Снежный демон

Как-нибудь сами отвалятся.

Главное развести огонь и хоть немного согреться. Хоть чуть-чуть ощутить тепло, а дальше останется надеяться, чтобы он принял ветки и мои мольбы.

Я уже готов пламени поклоняться… О Урд, прости меня.

Вздохнув, я достал из мешочка два кусочка кремня, подержал их на ладони, а за тем взял поудобнее пальцами.

— Да чтоб тебя! — сокрушенно закричал я, когда после первого удара сноп искр растаял в воздухе, а камень выпал из пальцев.

Я начал искать его ладонью, при этом взглядом осматривая каждый камень. В этой неосвещенной пещере довольно легко перепутать обычный камень и кремень, который выпал из моих рук, но мои глаза еще ни разу меня не подвод…

Что за?!

Посмотрев на один из камней, я увидел над ним небольшую надпись, которая была такого размера чтобы не мешать моему взгляду, но также быть видимой и читаемой.

— Камень? Я знаю, что это камень! — зло прошипел я.

Затем глянул на другой и опять, вижу перед глазами — [Камень]. Надписи появляются всякий раз как я пытаюсь сконцентрироваться и рассмотреть свою находку.

[Оценка 1 уровня — приобретено]

Что за оценка? Что вообще происходит?

Я раздраженно бросил этот камень в сторону, а затем схватил следующий и поднес к глазам.

[Камень]

Еще один…

[Камень]

И еще…

[Камень]

Стоп! Это и есть мой кусочек кремня! Почему написано камень?

Надпись тут же перед мной расплылась, чтобы собраться вновь в новую:

[Кремень]

Странно и удивительно. Оно прислушалось ко мне? Поняло, что ошиблось и постаралось исправить это?

Все еще пребывая в легком удивлении, я наконец отточенными за годы движениями с первого раза выбил сноп искр, которые упав на слегка подсохшую кору дерева заставили ее дымиться. Но она потухла.

Я ударил еще раз…

Но видимо, сырая кора дерева не желает гореть. Лишь дымится и гаснет, наполняя пещеру странным ароматом, который я уже когда-то встречал.

Да, точно! Когда лесорубы приносили рубленные стволы деревьев, пахло также!

Как же называлось это дерево, никак не вспомню!

Я всячески пытался отстраниться от состояния, в котором нахожусь. Мыслил позитивно, даже когда перестал чувствовать пальцы на левой руке. Ухмылялся, когда заходился кашлем, от которого мою грудь почти разрывало, а сам я начинал задыхаться от нехватки воздуха. Голова болела так сильно, что хотелось одним точным ударом об камни вскрыть ее и достать все оттуда и хоть немного отдохнуть.

Мой разум оставался трезв. Настолько, насколько это вообще возможно. Видимо, проклятье не дает мне пасть в забытье, заставляет чувствовать все до самого конца.

Боль, холод, голод, тяжесть вины, потерю собственных частей тела. Я ведь понимаю, что мои пальцы не смогут вновь двигаться.

— Неужели я правда этого заслужил?! — закричал я куда-то вверх.

С уголков глаз потекли слезы, пока маленький дымок поднимался медленно верх.

— Неужели ты так ненавидишь когда тебя не любят?! Не хочешь, чтобы в тебе кто-то сомневался! Так ты сама всех бросила!

Я продолжал кричать, кашлял и снова кричал. Корил себя, ненавидел Урд, считая, что мне уже нечего терять и хуже она точно не сделает.

Затем просил прощения у отца, матери, Сив и всех жителей деревни, которые лишились божественной защиты, снова кашлял.

— Я тебя ненавижу! — зло прорычал я, — Если мне удастся выжить, я создам свою деревню, которая не будет поклоняться тебе!

Прокричав последнее, я устало плюхнулся на пол, даже не заметив, как привстал на коленях обращаясь к сводам пещеры.

Моих свисающих рук коснулось нечто теплое и едва уловимое, подняв взгляд, я чуть не потерял дар речи.

— Огонь!

Наконец-то! Мне повезло! Он разжегся!

Небольшие едва различимые язычки пламени начали потрескивать на коре дерева. Сначала робко, словно делая свои первые шаги в этом холодном и промерзлом мире, а затем распробовав мое подношение на вкус, начало проявлять жадность.

Кора сгорела быстро, потом в ход пошли щепки, смешанные с иголками, от них не осталось и следа на каменном полу.

Наконец ветки пошли в ход, и пещеру на полнило тепло. Дым выходил наружу через щель ничуть не задерживаясь, а я приблизился как можно ближе, протягивая руки и ноги.

Выругавшись, я снял сапоги, поставил их рядом и наконец с блаженством протянул ноги к огню. Стопы начало приятно покалывать, пальцы начали отмерзать и краснеть, вот только не большой палец на левой ноге.

Он остался серым.

Я старался не смотреть на него и не трогать. Не хотел навредить еще сильнее. Вдруг отвалится и мне придется самому себе кровь останавливать в таких условиях. Лучше пусть остается, потом как-нибудь…

Никогда не думал, что попаду в подобную ситуацию. Хочется прямо сейчас ущипнуть себя посильнее и наконец проснуться в теплой кровати, схватить теплый печеный картофель и поесть до отвала.

Блин, как же хочется кушать.

Желудок все также урчал не переставая, в итоге сжалившись над ним я схватил с пола кусочек коры и засунув в рот начал жевать.

Вкус был не самым приятным, сок липкий и противный, но хотя бы чем-то набью пузо.

В голове крутились мысли, что само дерево может быть каким-то ядовитым или еще что-то, но уже плевать если честно.

Мне на все уже плевать.

Смотря на разгорающееся пламя, которое с жадностью высушивает ветки, а потом их сжигает, я начал вспоминать все, что мне было известно об ущелье.

Если я правильно помню, оно называется Пасть Урд. Как говорили охотники, все из-за того, что сверху виднеются острые скалистые пики похожие на волчьи клыки в разинутой для укуса пасти. Демоны вообще всегда все относят и сравнивают с Урд, тут уж нам только дай повод это сделать. Была бы на то воля, все в деревни носили бы одно и тоже имя в честь нашей богини.

Если задуматься, то как это все нелепо.

Мы так боялись ее гнева, что забывали практически обо всем. Тратили драгоценное мясо на молитвы и эгоистичные просьбы о здоровье и милости. Демоны предпочитали отдать последний кусок камня на алтарь, нежели прокормить себя в голодные годы.