Собрание сочинений (Том 2)

– Ну, вас ранят. Я вас и вынесу.

Поручик с удивлением посмотрел на Лёшку. Усмехнулся. А вечером рассказал другим офицерам, и те тоже смеялись. Больше всех хохотал штабс-капитан Дулин.

Рассказы про Лёшкину выдумку дошли и до полковника Громолысова. "Молодец", - похвалил командир полка, вызвал Леща и сказал:

– Ну, каково?! Что я вам говорил?

И надо же! Поручик Иголкин действительно угодил под пулю. Лёшка вначале даже не понял. Смотрит - Иголкин упал. Мальчик бросился к офицеру. Подхватил, поволок. Выбежали солдаты, подняли поручика, а он мёртв.

Гибель Иголкина напугала Лёшку. Несколько дней он не решался подходить к передовой. А потом успокоился - и опять за своё: выбрал нового офицера. На сей раз штабс-капитана Дулина. Теперь Дулин уже не смеялся. А, увидев Лёшку, гнал от себя.

– Струхнул, - язвили над штабс-капитаном приятели.

Тогда Дулин пошёл к командиру полка.

– Ну что вы, - успокаивал Громолысов.
– История с Иголкиным - это случайность. При чём тут мальчик? Это даже похвально, это пример для других солдат.

Дулин ушёл ни с чем. А через день штабс-капитана убило.

Теперь уже все офицеры стали бояться Лёшки. "Он заколдованный", говорили. И едва мальчик за кем-нибудь привяжется - тут же его отгоняли.

Тогда Лёшка решил ходить за самим командиром полка. Выехал однажды Громолысов на передовую, смотрит - а рядом с ним мальчик. Вспомнил полковник про Иголкина, про Дулина, и стало ему как-то не по себе.

– Пошёл вон!
– закричал Громолысов.

Лёшка отступил, однако недалеко, так, чтобы в случае чего успеть подбежать к полковнику. Но командир полка снова увидел мальчика. Плюнул тогда Громолысов и уехал с передовой в штаб от беды подальше.

– Ты это брось, - отчитывал на следующий день мальчика прапорщик Лещ.
– Ты у меня смотри.

Так со спасением жизни русского офицера у Лёшки ничего и не получилось.

МЕДАЛЬ

Как-то солдат Зуев дал Лёшке поносить боевую медаль. Надел мальчик, побежал по окопам. Бежит, а сам норовит так, чтобы грудь вперёд смотрите, мол. И все смотрят.

– Ай да георгиевский кавалер, - смеются солдаты.
– Ай да герой!

Забежал Лёшка и в Дудницы. Здесь около штаба полка он и столкнулся с прапорщиком Лещом.

Посмотрел Лещ на мальчика строго, спросил:

– Откуда медаль?

Лёшка замер, а Лещ вдруг подобрел, пощупал медаль.

– Хороша, - проговорил.
– Хочешь такую?

– Хочу, - произнёс Лёшка.

– Ладно, будет тебе медаль. Только вот что, приходи ко мне и докладывай, о чём говорят солдаты. Да фамилии запоминай. Понял?

И не даёт с той поры прапорщик мальчишке проходу. Увидит и сразу:

– Ну как, узнал?

Лёшка уж так и сяк: мол, ничего такого солдаты не говорят, больше молчат или спят в окопах. Только Лещ, что репей, пристал - не отцепится.

– Ты у меня смотри, - пригрозил прапорщик.

Тогда мальчик обо всём рассказал Пятихатке.

– Ну, это дело нехитрое, - успокоил Лёшку солдат. И научил, как говорить с адъютантом.

– А у Еропкина из первой роты брюхо болит, - докладывал на следующий день Лещу Лёшка.

– Ну, ну. А ещё что?

– А ещё Кривокорытов из деревни письмо читал.

– Так, так, - заинтересовался прапорщик.
– Так что же в том письме?

– Так в нём разное пишут, - ответил Лёшка.

– Ну, а что разное?

– У деда Зозули погреб по весне провалился, к бабке Лушке сноха приехала, а у тётки Фёклы козёл сдох.

– Тьфу!
– сплюнул Лещ.
– Козёл! Ты что, забыл, о чём докладывать? Говори про тех, кто против войны, кто правительство поносит, командиров ругает. Понял?

– Понял, - проговорил Лёшка. А сам опять к Пятихатке.

Через день Лёшку снова позвали к Лещу. Прапорщик сидел в штабной избе на крестьянской лавке, курил папиросу.

– Докладывай.

– Про фельдфебеля Тучкина недоброе говорят, - произнёс Лёшка.

– Так. Что же говорят?

– "Неумён", про него говорят солдаты.

Прапорщик рассмеялся.

– Это правильно. Тучкин действительно глуп. Солдат не проведёшь. Это верно. Ну, а ещё чего говорят?

Мальчик молчал.

– Ну, ну, не бойся.

– Ещё про вас, и тоже недоброе...
– произнёс Лёшка.

– Ну, а что про меня?
– насторожился Лещ.

– То же самое.

– Что - то же самое?

Говорить вслух Лёшка не отваживался.

– Выходит, "дурак" про меня говорят солдаты?
– процедил прапорщик.

– Вот, вот это самое...
– подтвердил Лёшка.

Лещ исподлобья посмотрел на мальчика, стараясь понять: по наивности тот завёл такой разговор или умышленно.

– Ну, а кто говорит?
– наконец спросил прапорщик.

– Все говорят.

– Кто все?
– стал злиться Лещ.
– Петров, Иванов, кто все?

– Поручик Иголкин, к примеру, о том не раз говорил.

– Иголкин?
– закричал прапорщик.
– Его и в живых давно нет.

– И потом ещё штабс-капитан Дулин...

– Ах, негодяй!
– Лещ привстал, придвинулся к Лёшке.

– И ещё полковник Громолысов про то же самое говорит, - заключил мальчик.

– Вон!
– заревел Лещ.
– Вон!
– и тяжело бухнулся на скамейку.

На следующий день про Лёшкин разговор с Лещом узнали солдаты.

– Ай да георгиевский кавалер!
– смеялись в окопах.
– Ай да герой!

– Молодец!
– похвалил Пятихатка.
– Это по-нашенски, по-солдатски.

ПЯТЬ ПЯТИХАТОК

Чуть что - Лёшка к солдатам: "Расскажите да расскажите про войну, про подвиги". Только война всем до того надоела, что никому и вспоминать ни о чём не хотелось. И вот как-то Ломов сказал Лёшке:

– Иди к своему Пятихатке. Он тебе про войну лучше других расскажет.

Три дня Лёшка приставал к кашевару. Наконец тот сдался.

– Ну ладно, - проговорил, - садись слушай.

Пятихатка помолчал, перебирая в памяти что-то, и наконец начал: