Смотри...
Шрифт:
– Я чуть не умерла там, - признавалась я, лаская своего мужчину, - Едва с ума не сошла на площади.
– Милая, - прошептал Любомир, зарываясь руками в мои волосы, обнимая за плечи.
Скользнула по его губам. И спустилась ниже, к груди. Мозг не знал, как поступить дальше, что именно делать, но решила довериться инстинктам. И потом, Любомир всегда сможет подсказать, направить.
Мои губы порхали по его телу, груди, животу, спускаясь ниже. Оставила поцелуй там, где секунду назад были мои пальцы. Мужчина вздрогнул и хрипло простонал.
– Черт, да!
– выдохнул Любомир, когда я легко провела губами по самому кончику. Горький вкус геля вперемешку с
– Маленькая моя, родная, - выдохнул Любашик, когда я, устроившись удобнее, руками провела по его груди, животу, а ртом прижалась к его телу.
– Не нужно, не делай так!
– хрипло шептал любимый, пытаясь отстранить меня от себя, поднять, но я только крепче прижималась к нему, - Боже! Ленточка моя!
Парень стонал, а я улыбалась, чувствуя себя до неприличия развратной и распутной. В какой-то момент Любомир, обхватив меня руками за голову, потянул вверх, к своему лицу.
– Что же ты творишь, - выдохнул он мне в рот и смял мои губы.
– Не нравится?
– испугалась я, чувствуя, что опять стремительно краснею.
– Наоборот, - шептал он между поцелуями, - До одури нравится.
– Тогда не мешай, - велела я и вновь спустилась ниже. Он послушно не мешал, только руками вцепился в мои волосы. Посмотрела на его лицо. Голова запрокинута, затылком упирается в стену. Рот приоткрыт, дыхание вырывается со свистом. Такой беззащитный и в то же время неимоверно сильный. И я поняла, что вновь слезы подступили к горлу. А если бы он не выкарабкался? Если бы...
Из горла вырвался то-ли всхлип, то-ли стон. Любомир испуганно распахнул глаза, смотрел на меня.
– Маленькая моя, - сильные руки дернули мен вверх, усаживая на колени, прижимая к себе, - Люблю тебя, родная моя!
– шептал он, покрывая мое лицо короткими жадными поцелуями.
Стащил с меня трусики и усадил поверх себя. Заставил прогнуться и прижался к груди губами. Рывком стянул с меня мешавшую майку. А я обхватила его талию ногами и сама опустилась на него, позволяя погрузиться в мое тело. Кто из нас стонал - было не важно. Я обхватила его лицо ладонями и посмотрела в его глаза.
– Никогда не смогу без тебя, - шептала я, покрывая его лицо короткими поцелуями, а он сильными ладонями приподнимал меня за бедра и вновь опускал, каждый раз заставляя выгибаться и стонать от переполнявшего меня счастья.
Размеренные неспешные движения становились все быстрее, рваное хриплое дыхание и жаркие поцелуи, куда только могли дотянуться мои и его губы. Солоноватый привкус моих слез на его губах вперемешку со вкусом его тела на моих.
– Не могу больше, - выдохнул он в мои губы, впечатывая мое тело в свое, словно навеки сплетая, соединяя будто две половинки целого.
Любомир дернулся и протяжно простонал. Почувствовала, как приятное тепло разлилось внутри меня. Любимый застыл, выдохнул и вновь приподнял меня, заставляя скользить по его уже не такой твердой, но все еще возбужденной плоти. И я отпустила себя, свои чувства, словно старалась дотянуться до чего-то немыслимо близкого и вместе с тем, далекого. Любомир прижался раскрытым ртом к моему плечу, пробрался к шее и прикусил, втягивая кожу.
Поняла, что оргазм накрывает меня, заставляя тело дрожать и руки цепляться за волосы и плечи любимого.
– Любашик....
– кажется, это был крик на весь дом, но я не могла себя сдержать. В ответ сквозь гулко стучащий в ушах пульс разобрала низкий хриплый смех любимого.
– Я тоже не смогу без тебя, - услышала его слова, и позволила себе на минутку прикрыть глаза.
Мы
сидели на табурете посреди ванной с льющейся из душа водой. Любомир все еще был глубоко во мне. А я гладила его лицо подрагивающими пальцами, закрыв глаза и опираясь лбом о его скулу.– Ты у меня чудо, - проговорил мой мужчина, - Как думаешь, есть шанс добраться до кровати?
– Вымою тебя до конца и там узнаем, - ответила я.
До кровати мы добрались. Помогла устроиться любимому, смертельно уставшему, но счастливому парню в постели, подложила подушку под гипс и сама котенком свернулась под его боком.
И уже засыпая, услышала, как Любомир тихо шепчет на ухо:
– Родная моя.
Сил хватило только, чтобы улыбнуться и крепче прижаться к его ласковым рукам.
Наутро приехали тетя Тоня и дядь Сергей, он же полковник Соколов, пришли мои родители. Мама принесла сменную одежду для меня и велела привести себя и Любомира в порядок. И ни о чем не переживать. Тетя Тоня с мамой, объединив усилия, взяли в трудовое рабство девчонок и прибывшего Поликарпа. Папа с дядь Сергеем потрошили бар Любомира, попутно обустраивая беседку и сад, расставляя столы и лавки. Больше всех доставалось Полику. Ему требовалось успевать помогать и девчонкам на кухне, и мальчишкам в саду. А мы с Любомиром бессовестным образом нежились в постели и никак не могли заставить себя спустится к народу. И если от Любомира помощи особой не требовалось ввиду полученных травм и белоснежного гипса на ноге, то я, в принципе, могла помочь. Но Любашик заявил, что без меня ему совсем никак. Лежать в одиночестве он не будет. Так что, переодевшись, мы все-же спустились вниз.
Столы уже были накрыты. Гости потихоньку приезжали, некоторых я уже знала. Кто-то удивлялся, увидев гипс Любашика. Кто-то интересовался здоровьем. И только господа Суворовы весело поздравив Любомира с таким знаменательным днем, поинтересовались историей возникновения белоснежного украшения на ноге Соколова.
– Все-таки он тебя довел, да, Мила?
– подмигнула Полинка, а я рассмеялась.
– Говорил я тебе, Мирыч, - присоединился Давид к словам жены, - Допрыгаешься.
Давид едва заметно улыбался и немного недовольно косился на сослуживцев, теперь уже бывших, Любомира. Прибывший Константин со всей семьей весело познакомил нас с женой Машей и детьми.
Как только все собравшиеся гости уселись за стол, началась пьянка, вернее застолье. Весело, с песнями, шашлыком и шутками. Особенно рьяно обсуждали вчерашние события. Мой славный бой с сотрудниками правоохранительных органов был описан в красках и подробностях. Я, как и обещала Любомиру, совершенно не стеснялась. Только пришлось извиниться перед пострадавшими от моего верного железного коня парнями. И перед товарищем Лисом в особенности, который сидел за столом, скромно потягивая пиво из бутылки, с вполне внушительными синяками под глазами, появившимися вследствие разбитого мною носа.
– Михаил Егорович, - наперебой тараторили парни из команды Любомира, - А у вас больше дочерей нет?
А я только улыбалась, наблюдая за всей этой разношерстной компанией. Уже потом Любомир мне в подробностях поведал о прошлом Давида Суворова и о своей с ним и Костиком дружбе. А пока я смотрела на своих родителей, проживших столько лет в счастливом браке, на тетю Тоню и дядю Сергея, которые тоже не скрывали прочных теплых отношений друг к другу, на Давида и Полину, которых трудно было разлепить даже на секунду, на веселого Костика и на строгую на первый взгляд Машу. Все они были счастливы, и я позволила себе думать, что тоже сумею сделать любимого счастливым.