Соблазны бытия

Однако легче Элспет не стало. Она сильно скучала по Кейру. Даже его угрюмое, хмурое присутствие было лучше, чем одиночество. Элспет пыталась представить свою дальнейшую жизнь без него и ужасалась. Одно дело жаловаться на мужа и даже желать, чтобы он ушел, и совсем другое – пожинать плоды исполнившегося желания.

Первые несколько дней после его ухода Элспет чувствовала заметное облегчение. Жизнь стала проще. Она могла делать, что пожелает: ехать на работу в «Литтонс», планировать свое будущее. И все это – без сетований, расспросов и запретов. Но потом эйфория прошла. Элспет ощутила, что она одна, и испугалась.

Она вдруг поняла, что, невзирая на все, продолжает любить Кейра. Она помнила, как страстно и искренне любила его, когда они только поженились. Такие чувства не могут разрушиться мгновенно. Невозможно полюбить человека, выйти за него замуж, родить от него детей, делить с ним постель, а потом повернуться и уйти, сказав, что все кончено. Да, когда-то им было хорошо, но потом стало плохо.

Изменилась и сама ее сущность, став частью Кейра. У них было слишком много общего. Общие радости, общие тяготы. И даже если их брак распался, ее чувства к Кейру, какими бы смешанными они ни были, остались. В них по-прежнему была страсть, сила и даже напор. Элспет терзали противоречивые чувства. Она раскаивалась, сознавала свой жизненный проигрыш, сожалела и злилась. Их брак умер, и это было второй ее потерей, не менее острой и болезненной, чем смерть бабушки. Элспет ужасно недоставало Селии, ее ясного взгляда на жизнь, мудрости, крепкого здравого смысла и некритичной любви, которую она всегда дарила своей внучке.

В последние месяцы жизни Селии они часто виделись. Больше, чем за все прошлые годы. Достаточно было перейти по мосту Альберта. Нити, связывавшие бабушку и внучку, становились все крепче. Элспет черпала у нее силу, ее тянуло к бабушке намного сильнее, чем к матери. Оглядываясь назад, она ужасалась своему легкомыслию. Многое, слишком многое она принимала как должное.

* * *

Кейр снял однокомнатную квартиру в Бэлхаме, где сейчас и сидел, размышляя, осталось ли в Лондоне хоть одно издательство, куда он не совался в поисках работы. Возможно, ему придется снова менять род занятий. Размышления прервал стук в дверь.

– Мистер Браун, вас к телефону.

– Спасибо, миссис Дадли. Сейчас иду.

Кто же ему звонит? Это номер знали очень немногие. Кейр сообщил его Элспет на случай, если что-то случится с детьми, а также своим родителям. Ему не хотелось говорить ни с бывшей женой, поскольку он по-прежнему был очень сердит на нее, ни с родителями, которые не торопились принимать его сторону.

– Вот что, парнишка, чтобы хлопнуть в ладоши, их должны быть две, – сказал ему отец. – Элспет – славная женщина. Она и так исполняла слишком много твоих прихотей. Но решительности ей не занимать. Так что спроси себя, почему она повелась на ухаживания того человека.

Однако ему звонила не Элспет и не родители.

– Я слушаю, – взяв трубку, осторожно произнес Кейр.

– Здравствуй, Кейр. Это Себастьян.

– Себастьян?

– Да. Я тут…

– Как вы узнали мой номер?

– От Элспет.

– Понятно. Чем могу быть полезен?

– Я хотел бы с тобой увидеться. Посидели бы, выпили.

– А зачем?

Возникла пауза.

– Я ожидал более учтивого ответа на мое приглашение.

– Простите, но меня сейчас не тянет на учтивости.

– Это я чувствую. – Снова пауза. – Так ты все-таки соблаговолишь встретиться со мной? У меня есть для тебя послание.

– А по телефону вы его не можете передать?

– Это сложнее, чем при личной встрече.

– Чем сложнее?

– Послушай… – начал Себастьян и замолчал, а через пару секунд в трубке послышались короткие гудки.

Это не было случайностью. Себастьян просто повесил трубку. Глупый старый выскочка. Если он думал, что может говорить от имени Литтонов, пусть в следующий раз не обманывается. Звонок Себастьяна задел Кейра, подняв новую волну неприязни к этой семье. Неприязни, граничащей с ненавистью. Тоже мне, нашли способ манипулировать им!

* * *

– Миссис Конли, я пойду прогуляться, – сообщил Себастьян, заглянув в кухню. – Если позвонит некий мистер Кейр Браун, передайте, что мне нечего ему сказать. Молодой неотесанный грубиян. Представляю, сколько она от него натерпелась.

Миссис Конли молча согласилась. Кейр ей никогда не нравился. Он был из тех, кого она называла необработанным бриллиантом. В те редкие моменты, когда ей доводилось видеть их вместе, она всегда ужасалась его обращению с Элспет. Казалось, он был постоянно зол на жену.

* * *

Через час Себастьян достиг прудов Хэмпстед-Хита. Его все еще трясло от гнева. А ведь он всего-навсего хотел помочь этому молодому ослу. Селия ошиблась. Это был скверный выбор для ее внучки. Бедняжка Элспет. Она заслуживает лучшего. Если слухи насчет ее романа с Маркусом Форрестом были правдой, она и в этом случае заслуживала более достойного мужчину…

* * *

Мемориальную службу в честь Селии решили провести в церкви Сент-Брайдс на Флит-стрит – церкви журналистов и одной из любимых Селией лондонских церквей. Служба обещала стать грандиозным событием. Список приглашенных читался как справочник «Кто есть кто». Естественно, в числе гостей значились великие имена издательского мира: Джонатан Кейп, Джок Мюррей, Майкл Джозеф, Андре Дойч и молодой блистательный издатель Джордж Вайнденфелд. Далее шли авторы, в разное время открытые Селией и ставшие завсегдатаями «Литтонс»: леди Аннабелла Мьюирхед, Нэнси Артур и, конечно же, маститый Себастьян Брук. Другие писатели, не публиковавшиеся в «Литтонс», были давними друзьями Селии: Джон Бетчеман, Сомерсет Моэм, Эдит Ситуэлл и Джин Конан Дойл. Естественно, не были обойдены и крупные книготорговцы: Безил Блэкуэлл, Кристина Фойл и достопочтенный Джон Уилсон из «Бампеса».

Для одной только семьи Литтон в церкви понадобится несколько скамеек. Помимо английской ветви, ожидался приезд американских Литтонов, включая Джека и Лили из Калифорнии, и всех американских помощников: Бруеров, Джейми Эллиотта и, разумеется, Майка Паркера и Ника Нилла. Обязательно приедут Миллеры, Дженна, а значит, и Чарли с Кэти… Список разрастался. Вспоминали, что нужно обязательно пригласить такого-то и такую-то. Вскоре стало ясно, что Сент-Брайдс всех не вместит. Тогда было решено перенести церемонию в церковь Святого Мартина в полях. Селия ее тоже любила и всегда ходила на рождественскую службу со свечами, сопровождаемая все возрастающим числом внуков.

Это вызвало новую задержку. Сент-Брайдс заказывали на сентябрь. В церкви Святого Мартина время для мемориальной службы такого масштаба смогли выделить только в ноябре. Провести ее желательно было в начале месяца, но никак не позже, поскольку где-то в первых числах декабря Клементайн ожидали роды.

Программа церемонии вызвала значительные споры. Музыка, чтение, количество чтецов, кто что будет читать, представители каких поколений. Все были одинаковы важны: и младшие, и старшие. Начиная с августа этому посвящались еженедельные встречи под председательством Джайлза и близняшек. Все предложения тщательно рассматривались, и ни одно не отвергалось без такого же тщательного обсуждения. Клио предложила прочесть отрывок из «Алисы в Стране чудес» – первой книги, которую читала ей бабушка. Люси по той же причине предложила отрывок из «Совы и Кота». Оба предложения привели к весьма разумному соглашению: это будет антология, прочитанная младшими (младшими считались не достигшие шестнадцати лет). Несколько коротких отрывков лучше, чем один длинный.

Предложение, чтобы известные авторы прочли отрывки из своих произведений, отвергли начисто, как попахивающие нарциссизмом. Но все согласились, что должен прозвучать большой отрывок из «Меридиана времен». Эта особая честь будет предоставлена девятилетнему Руперту Литтону – младшему сыну Джея и Тори, мальчику с ангельским личиком. Затем должны будут прозвучать хвалебные речи. Но кто их произнесет? Выбор, конечно же, падал на Себастьяна, однако его положение было весьма деликатным. Другим кандидатом был Кит, который сразу отказался: