Снежная Королева

Он резко развернул меня к себе спиной, и на глаза опустилась черная непроницаемая повязка, отрезая последний шанс на спасение и побег.

— Топай, — толкнул он меня в спину. Видимо, запас его сочувствия ко мне исчерпался моими необдуманными комментариями. Я по инерции сделала несколько неуверенных шагов, выставив вперед руки, чтобы не споткнуться и не упасть. Мужчина дернул меня за руку, отчего наручники ободрали кожу, причиняя новую пытку болью. Я тихонько зашипела, но покорно поплелась следом, мелко семеня босыми ногами, благо хоть покрытие пола было мягким.

Я не понимала, куда мы идем, не видела смысла запоминать бесчисленные повороты и подъемы и спуски. Это так вообще стало для меня каторгой. Я с трудом поднималась по лестнице, тыкаясь, как слепой котенок и ощупывая препятствия, что встречались на моем пути. Голова кружилась, мой вестибулярный аппарат, никогда не подводивший меня, на сей раз мне отказал, поэтому приходилось часто останавливаться, чтобы не упасть. Где-то на третьей по счету лестнице, мужчине, видимо, надоели мои бесконечные остановки и попытки свалиться кубарем со ступенек, и он, подхватив меня одной рукой, понес по лестнице вверх. Что-то мне подсказывало, что здание, где мы находились, очень большое. Наконец, я услышала стук в дверь, и меня втолкнули в какое-то помещение. Пройдя несколько шагов вперед, я остановилась, осторожно покрутив головой, чтобы понять, одна я тут или нет.

Мне вдруг стало холодно, просто обдало волной арктического холода. Я с трудом сдерживалась, чтобы не обхватить себя руками и не задрожать. Я спиной ощущала присутствие кого-то за своей спиной и чей-то пристальный обжигающий взгляд.

— Забавно, — раздался за моей спиной тихий смешок. Я невольно сделала шаг вперед, натыкаясь то ли на стол, то ли на стул, но что-то было впереди меня, отрезая мне путь. На фразу я постаралась не реагировать, вспомнив о совете охранника. Лучше подожду, что будет дальше.

Легкое прикосновение к затылку, и моя повязка плавно скользит по лицу, снова давая возможность видеть. Я закрыла глаза, чтобы немного привыкнуть к яркому свету, что бьет из огромного окна напротив. Приглушенные ворсом ковра шаги, и кто-то останавливается у окна, частично заслоняя мне свет, и я решаюсь, наконец, открыть глаза.

Мужчина… высокий, светловолосый. Он стоит вполоборота ко мне, и свет частично укрывает его фигуру тенью. Странно, но мне сейчас казалось, что было именно так. Свет рождает тень? Хм, определенно, где-то я уже слышала такое выражение.

Он пристально смотрит на меня каким-то оценивающим взглядом, а я беззастенчиво рассматриваю того, кого здесь с придыханием называют Хозяин. Отмечаю острые черты его лица и хищный прищур белесых глаз с черной точкой зрачка. Невольно вздрагиваю, когда его взгляд упирается мне в глаза.

Я вспомнила реакцию Максима, Лены, да и других людей, на природную особенность Глеба. Они все отводили взгляд, боясь смотреть ему в лицо, а мне нравилось. Я могла подолгу лежать и рассматривать золотистые искорки, плавающие в зелени, или черную, как ночь, глубину его глаз, пока хозяину этой красоты не надоедало это, и он не начинал меня щекотать, чтобы оторвать от этого увлекательного занятия. Воспоминания о любимом мужчине снова резанули болью по сердцу, и я невольно вздрогнула, снова оказываясь под пристальным взглядом прозрачных глаз.

Я не могла смотреть в эти глаза. Казалось, этот взгляд вымораживает все внутри меня, обжигает холодом и ранит. Хотя было еще одно ощущение. Мне казалось, что меня затягивает в какой-то омут, и я начинаю задыхаться. Я с трудом опустила взгляд, и под тихий смешок, донесшийся от хозяина этого места, принялась рассматривать обстановку в комнате. Вернее, это был светлый просторный кабинет с минимумом мебели. На полу был постелен белый ковер, и я снова удивилась, как можно топтать такую красоту.

И тут меня осенила догадка, которая подействовала не хуже холодного душа. Мне вспомнилось ледяное — «убери тут», и стекленеющий взгляд Арины, задушенной в этом кабинете. Значит, то, что я видела тогда, во время нападения на меня в тесной каморке, имело непосредственное отношение ко всем событиям, связанным со мной. И злые пожелания Арины мне сдохнуть, и этот мужчина с прозрачными глазами, из глубины которых на меня смотрит Смерть.

— И кто же «счастливчик»? — улыбаясь, спросил мужчина, заметив мой ошарашенный взгляд. — Хотя нет, можешь не говорить. Мне совершенно не интересно, кого придется убрать с пути.

Я вздрогнула от цинизма, прозвучавшего в его словах, но волевым усердием промолчала, продолжая сверлить взглядом светлое покрытие пола.

— Что? Даже ничего не скажешь? — притворно удивился мужчина, присаживаясь в кресло, стоящее у стола. — И не боишься меня? Странно, — задумчиво протянул он, — обычно все, кто входил в этот кабинет, дрожали от страха, — я лишь мазнула взглядом по нему, и снова промолчала, — ладно. Вижу, что не из пуганных…

Боюсь ли я его? До одури боюсь, до дрожи в коленках, потому что понимаю, что все зависит от него. И моя жизнь тоже, — подумала я, немного поворачивая голову, чтобы лучше рассмотреть кабинет. За спиной у меня была дверь, обычная, входная, разве что немного толще, а, значит, звукоизоляция тут хорошая. Кричи не кричи, никто не услышит.

— На меня смотри! — раздался громкий окрик, что я, кажется, подпрыгнула на месте. Посмотрела на разъяренного мужчину, ноздри которого раздувались, а глаза почернели от гнева. Он медленно встал из-за стола, быстро обошел его и застыл передо мной. Я смотрела на него во все глаза, совершенно забывая о наставлениях моего невольного «помощника».

— А хочешь сейчас же отправишься к моим ребятам? — обманчиво-вкрадчивым тоном проговорил светлоглазый, — они быстро из тебя сделают послушную девочку, — его пальцы прошлись по моей щеке, спустившись к ключице, видневшейся в вырезе робы. Чего мне стоило, чтобы не отшатнуться и не сглотнуть комок страха, вставший в горле — не знаю.

— Что? И это не пугает тебя? — насмешливо спросил он, отступая от меня на шаг и брезгливо стряхивая руку, словно испачкался об меня, а потом уже с каким-то неживым интересом уставился мне в глаза. На дне его глаз мелькнуло что-то странное. — Интересно, ты так похожа на нее внешне, но так отличаешься характером, — туманно проговорил он, склоняя, подобно птице, голову на бок. — Признаться, я ожидал увидеть трясущееся от страха желе вместо… Видящей, — последнее слово он выплюнул с такой ненавистью, что мне стало не по себе. Я инстинктивно сделала шаг назад, пытаясь отстраниться, а мои глаза округлились от удивления. Это он… он говорит…

— Да-а, вижу, что ты догадалась, — уверенно проговорил блондин, холодно усмехаясь, — интересно, откуда ты знаешь? Ведь твоих родителей давно нет в живых, — он проговорил это таким будничным тоном, а у меня все внутри заполыхало от ненависти — как он смеет говорить так о моих родителях?! — Ах, да… есть же еще ваши «вещие» сны. И… кажется, дружок Аксёновых все еще жив? — он презрительно скривился, будто о чем-то гадком говорил. — Как же его звали? Не напомнишь….

— Все вы помните, — хрипло процедила я, не сумев вовремя остановить свой язык. Я сжала руки в кулаки, решив, что не стану терпеть оскорбления в адрес родителей и моего приемного отца. Как же хочется ударить его — сильно, смакуя удар и те звуки, что последуют за ним! Сбить то спесивое выражение с его лица! — Убийца! — выплюнула я, делая шаг вперед и задирая подбородок повыше. Не покажу, что я его боюсь!