Смотри...

– Что-то Любашика нет, - волновалась я.

– Мил, - успокаивала Ленка, - Не переживай, примчится сейчас и начнет команды раздавать. Достанет еще своими пещерными замашками.

И словно в подтверждение ее слов зазвонил домашний телефон.

– О, вот увидишь, брат звонит, наверное, - весело щебетала Лена, - Сейчас скомандует мяса пожарить или блинов. Как пить дать.

Лена ответила на звонок, а я постаралась скрыть улыбку. Да, сейчас действительно прилетит и начнет командовать.

Но на лице Лены погасла улыбка. Она слушала и молчала. А потом посмотрела на меня.

– Хорошо, мы будем ждать новостей, - тихо произнесла Лена и сбросила вызов.

– Лен?
– поняла, что голос неимоверно дрожит.

– Торговый центр на Петровской площади, - тихо проговорила Лена, - Сказали, взрыв. Команда брата там была...

Дальше слушать не смогла. Сорвалась с места. Поняла, мне нужно срочно туда.

– Мила, подожди!
– крикнула Лена мне вслед, - Я сейчас машину выгоню, поедем вместе!

Но я не могла ждать. На машине полчаса - мучительно долгий срок.

– Мила, шлем надень!
– кричала Ленка, а я уже выкатывала свой байк за ворота дома Соколовых.

Лена нагнала меня, всучила в подрагивающие руки мой шлем, чудом оказавшийся в доме. И придержала ворота.

Плевать было, что почти ночь, что нет защитного костюма, а на мне домашняя рубашка в клетку и потертые джинсы. Я знала, что мне нужно туда, к нему, к Любомиру.

Сама не помнила, как завела двигатель, вынув запасные ключи из тайника. Руки подрагивали, но я решительно гнала железного коня вперед, в город. Стрелка тахометра зашкаливала, а мне казалось - ползу, словно черепаха. На горизонте замаячила пробка на въезде в город, а я вылетела на встречку. Сопровождаемая сигналами встречных и попутных машин, добралась до Петровской площади. Еще сто метров и дорогу преградил пост ДПС.

– Туда нельзя, дамочка!
– грозно остановил меня вояка. Но я не могла ждать, не могла уговорить себя, что все в порядке. И нещадно стирая покрышки о раскаленный асфальт, рассекая ревом мотора окрестности, таранила преградивших мне путь. Для меня было жизненно необходимым, добраться до Любашика.

Этот пост я миновала, но тут же мне навстречу бежали парни в камуфляже. Круто развернувшись, помчалась туда, где стояли машины 'скорой'. Оглянувшись, поняла, что до меня вот-вот доберутся полицейские, оцепившие периметр. У меня была минута, не больше. Спрыгнула с байка, сдернула шлем и ринулась к машине скорой. Врачи оказывали помощь пострадавшим, и я подбежала к одному из мужчин, лежавших на носилках.

– Майор Соколов! Вы видели майора Соколова? Где он? Скажите, что с ним?
– кричала я, обращаясь к раненому.

– Ты кто, девочка?
– в ответ спросил раненый мужчина.

– Жена, - соврала я, -Я жена майора Соколова! Где он?

Сзади кто-то схватил меня за плечи, оттаскивая от лежавшего бойца, но я намертво схватилась руками за носилки.

– Майор Соколов! Любомир Соколов! Вы видели его?
– кричала я, и рукой наотмашь ударила куда-то в сторону. Скорее всего, попала в цель. Хватка удерживающего меня мужчины ослабла, и я вновь вырвалась. Побежала вперед, к фургону, через открытые двери которого виднелась аппаратура.

– Стоять!
– кто-то кричал, наверное, мне. Но я продолжала рваться вперед, надеясь хоть что-то узнать о любимом.

– Майор Соколов! Где он? Что с ним?
– кричала я, но до фургона добраться не успел. Кто-то схватил меня, не давая пошевелиться. Поймал и зафиксировал руки. Но я не собиралась сдаваться просто так. Брыкалась, изворачивалась, и кричала, звала Любашика, надеялась, что он услышит меня. И придет. Скажет мне, какая я дура, перепугала народ, кого-то покалечила, кого-то переехала своим байком. И скорее всего на меня заведут уголовное дело и попрут из универа. А я скажу ему просто в ответ, что люблю его, жить без него не могу, а замуж пойду прямо завтра с утра, а лучше сегодня, сейчас. И рожу папе внука. Такого же улыбчивого и позитивного, нахального и безбашенного, такого же, как и его отец.

– Какого лешего здесь происходит?!
– прогремел властный голос, заставивший меня замереть всего на секунду.

– Вот, рвется к Соколу, - пропыхтел на ухо мужчина, удерживающий меня, - Говорит, жена. Два оцепления прошла, Кабану ноги отдавила, а Лису нос всмятку.

– Так если рвется, зачем держите?
– так же властно гремел голос.

– Так не женат, вроде....
– растерянно ответил вояка.

Но руки незнакомца все также крепко удерживали меня, а потом разжались, и я шагнула вперед, выдергивая одежду из его пальцев.

– Где Соколов!
– рявкнула я, совершенно не соображая, как вести себя с владельцем громоподобного голоса.

– Сбавляй обороты, девочка, - уже спокойнее и тише проговорил мужчина, - Неровен час, как голову кому откусишь.

Я смотрела на мужчину исподлобья. Седой, крепкого телосложения, в камуфляже, в бронежилете, и с переговорным устройством, прикрепленным за ухом. А еще, по поведению солдат, окруживших его, становилось понятным, что если и не он здесь главный, то и не самый последний человек.

– Где майор Любомир Соколов?
– уже тише и почти спокойно проговорила я.

Но ответить мужчина не успел. Из рации в его руках раздался противный треск, и я разобрала любимый голос.

– Орел, Орел, я Сокол, как слышишь меня?

Я осела на землю. Ноги не держали. Слезы покатились градом, а из горла вырвался всхлип. Я слушала голос Любомира, и не могла двинуться с места. Только слушала, и не понимала слов.

– Слышу тебя хорошо. Докладывай!
– ответил мужчина.

– Товарищ полковник, - вновь заговорил Любомир, - Пострадавших нет. Парни в норме. Выход завалило. Но вы там не трогайте ничего, на нас сразу все сыпется. Будем изнутри выгребать.

– Сокол, сам как?
– спросил полковник, - Голос не больно веселый.

– Немного поцарапался, - совершенно спокойно, но как-то очень тихо проговорил мой любимый голос.

Я застыла. Это его 'немного' не очень обнадежило. Все еще сидела на земле, и смотрела на седого полковника снизу вверх. А он присел на корточки рядом со мной. И смотрел в мои глаза. Спокойным, уверенным взглядом, в котором сквозила отцовская забота.

– Придавило, - уточнил Любомир, - Все органы при мне. Левую ногу зажало. Сейчас парни разгребут бетон, посмотрим. Думаю, нога немного поломалась.

Я беззвучно рыдала. С одной стороны - жив, с другой - лежит заваленный бетоном с переломанной ногой, и еще бог знает с какими повреждениями, и к нему не могут добраться и спасти.

– Сокол, ты там греби активнее и быстрее, - все также спокойно командовал седой полковник, - Иначе Милентия Михайловна сама к тебе начнет грести.

Любомир минуту, показавшуюся вечностью, молчал. Потом тихо ругнулся матом.