Снова хочу быть твоей

— Конечно, покажи, что ты нарисовал.

Они садятся на ковёр, и Рома разворачивает перед ним листы бумаги с детскими каракулями. Я чувствую, как меня медленно выдавливают из этого момента, как будто я здесь лишняя. Они смеются, обсуждают рисунки, а я просто стою, не в силах даже присоединиться. Сева отдаёт всё своё внимание сыну, и я знаю, что он делает это осознанно, чтобы не касаться меня, не открывать старые раны.

И вот тут раздаётся звонок в дверь. Я замираю и смотрю на Севу.

Кто это может быть?

Он сводит брови и поднимается.

— Открою, — бросает по пути к двери.

За дверью оказывается… мать Севы.

— Так, ну от вас не дождёшься визита, дорогие мои, — сетует женщина, входя в квартиру.

Я удивлена. Она редко приезжает без предупреждения, и я не знаю, как мне сейчас вести себя с ней, зная, что между мной и Севой — пропасть, которую невозможно скрыть.

Мать у него вообще необыкновенная женщина. Добрая, интеллигентная. Сева, по сути, сказал ей правду. Что у нас отношений нет, что сын — его. Я боялась её реакции, но удивилась, как тепло она приняла и меня и Ромку, когда приехала в первый раз. Тогда Сева как раз уехал.

Мы не обсуждали ничего: ни то, как так всё вышло, ни почему я не говорила её сыну о ребёнке. Она просто приехала с подарками для Ромы, познакомилась с ним, мы выпили с ней чаю, а, уезжая, она тепло обняла меня.

Ни упрёков, ни претензий, ни долгих осуждающий взглядов.

Она будто дала мне понять, что я не одна. И внуку очень обрадовалась.

Но всё же её присутствие заставляет нас обоих изображать нормальность. Сева поднимается с пола и тепло обнимает мать.

— Лиза, как ты? — спрашивает она, поднимая на меня глаза, полные заботы.

— Всё хорошо, — отвечаю я, выдавливая из себя улыбку, которая ощущается, как маска. — Просто на работе загружена, немного устала.

Сева молча наблюдает за мной, но я не могу поймать его взгляд. Мы с ним словно на разных полюсах. Его мать не должна знать о том, что происходит на самом деле. Что между нами с Севой такая пропасть.

Она не должна видеть трещин.

Поэтому я улыбаюсь, сажусь рядом с ними, веду себя так, будто всё хорошо. Мы говорим о пустяках, обсуждаем Рому и его успехи в садике, но каждая секунда этого разговора даётся мне с трудом. Я чувствую, как натянутая струна между мной и Севой вот-вот лопнет.

Когда она уезжает, я выдыхаю, будто наконец-то могу дышать. Сева укладывает Рому в постель, читает ему сказку, а я стою в дверях его комнаты, наблюдая за ними.

Он — идеальный отец. Идеальный для Ромы. Но для меня он стал чем-то недосягаемым.

Что-то внутри меня сжимается, когда я слышу его низкий голос, когда вижу, как Рома, заснув, обнимает его руку.

Я жду, что Сева что-то скажет, когда он выйдет из комнаты, но он просто проходит мимо меня, даже не задержав на мне взгляд. Это больнее, чем любые слова. Молчание, как нож, которым он отрезает все нити, связывающие нас.

Он уходит, не прощаясь. Я слышу, как хлопает дверь, и только тогда позволяю себе выдохнуть.

Прохожу в ванную комнату, закрываю дверь и прислоняюсь спиной к холодным плиткам. Слёзы наворачиваются сами по себе, как и каждый вечер после того, как он вернулся с отдыха с Ангелиной.

Я лезу рукой в карман и достаю оттуда маленький белый пластиковый тест, на котором отчётливо видна вторая полоска. Положительный тест на беременность, который я сделала сегодня утром.

Я беременна.

От него.

Снова.

Это невыносимо. Я сжимаю тест, зажав его в кулаке, и опускаюсь на пол. Слезы текут сами собой, сдавливают грудь, не дают дышать. Как я скажу ему? Как он отреагирует? Я боюсь, что эта беременность станет последним ударом, который разрушит всё окончательно. Но я уже не могу ничего изменить.

Я остаюсь одна в этой тишине, которая душит меня больше, чем сама правда.

Но я больше не повторю своих же ошибок. Завтра я всё ему расскажу.

27

Казалось бы, что тут сложного?

Открой рот и скажи, как есть.

“Я беременная от тебя. Снова”

Несколько слов, времени много не займёт. Но всё складывается так, что я уже неделю просто не могу поговорить с ним.

У Севы открытие нового филиала фитнес клуба, и он весь день проводит на работе. Когда я просыпаюсь, его уже нет дома. Вечером приходит поздно, играет с Ромкой, и едва я успеваю уложить сына, как обнаруживаю, что Сева уже ушёл к себе и запер дверь. Дважды я пыталась постучать, но он не ответил. Возможно, спал или смотрел что-то в наушниках, а может, не считал нужным общаться со мной.

Сообщением же в мессенджере такое не отправишь.

Все эти дни проходят, как в тумане. Я просыпаюсь утром, ухожу на работу, улыбаюсь пациентам, как будто всё нормально. Но внутри меня разрушается всё, что я так старательно строила. Сева отдаляется. Рома радуется ему, но между нами — пропасть. Иногда мне кажется, что я даже слышу, как она расширяется, каждый день становится всё шире, пока мы не окажемся на разных концах этого расколотого мира.

И как же мне перебросить через неё мост, чтобы сообщить о ребёнке?

Сегодня мне с утра неожиданно звонит Ян Борисов и просит приехать к нему в офис.

— Нужно обсудить кое-что важное, Лиза, — говорит он своим привычно спокойным тоном, но я уже чувствую, что что-то не так.

Неужели снова Руслан решил попытаться испортить мне жизнь?

После приёма я еду в его офис. Когда я захожу в кабинет, он уже сидит за столом, с таким же сосредоточенным выражением лица, как и всегда. Только теперь в его глазах я вижу нечто большее — обеспокоенность.

— Лиза, — он встаёт, протягивая мне руку, затем указывает на кресло напротив. — Присаживайся.

— Что происходит, Ян? — спрашиваю я, пытаясь скрыть дрожь в голосе, но руки уже потеют. Я чувствую, что разговор будет непростым.

Он открывает папку, достаёт оттуда несколько листов и кладёт передо мной.

— На тебя подали в суд, — говорит он, не делая ни малейших попыток смягчить удар.

Я смотрю на бумаги передо мной и вижу знакомую фамилию пациента. Моё сердце сжимается.

— Что? — шепчу я, ощущая, как паника накрывает меня с головой.

— Этот пациент утверждает, что после твоего лечения его зрение ухудшилось, — продолжает Ян, не отрывая пристального взгляда от меня. — Он требует компенсации. Большой компенсации. Причём заявление адресное на тебя, не на клинику в Волгограде.