что дочь у него все же одна, Любомир уже ни скромничая и не скрываясь, утащил меня к себе.
А на утро я перебрала гардероб и перенесла с Еленой некоторые самые необходимые вещи в комнату Любашика, поскольку до свадьбы и уж тем более после нее жить мне было велено с Соколовыми. А я и не возражала.
Наше семейное гнездышко я лелеяла, как могла. Меня все устраивало. С Еленой мы вконец спелись. Родители сдружились с Соколовыми -старшими. Поликарп был частым гостем в нашем доме, и я уже привыкла звать его Поликом, а в универе честно тряслась перед каждым экзаменом или семинаром шизоидного препода. Правда иногда Полик подбрасывал студентам пищу для размышлений и повод для слухов, когда, бывало, посреди пары, мог тихо обратиться ко мне строго по имени и отчеству и спросить что-то типа: 'Премьера сегодня, не желаете посетить киношку?', или 'Давненько не кутили в клубе 'Рокировка', и прочие фразы. Я только незаметно демонстрировала кулак и взглядом обещала прибить и пожаловаться старшему брату. Окончательно универ погряз в сплетнях, когда я сменила фамилию с Синицыной на Соколову. Правда потом долго отвечала на вопросы сокурсников, и поясняла, что замуж вышла за брата препода, того самого парня, отпинавшего Леху на крылечке универа. Больше сплетен о себе я не слышала. Народ угомонился к разочарованию Полика, и радости меня. И все вновь стало тихо и спокойно.
После свадьбы приезжали родители Любомира. Погостили сутки и умчались в свою заграницу. Новоявленной свекрови я пришлась, мягко говоря, не ко двору. Расстроилась. Потом после заверений Лены, перестала рыдать. Если они собственных детей не любят, то меня и подавно не станут любить.
Любомир после свадьбы занялся делами, открыл свою фирму и потихоньку развивался. Не без помощи Давида и Костика. И все было замечательно, за исключением отсутствия токсикоза у меня и самой беременности. Я жутко нервничала, почему-то для меня стало крайне важным забеременеть. Но не выходило. Потом Любомир строго-настрого приказал выкинуть всякую чушь из головы. И я попыталась заняться любимым хобби. Поскольку гонять на байке Любомир мне запретил, я принялась за выпечку. И как-то отвлеклась от мыслей о желании завести ребенка. Нет, я все также сильно хотела, но не истерила по этому поводу. Пока не свалилась в обморок прямо у плиты под изумленный взгляд Ленки и перепуганный насмерть Любомира. Теперь жертвой истерик пал муж. Запер меня в клинике на целых два часа, вплоть до момента, когда в палату вошел врач и сообщил о шестинедельном сроке беременности. И если раньше я думала, что мой муж тиран, командир и деспот, то с этого дня все
усугубилось. Витамины строго по часам, прогулки ежедневные. И плевать он хотел, что мы живем в частном секторе и свежий воздух окружал нас повсюду. Нет, он таскал меня на прогулки то к озеру, то в парк, то еще куда-нибудь. Настроение мое походило на американские горки. Порой, сама себя ненавидела за то, что доставала близких. Ленка повесила огромный календарь на кухне и начала отмечать крестиком дни, оставшиеся до моих родов. Поликарп без мороженного для Любомира, мяса для меня и пива для себя в наш дом вообще не приходил, опасаясь за вероятные последствия. И чем ближе был тот самый день 'Х', тем больше волновалась я. А потом вдруг в одночасье успокоилась. Словно что-то щелкнуло в голове, но я стала спокойной и непробиваемой, как слон и танк в одном флаконе. Гуляла по магазинам с подругами, покупала детские вещи и прочие мелочи. И показывала все эти сокровища Любашику. Он только ласково улыбался мне и скромно спорил со мной при выборе имени.– А если Сережа?
– не унималась я, зная, сколько вложил дядька Любашика в его воспитание.
– А если девочка? Девочка Сережа?
– посмеивался Любашик.
Мы лежали в спальне на постели, ноги закинув практически на стену. Я - потому что врач велел избегать отеков, а Любомир за компанию. Думаю, со стороны мы смотрелись весьма весело. Я в домашних шортах и его майке, он в одних боксерах.
– Любашик?
– позвала я.
– М?
– он лежал поглаживая мою ладонь, устроив ее на своем животе.
– Давай депиляцию сделаем?
– попросила я.
Любомир посмотрел на наши ноги, задранные к верху.
– Думаешь, нужно?
– как-то обреченно спросил муж.
– Да, определенно, - кивнула я.
– А чем?
– поинтересовался Любашик.
– Воском, так надежнее, - сообщила я и добавила, - Чаю хочу. Пойду, поставлю.
Сползла с кровати и потопала вниз, ставить чайник. Из холодильника вынула любимые пироженки Любомира, заварила чай, позвала Лену, и потопала в комнату, решив накинуть рубашку поверх майки. Как-то зябко стало вдруг. Оказавшись в спальне, замерла в дверном проеме.
– Ленка! Ленка! Быстро сюда!
– завизжала я, сгибаясь пополам от хохота.
Перед моим взором открылась картина. Муж, распахнув настежь дверь в ванную, опирался ногой о бортик ванной. Методично наносил гель для бритья на ноги и, что-то бормоча себе под нос, водил по белоснежной пене бритвой.
– Что, рожаем уже?
– полюбопытствовала подруга. А я не могла ответить, стояла посреди комнаты и ржала, утирая слезы умиления.
– Он это на спор?
– Ленка ухахатывалась вместе со мной, стирая скупую женскую слезу.
– Любашик, ты что творишь, родной?
– пропищала я между приступами хохота.
– Ты сама велела!
– возмутился любимый, глядя на меня с обидой, - Воск, извините, не нашел. Решил, что разницы нет.
– Любашик, я не просила, чтобы ты свои ноги брил!
– не унималась я.
– Ха-ха, - скривился любимый, и швырнул бритву в раковину, -и что мне теперь делать, а, поганки мои мелкие?
Мы с Ленкой переглянулись, велели смыть гель с ног, и присесть на стульчик. За минуту приготовили все необходимое для депиляции воском, заверили, что больно не будет, не будет даже незначительного дискомфорта. И принялись удалять волосы, которые любимый не успел сбрить. Под веселый аккомпанемент матерной речи в исполнении Любомира и обещаниями скорой расплаты. После проведенной процедуры, Ленка убежала делиться фотоотчетом с Забавой, а я нанесла увлажняющий кремик на любимые ножки, теперь уже совершенно лишенные волос, любимого мужа.
– Полику не говори, - велел он, обнимая меня, - И в следующий раз, очень прошу, свои мысли излагай более понятно.
– До сих пор не верю, что ты это сделал, - прошептала я, все еще улыбаясь.
– Ты ведь попросила, - пожал Любашик плечом, - Главное, чтобы этот монстр не узнал, иначе...
А что было иначе, мы узнали практически сразу. Ленка уже успела поделиться парой фоток и с двоюродным братом. А тот ну не смог упустить возможности позлорадствовать над пострадавшим от моих заскоков родственником.
– Я ему отомщу, не переживай!
– заверила я любимого, - Ты главное не бей его, мы его морально доканаем. Ленка с Забавой помогут.
– Даа, - мечтательно протянул Любомир, - Эти могут.
В нашей жизни еще будет множество веселых моментов, будут и огорчения, неудачи, но главное, мы будем все невзгоды переносить вместе.
Посмотрела на улыбающегося мужа, на его широкую ладонь, которой он поглаживал мой уже заметный живот, где росла наша с ним искорка страсти и любви, и понимала, люблю его, до безумия просто люблю.