Сначала было слово…

Один Володя чувствовал себя не в своей тарелке. Из случайного разговора двух «москвичей» он узнал, что граница зоны проходит куда дальше, чем они думали. Они с Димой рассчитывали проводить девчонок километров сорок. Никитин вчера подтвердил это небольшое расстояние. Там, по слухам, зона уже кончалась. Откуда появилась такая информация, никто не знал, но все считали ее правдивой. И вот теперь он узнал, что идти им придется чуть ли не сто километров! Оказывается, в сорок километров измерялось только наиболее опасное расстояние вокруг города.

Хорошо, что они захватили кое-какие припасы, загрузив их на многострадальную лошадку, которой кто-то дал прозвище Анютины глазки, или, в сокращенном варианте, просто Глазки. Но на почти двести человек — в общежитии осталось не более десятка студентов — их не хватало. А ведь предстояло как минимум две ночевки. И два дня пути.

Он поспешил вперед, чтобы поделиться новостью с Димой. Тот тоже оказался застигнутым врасплох. В отличие от Володи, который занимался делами военными, и легче смотрел на их промах, Дима сразу же сильно помрачнел. Непонятно с какой стати он стал считать себя крупным хозяйственником и такой ляп ударил по его самолюбию.

Володю не заинтересовали душевные страсти друга. Людей надо кормить. В обед, как они решили заранее, каждый перекусит НЗ, выданным из общежитских запасов еще накануне. Но вечером предстояло выдать ужин.

— Лихо мы с тобой бултыхнулись, — откомментировал историю Володя.

Дима лишь мрачно посмотрел на него.

Стоя в стороне от общего движения, они переваривали проблему, стараясь, чтобы на них особо не обращали внимания. Иначе, увидев, что их вожаки чем-то взволнованы, народ тоже начнет переживать, и ударится в панику при малейшем пустяке. С девчонок и не такое станется.

Хотелось им этого или нет, пришлось позвать старшего москвичей. Володя, заранее представляя довольное лицо мента, начал злиться.

Однако старший не стал пенять студентам на их промах и лишь спросил:

— Что я могу сделать?

Володя подумал и поинтересовался:

— Карта есть?

Разумеется, у человека, тщательным образом снаряженного для работы в экстремальной зоне, карта нашлась. И такая, которые в магазинах не продаются.

Студенты, немного поплутав от непривычки — карта была настолько подробной, что глаза разбегались, — сумели, уцепившись за железную дорогу, определить, где они находятся.

— Где мы остановимся на ночь? — Вслух подумал Володя.

— Остановиться можно в любой деревне, нашлась бы жратва, — в тон ему ответил Дима.

Капитан, который собирался им предложить то же самое, промолчал. Раз студенты дошли до решения вопроса своими силами, то нечего лезть с советами.

В конечном итоге друзья выбрали небольшое село километров в тридцати от них. Такое расстояние девчонки преодолеют. Москвич видел лучшую остановку для ночлега, но она находилась километров на двадцать дальше. Будь в отряде только парни, они добрались бы и до того села, но со студентками такой номер не пройдет. Хотя покинуть наиболее опасную часть зоны было бы совсем не плохо. Но зачем надеяться на то, чего достичь невозможно.

— Следует отправить передовой отряд, — предложил капитан, не понимая, почему студенты не додумаются до такого пустяка.

— Следует, — неопределенно согласился Володя. — Только как бы это сделать.

Москвич едва не схамил, но сдержался. Собеседники знали что-то такое, не позволяющее так легко разбрасываться дозорами.

— Вам, надеюсь, рассказывали, каким образом орки нападают на людей? — Спросил Дима, заметивший вопросительный взгляд капитана.

— Рассказывали, — подтвердил старший. — Вы хотите сказать, у вас только один оркобойца?

— Только один, — ответил Володя, — это я. И уйти я не могу. Попадись на пути отряда орк, без меня он всех перебьет.

Старший невольно поежился. Не от страха, от чувства беззащитности. Он, капитан ФСБ Степаненков, умеющий не только метко стрелять из многих видов стрелкового и не только стрелкового оружия, хорошо тренированный для рукопашного боя, владеющий кое-каким холодным оружием, был в этом мире так же беззащитен, как пятилетний ребенок.

Он заставил себя собраться. Хватит трястись над своей шкурой.

— Давайте я двинусь со своими ребятами.

Студенты посмотрели на него как на сумасшедшего.

— Вы просто не понимаете, о чем идет речь, — как можно мягче попытался объяснить Володя. — Здесь проходит основная трасса движения к городу. Орки на ней появляются постоянно. Вы же должны знать об этом.

— Знаю, — с досадой сказал старший. Ему не нравилась собственная никчемность. Как салага-первогодок в армии. Польза только в столовой.

— Будем двигаться общей колонной, — объявил Дима и посмотрел на Володю.

Тот кивком головы согласился. Мнением москвича студенты не поинтересовались. Тот с этим согласился. Влияние человека зависит от его вклада в общий котел. Если ты ничего не можешь, сиди и помалкивай.

После первого десятка километров девчонки стали уставать. Хорошо, что накануне Дима лично обошел всех, предупредив, чтобы надевали спортивную обувь. Для тех, у кого ее не нашлось, разыскивали всем общежитием. И все равно сегодня утром трое попытались пойти в чем-то вроде босоножек. Им, видите ли, кроссовки не нравятся. На несколько мгновений Дима испытал такой гнев, что понял настрой Петра Первого, самолично стригшего боярские бороды.

Исказившееся в бешенстве лицо Димы так напугало девчонок, что они уже через несколько минут предстали перед ним в кедах, почти не задержав выход. Но и в спортивной обуви многие уже устали. Особенно те, кто в прежней, доорчьей жизни привыкли ходить от дома до магазина и дискотеки.

Дима, прошедший в голову колонны, услышал немало просьб об остановке, ответив на все решительным отказом. Садиться на травку еще рано. Попытаться его уговорить никто не успел, он двигался слишком стремительно, а девчонки из общего строя выскакивать побоялись. Дима стал такой непредсказуемый!

Женскому полу повезло, что Безматерных отпустил с ними своих сотрудников. Парни в погонах, не избалованные женским вниманием, охотно выслушивали жалобы и стоны, помогали советами, от которых, правда, никакой пользы не было по причине невозможности их исполнения. Во всяком случае, милиция успокаивала нервных барышень, не доводя женское общество до взрыва.

— И Васильев на что-то годится, — меланхолично заметил по этому поводу Дима.

На привал они остановились около полудня. Открытый со всех сторон взгорок с небольшим ручьем казался самым безопасным из окружающих мест. Подобраться незаметно к ним не сможет ни орк, ни бандиты.