Собрание сочинений: В 2 т. Т.1: Стихотворения

* * *

Плачешь Психея-Аленушка?Это еще не Харонушка,Это не Стиксик, не Летушка,Не Флегетончик. Не Смертушка:В лодке рыбачит на озереДачник, хоть время и позднее.Позднее… Верно. Со временем…Яблочко-времячко котится,Котится, да не воротится, —Пели в России в гражданскую.Вот потому я и пьянствую:С нашим земным воплощениемНам расставаться не хочется.Смотрим, почти в восхищении,Мы на туманы осенние,Ветки корявые дерева,Лошадь у низкого берега.Здесь и природа, я чувствую,Чем-то похожа на русскую.Ждет нас, душонка-Аленушка,Долгий беспамятный сонушко.Лучше подольше попробуемЗдесь оставаться — подобиемБожиим, хоть приблизительным,Прежде чем стать небожителем.

PALAIS DE JUSTICE

Дворец ПравосудияВ Брюсселе есть.Его МногопудиеЗначит: Месть!Он символ насилия,Армагеддон!В нем злая Ассирия,Злой Вавилон.Судья и важный, и грозный:«Ваша честь!»А там в Брюсселе бронзовыйМальчик есть.Стоит мальчишка голенький,Виден весь.Что было бы, вздумай маленькийПить и есть?Придя на базар,Он украл бы полрыбы,И его привели быВ грозный зал.В торжественном залеЖутко ему.Злые судьи послалиВ злую тюрьму.Но он убежал —Он очень мал.Никто не заметил,И дождь хлестал.Бежал сквозь мглу —Неважно ведь, где:Стал на углуПо малой нужде.На узенькой уличкеМальчик стал.Пускает струечки.Вот нахал!Скалы вековечнейПалэ де Жюстис.Но человечней —Мэннекен-пис!

* * *

Конечно, бывало и хуже,И ближнему хуже бывает.Полоска на небе все уже,И жизнь, господа, «догорает».А впрочем, какое вам делоДо жизни какого-то Икса?И чувствует, ежась, телоВодицу тусклого Стикса.— Чепуха! По-латыни: реникса!Смотри-ка: рыбка плывет.Водицу тусклого СтиксаДуша переходит вброд.Не вешай носа на квинту!Сорока нос украдет.Уронит, летя к Коринфу,Но рыбка нос подберет.А мы, верхом на химерах —Во дворец, туда, в облака!Завращаемся в высших сферах,Точно два веселых волчка!

* * *

Забавное, милый, лекарство –Наркотики? Странный вопрос.Какое прекрасное царствоТак называемых грез!В тех грезах ослепительны розы,Амброзию подаютРабы — и гремит maestosoГрозы, как царский салют.Волшебная фармакопея!Мы летали, а час назад,Гуляя по Кассиопее,Мы бросились в водопад,А потом в звездопад. Две кометы,Точно девы, ласкались к нам,Пели песни яркого цвета,Мы влетали в сапфирный храм.Но внезапно всё исчезало,Уплывал Изумрудный Град.Одеяние из бериллаПревратилось в серый халат.

* * *

Спор сумасшедших с полоумными,Спор одержимых с бесноватыми;Не надо вмешиваться, милый.Займемся летними полуднями,Займемся зимними закатами,Луной на улице застылой.Пусть шизофреник параноикуИзложит новую теорийкуО политическом прогрессе —Пройдем по солнечному дворику,Пройдем к цветущему шиповнику,К цветистой бабочке ванессе.Пускай вороны с мериносамиК шакалам пристают с вопросамиОб историческом процессе —Гляди на нежные соцветия,На отдаленные созвездия,На знаки смерти и бессмертия,На облачное поднебесье.

* * *

Презревший заботы и почести,Здесь Будда молчит в одиночестве,Чужой, отрешенный, блаженный.Мне Будда у белого лотосаМилее кровавого Хроноса,Хозяина смертной вселенной.Предайся, душа, созерцаниюМиров, озаренных нирваною,И время бессмертием станет.Вне времени статуя древняя.(А бабочка спит, однодневная,Желтея на темном тюльпане.)Я помню, мы в Мексике видели,Как ястреб, сидевший на идоле,Уснул, тяжелел, каменея, —И медленно стал изваянием,Скульптурой, гранитным молчанием(Цикады звенели сильнее)…А впрочем, не стоит — заранее?

* * *

Закусили в земной забегаловке,А теперь – в неземной ресторан!Постарели с тобой в Гореваловке,Полетим в голубой Раестан!Знаю, было немало хорошего:Детский голос из ягодных мест,Предвесеннее льдистое крошевоИ осенний над озером блеск.И весна. Соловьиное щелканье.Только жизнь — не одна благодать:И болели, и были оболганы,Довелось голодать-холодать.Помечтаем, что в райской империиПышный пир для заблудших овецИ, прощая нам наше неверие,Пригласил нас Небесный Отец.Пред очами Его милосерднымиТам навек — ни сумы, ни тюрьмы.И мы станем блаженно-бессмертными,И с блаженными встретимся мы.Верно, ангелы вовсе не грозные.Что же все застилает туман?..— Ни нектара тебе, ни амброзии,И небесный закрыт ресторан.

* * *

Ты сощурила глаза нестрогие,Медицинский бросила журнал.Психологию физиологиейВ нем ученый объяснял.Мотылек поднялся над акацией,Был твой рот, как роза без шипов.Может быть, химической реакциейВызывается любовь.Если б не было какой-то химии(У дороги мята, резеда),Я б не мог назвать тебя по имени,Я б не встретил никогда.Золотилось поле предвечернее,Падал свет в зелено-темный лес.А сиянье глаз твоих, наверное,Лишь химический процесс?Ты следила за большим закатом (а –Деятельность аминокислот?),И таинственным катализаторомБыл твой нежный, влажный рот.Роза без шипов так мягко тронулаГубы потеплевшие мои.Ни к чему химическая формулаЧеловеческой любви.

* * *

Платье бархата черного,В белом кружеве шея.От багряно-пурпурногоШелка — пальцы белее.А лицо утомленное,Ни тепла, ни румянца.Это Мэри казненная,Королева шотландцев.Протестантские рыцариНе хотели папистки.Мэри с римскими принцамиРассылала записки:— Не по праву ЭлизабетНа английском престоле! —Мэри, кто тебя вызволитИз английской неволи?За интриги и преданностьКатолической вере,За упрямство и ветреностьОбезглавили Мэри.Помню Мэри портретную —Эту царственность позы.Вижу маску посмертную —И багровые розы.

* * *

Когда бы праотец АдамНа дереве Добра и Зла(Познания, черт побери!)Повесился – и свет зариСкользил по листьям и цветам,И даль была светла, светла…То не возник бы род людскойС его борьбой, с его тоской…А впрочем, мало дела мнеДо человечества. Во снеЯ видел, что с тобой вдвоемНездешним садом мы идем,Что я Адам, что я в раюСтихи на иврите пою,И ты, не зла и не добра,Жена из моего ребра.От музыки моей мечтыТам распускаются цветы,И над павлином тонкий лучПахуч, алмазен и певуч.Не зная о Добре и Зле,Мы в райском нежились тепле,И кольчатого князя тьмыКо всем чертям послали мы!

* * *

В ночном Нью-Йорке снег. Уснул, затих Нью-Йорк.Под мокрым снегом он промок, продрог.В нем воздух за день, кажется, прогорк.Дневная суета, бескрылый торг!Но торг не кончен. Бродят у витринМальчишки — и подходит господин,И юноша, прекрасный, как павлин,Вдруг выступает из ночных глубин.Два фонаря рассеивают мрак,А там, в аллее, черный кадиллак.В нем проститутку задушил маньяк.Он режет ей над сердцем странный знак.Смутна луна, туманен ореол.Вот наркоман: он делает укол.Он в белом парке негра подколол:Ведь мертвый черный — меньшее из зол.О небоскребы, темный вертоград!Никто не выбросился? Нет, навряд:Кому охота прыгать в снегопад?(Несчастный случай — частный случай, брат.)