Снежная Королева
Шрифт:
— И… кто же это, по-вашему? — не смогла удержаться от вопроса.
— Исключая твоего любовника? — приподнял белую бровь бандит, — Влад, — озвучил он очевидный ответ. — Ты хоть и делаешь вид, что тебе безразлична его судьба, но твое присутствие здесь — прямое тому доказательство. Ты приехала, чтобы помочь ему. Так вот, его судьба в твоих руках.
Влад. Да, он прав. Я приехала сюда ради него. Чтобы изменить его будущее. Я знаю, что это не в моих силах, но я могу хотя бы попытаться. Все то время, что он преследовал меня, мне казалось, что я ненавижу его. Из-за него у меня были проблемы не только с моими одногруппниками, а вернее, с девушками, но и с его отцом.
— Что я должна сделать, чтобы вы отпустили его? — тихо проговорила я, сглатывая тугой ком в горле. Прости, Глеб, но я с самого начала знала, что мы никогда не будем вместе. Не будет нашего счастливого лета, и твоей женой я тоже не стану. Однажды ты забудешь меня, найдешь свое счастье и, надеюсь,не вспомнишь о «белобрысой ведьме», которую однажды встретил в темном коридоре университета. А я могу спасти того, кто пусть и нахально вел себя со мной, но был моим самым преданным другом.
Глупая, глупая девочка Даша, решившая, что сможет переиграть Судьбу. Что может стать счастливее тех, кто был до меня.
— Ну вот, я всегда знал, что ты гораздо умнее своей матери, — неприятно улыбнулся мужчина. При всей привлекательности его фигуры и внешности, было в нем что-то такое, что отталкивало и мешало спокойно относиться к нему. — Если бы она не вела себя, как идиотка, выйдя замуж за Аксёнова, то преспокойно….
— Прекратите! Вы не имеете права так говорить о ней! О них, — не выдержав, вспылила я, забывая о его угрозах, и о том, где нахожусь, — что б вы понимали! Она любила папу, любила, просто не понимала этого, — в запале я сделала шаг вперед, сжав ладони в кулаки, а Темников лишь с прежней усмешкой смотрел на меня. Я забавляла его, черт возьми!
— Любила? Ха! Да эта стерва никого не любила, кроме себя, — раздался новый голос от двери, и я резко обернулась.
На пороге стояла невысокая стройная темноволосая женщина, державшая в одной руке тонкий шамберьер[1] со сложенным длинным хлыстом, кончик которого серебрился металлом.
— Милая, не будь так предвзята, — лениво протянул Темников, разворачиваясь в кресле, и похлопал призывно по коленке. Меня передернуло, но я была рада, что он отвлекся от моей персоны и не видел моей реакции. — Девочка еще молода и наивна, у нее любовь, — в это слово он вложил все презрение, а женщина, проходя мимо меня, бросила мне в ответ пренебрежительный взгляд. — Да и жила она в глуши, и «папа» — тут он хмыкнул, — наверное, рассказывал ей о сказочной и чистой «любви» ее родителей, — с сарказмом закончил он, обнимая брюнетку, присевшую к нему на колено.
Она снова повернулась ко мне, и вот тут мне пришлось приложить титанические усилия, чтобы не упасть под ее взглядом, полного ненависти ко мне. Она, не скрываясь, смотрела на меня, чуть склонив голову на бок и поигрывая хлыстом в руке, будто примеряясь с наказанием. А что оно последует, сомнений не вызывало.
— Ты сказал, что она будет наказана, — да, я не ошиблась! — Отдай ее мне. Ну, Андрюша, пожалуйста, я ее научу повиновению, — капризно надула она губки, поворачиваясь к мужчине. Я осторожно посмотрела на него. Темников сидел с абсолютно равнодушным, даже отсутствующим, выражением лица, что я невольно поежилась. Было видно, что капризы
этой престарелой… его жены выполняются беспрекословно. — Как учила всех их….— Нет, — это короткое слово заставило нас обеих вздрогнуть, а я едва не затанцевала на месте, зная, что меня он не отдаст этой… маньячке.
Не знаю откуда, но меня не покидала уверенность, что без его приказа меня здесь никто не тронет. Ведь даже до нашей с ним встречи в этом кабинете никто, ни Егор, ни те двое охранников, даже не попытались воспользоваться моим беспомощным состоянием. Я зачем-то нужна этому странному мужчине, да еще в целости и сохранности, осталось только узнать зачем. Да и о наказании он говорил, чтобы больше запугать меня. Интересно, это его «особое» отношение как-то связано с нашим дальним родством?
— Что? — взвизгнула она, подскакивая с его колен, но мужчина даже не шелохнулся, чтобы хоть как-то задержать ее. — Почему «нет»? Она дерзила тебе! Я слышала!
Ага, значит, кабинет не так уж непроницаем для звуков. Или здесь просто установлены камеры слежения? Как мне ни хотелось осмотреть кабинет, чтобы найти их, я по-прежнему стояла, не шелохнувшись, уперев взгляд в пол.
— Ты просто жалеешь ее, да?! — взвилась темноволосая, нависая над мужем, подобно скале, — потому, что она твоя родственница? Дочь проклятой Эйрене, белобрысой твари, что отняла у меня все!
— Просто я знаю, какая ты увлекающаяся натура, Наташа, — спокойно проговорил Андрей. Похоже, его нисколько не задел ни ее тон, ни выпад, — вымещая свое зло на этой девчонке, ты можешь ее ненароком покалечить, а мне она нужна живой и желательно невредимой. Хотя бы до того момента, как… — я почувствовала его взгляд на себе, но головы не подняла, рассматривая рисунок на ковре. — Поэтому, тебе я говорю — нет. А ты, девочка, меня услышала? — мне пришлось посмотреть ему в глаза, — еще одна твоя ошибка и…
Я перевела взгляд на взбешенную женщину и пристально посмотрела в ее черные глаза.
Неужели эта женщина мамина соперница? Да, годы не пощадили ее красоту, превратив некогда красивое лицо в сморщенный фрукт. Да и фигура… было видно, что несмотря на все ее ухищрения и явно недешевые процедуры в косметологических салонах, кожа давно обвисла, а грудь — плод творения пластических хирургов. Обтягивающее бедра и ягодицы платье сидело неплохо, но то, что оно подчеркивало, выглядело… ненатурально.
Я видела ее несколько раз в своих снах и знала, что когда-то они были друзьями. Не знаю, что произошло, хотя нет, догадываюсь, потому как именно Наталья была невестой моего настоящего отца — Вадима Аксёнова. И последнее видение, когда она приходила к папе в той камере, явное доказательство того, что эти двое и есть похитители отца.
Заметив мой изучающий взгляд, она мгновенно преобразилась и улыбнулась, ласково проведя пальцами по подбородку мужа. Повернулась ко мне, подарив одну из своих зловещих улыбок, что невольно поразилась, как она мастерски меняет маски. Этому надо долго учиться, либо уметь делать это с самого рождения.
— Хорошо, любимый, твоя взяла, — покорно согласилась она, и направилась к выходу из кабинета. Пройдя мимо меня, бросила еще одни взгляд, не предвещавший мне ничего хорошего. И все же облегченного вздоха я удержать не смогла.
— Ты не думай, что она так легко отступится от того, что задумала, — с улыбкой предупредил меня Темников, нажимая что-то невидимое моему глазу на ручке своего кресла. — Но пока ты не выполнишь свою работу, можешь спать спокойно. Если сможешь, — хмыкнул он, заметив облегчение на моем лице. — Она не тронет тебя. Пока.