Снежная Королева

Мысль появилась и тут же исчезла. Я слишком верю в безграничную власть и силы Глеба, что мне даже в охраннике, преданном своему Хозяину, вижу сослуживцев любимого мужчины.

— Да, уж есть, поверь, — прошептал он, открывая передо мной очередную дверь в какую-то комнату, — ты только дождись, девочка.

Я пожала плечами и сухо кивнула, не желая что-то с ним обсуждать. Прошла в свое новое жилище и осмотрелась. В отличие от прежних моих «покоев» эта комната была с окнами. Я осторожно подошла к нему, заметив толстые решетки на нем, и тихонько вздохнула. Услышала звук закрываемого замка и повернулась к кровати. Ясно, хоть приковывать не будут, — подумала я, рассматривая железные кандалы на руках. С меня их так и не сняли, но мне удалось выпросить у охранника кусочек бинта, чтобы подложить его под наручники. Осмотрела раны, отметив покраснение, и вздохнула, если их не снимут в ближайшее время, мне грозит нагноение ран.

Я осторожно присела на кровать, а потом вытянулась на ней, морщась от боли во всем теле. По-хорошему нужно помыться и промыть раны, но сделать я этого уже не могла. Устала. Просто устала.

Бояться. Ждать. Верить. Мне стало все равно, что ждет меня дальше. Что Темников ждет от меня? Работа? Хорошо, выполню. Я совершила глупость, поверив Егору и Арине, решив, что смогу спасти Влада. Теперь расплачиваюсь за свою доверчивость.

Поверила записи, что дали прослушать мне они же. Сбежала от Глеба, который за все время сделал для меня больше, чем кто-либо. Больше для меня сделал только отец.

Я подложила ладони под голову и прикрыла глаза. Щека показалась мне ощутимо горячей, а еще влажной. Я пл а чу?

— Глеб, помоги мне, пожалуйста, — хорошо бы мой всхлип никто не услышал.

… я смотрела на свое отражение в зеркале и не узнавала себя в отражении. Бледное лицо в ореоле белых волос, спускавшихся ниже плеча, болезненный цвет лица, потухший взгляд голубых глаз. Посмотрела на тело и прикоснулась к плоскому животу. Еще недавно тут была маленькая жизнь. Наша девочка, наша малышка. Муж называл ее ласково — Искорка.

А теперь пустота… Как и в душ е…

Женщина спрятала лицо в ладонях, а сквозь пальцы закапали слезы, срываясь и падая на пыльный пол. Вокруг царило запустение, как же давно она не была дома. Дома…

Нет, это помещение не было теперь ее домом. И дома не было теперь. У нее все забрали, все, чем она дорожила. Отняли. Осталась только пустота.

Ребенка нет. Муж погиб. Его друг тяжело ранен и находится в больнице. Для чего теперь ей жить?!

Эйрене отняла руки от лица, снова посмотрев на свое отражение в зеркале. Невысокая, худая, в черном свободном платье, она сейчас была олицетворением самой Смерти.

Ну, почему?! Почему, видя множество смертей вокруг себя, она не могла увидеть одну-единственную — свою. Ведь это все, чего она хочет в данный момент — умереть!

Звонок в дверь, резкий и отрывистый, заставил ее на секунду замереть, а глаза вспыхнуть надеждой. Она сорвалась с места, преодолев расстояние до двери в несколько шагов, и резко распахнула дверь. Как же она надеялась увидеть на пороге Его! Пусть раненый, уставший, пусть… но живой!

Он стоял, прислонившись к косяку, едва ли в состоянии держаться, бледный, худой, но… чужой. Чужой человек. Чужой мужчина.

Это был высокий мужчина с длинными темными волосами и жуткими разноцветными глазами — серо-зеленый и темно-карий. Он тяжело дышал, будто бежал долго. А еще смотрел жадно, пристально, со смесью жалости и тревоги во взгляде.

И пришло узнавание. Слишком много снов она увидела за это время. Знала и о том, кто он, и какая миссия возложена на него. Груз, не менее тяжелый, чем ее проклятие, и избавиться от которого невозможно. Вот только… он опоздал, опоздал. И ей предстоит жить, а не умереть.

— Можно войти? — хрипло спросил мужчина, с трудом выпрямляясь. Было видно, что ему очень плохо, видела, как лихорадочно блестят его глаза. И отступила. Молча пропустила его в квартиру. До этого она никогда и никого не подпускала близко ни к себе, ни в дом. Но опасности от него женщина не чувствовала.

Мужчина тяжело переступил через порог ее квартиры, замерев на секунду, когда, наконец, соизволил осмотреть ее внешний вид. Его взгляд прошелся по фигуре, скрытой черным платьем, а потом внимательно прошелся по уставшему лицу, отметив потухший взгляд и горькие складки у рта. Он открыл рот, чтобы с трудом выдавить из себя:

— П…простите, я не вовремя? — было видно, что он растерян, но Эйрене мало волновало его состояние. Внутри снова стало холодно, отчего молодая женщина неосознанно обняла себя руками.

— Какая разница? — равнодушно проговорила она, — вы же пришли, чтобы сообщить мне…

— Вы… знаете, кто я, — он не спрашивал, просто утверждал очевидное.

— Вестник, — пожала плечами Эйрене. Ее голос звучал глухо и отстраненно.

Вестник стоял, прислонившись к стене, и молчал. Эта женщина… она так отличалась от тех, других, что он видел во сне, о которых читал в записках своих предшественников. Кого он ожидал увидеть? Истеричную дамочку, которая начнет сразу плакать о своей горькой доле и проклинать Вестника и его предков? Да, наверное. Уж точно не безжизненную куклу, которая смотрит на него пустым взглядом, от которого даже у него, видавшего многое в жизни, стынет кровь в венах. Он ожидал слез, криков, но… не молчания.

— Поверьте, Эйрене, мне не доставляет радости то, что я должен делать, — сморщившись, будто от боли, проговорил мужчина. Странно, но ему хотелось все объяснить. — Все это время я пытался… сбежать, но…

— Зачем вы пришли, э-э…? — женщина запнулась, понимая, что не знает даже его имени. Знала, кто он — Вестник, что он обязательно однажды появится на пороге ее дома, чтобы сообщить о смерти. Он искал ее, узнавал все о ней, а вот ей… она даже не знала, как правильно обратиться к нему.

— Евгений Вестов, — представился мужчина, слабо улыбнувшись.

— Вестов, — тихо произнесла Эйрене, задумчиво смотря на него.

Он был красивым. Наверное, встреть она его раньше своего любимого Вадима, могла бы оценить и его красоту, и отдать должное его харизме. Не будь над ней этого проклятия, возможно, все сложилось бы иначе. У них одно социальное положение — это видно невооруженным взглядом, воспитание, может быть, интересы тоже совпали бы.

Но… для нее существовал только Вадим, только ради него билось ее сердце, а теперь там лишь пустота. Его смерть выжгла все то, что она берегла для него в душ е. Ничего не осталось. Равнодушие и холод. Возможно, увидь она его смерть… Смогла бы она изменить все?

У Эйрене не было на это ответа. Видящая не может, не имеет права менять будущее!

— Евгений, зачем вы пришли? — спокойно спросила Эйрене, заранее зная ответ.

— Я… — он запнулся и впервые смутился. Все это время, пока он пытался избежать «миссии», он то подбирал слова, чтобы все объяснить той незнакомке, с которой невольно связан, то злился, что ему приходится платить за чужие грехи. Видит Бог, он пытался, испробовал множество способов заглушить связь и боль, что возникала от его бездействия, но… не в его это силах. Поэтому он и пришел, чтобы избавиться навсегда от боли, кошмаров и этой проклятой связи с Видящей. Он уже мечтал, как окунется с головой в воспитание своего новорожденного сына, который….