Собрание сочинений в трех томах. Том 1

НАДПИСЬ НА КАМНЕ

Мне тяжело. Люди со мной Становятся честными. Они разговаривают, Как на исповеди, Особенно женщины, Которых мог бы любить. Мне всех тяжелей. Я похож на бога, Но не настолько великого, Чтобы прощать.

"Думал, прошлое не забудется…"

Думал, прошлое не забудется, Думал, близкою станет мне. Задержала меня распутница На чужой, Не той стороне. К сердцу боль Присосалась пиявкою, И оно мне стучит: беги! Топь болотная, Громко чавкая, Крепко держит за сапоги. Закричал бы я, утопающий: Мне, товарищи, нелегко. Но нельзя мне позвать товарищей Все товарищи далеко. Все товарищи Неподдельные, Охраняя покой семьи, Как, бывало, князья удельные, Правят женами И детьми. И прошу я Не их, а вербочку, Задрожавшую у ноги: — Помоги мне, тонкая веточка, Помоги!..

"Плачь. Пусть слеза прольется…"

Плачь. Пусть слеза прольется, А ты себе живи. Тебе легко живется И в жизни И в любви. Страдай. Твое страданье, Увы, невелико. Рыдай. Твое рыданье, Как у детей, Легко. Но все твои печали, Как воды по весне, Подземными ручьями Изроют душу мне.

"Ты говоришь: я мщением дышу…"

Ты говоришь: Я мщением дышу. Ты говоришь: Я мертвых ворошу. Ты говоришь: Мне ничего не жалко. Неправда! Жалко. Но моя душа Неумолима, Как землечерпалка С железным скрипом Грузного ковша. Она других Не знает направлений; Она пройдет, В желаниях чиста, И по следам Твоих захоронений, Где даже не поставлено Креста. Рабочей быть Дано душе не каждой. Я благодарен Даже в час беды, Что наделен Неистребимой жаждой Докапываться До живой воды. А ты твердишь: Я мщением дышу! А ты коришь: Я мертвых ворошу

"Пусть мы друг друга разлюбили…"

Пусть Мы друг друга Разлюбили. Но жизнь мою, Любовь мою Не торопись Толкать к могиле, — Итак качаюсь На краю. Я, в счастье Веривший глубоко, Себя от счастья Отрешил. Уйду из жизни Без упрека, Довольный тем уже, Что жил. Довольный тем, Что полной мерой Мне было радости дано. А без любви мне, Как без веры, И безысходно И темно. Все унесу, Твой добрый гений, Твой легковерный И смешной. Всю горечь Многих заблуждений Ты можешь схоронить Со мной. Пусть экскаватор Полной горстью, Однажды вороша погост, Мои изломанные кости Швырнет На глинистый откос. И пусть! Пусть будет все, Что будет. Приму любую из порух, Чтоб стали радостнее Будни, Хотя бы Одному из двух.

"В наше счастье веры больше нету…"

В наше счастье Веры больше нету. Мне обидно, Что в чужом краю Принял я за чистую монету Легкую привязанность твою И не то мне жаль, Что, пламенея, Я тебя и нежил и ласкал. Жаль мне то, Что, от тебя пьянея, Я своей любимой Не искал. Поглядеть бы На любовь-потерю, Тронуть кудри Ласковой рукой… В мире есть такая. Я не верю, Чтобы в мире Не было такой. Может, поздно? В муках угрызений Сердце бьется В поисках порук. В мире было столько Потрясений, Столько было горестей… А вдруг?.. Может быть, В надежде тосковала, Все ждала И уставала ждать?.. Может, ей меня Недоставало, Чтобы жить И в жизни устоять?.. Есть такая! Каторжной работой Сто каналов К ней готов прорыть. Если сердце Бьется для кого-то, Значит, этот кто-то Должен быть.

"Я ушел. Ни к чему теперь вздохи…"

Я ушел. Ни к чему теперь Вздохи. Между нами Со всей высотой Стены, Стили, Этапы, Эпохи, Просто камень И воздух седой. Я ушел. Между нами — века. Вот как ты далека!

"Чему сердце молилось…"

Чему сердце молилось, Отошло навсегда. Надо мною звезда закатилась, Закатилась звезда. И горела нежарко, Не давала тепла, И светила неярко, Но все же была. Я стоял под звездою, Дожидался зари. А теперь только место пустое Смотри не смотри…

"Жизнь поэта непростая штука…"

Жизнь поэта Непростая штука, Если он страстями опален, Жизнь поэта, Да не жизнь, а мука, Если он влюблен, — А он влюблен. Пошутил Веселой эпиграммой, Подмигнул звезде — И мир разъят. Вот уже ему Семейной драмой, Мировой трагедией Грозят. Милая моя, Мы счастьем бредим Большим, Чем встречаем наяву. В наших душах Тысячи трагедий… И еще одну Переживу.

ОРАКУЛ

По холодному блеску Стальной колеи Поезда убегают — И все не мои. Поезда убегают В зарю и рассвет, Только должен опять Оставаться я, Будто мною потерян Транзитный билет И забыта конечная станция. Поезда убегают, Гремя и звеня, Прогибаются рельсы со шпалами. Убегая вперед, оставляют меня На вокзале С глазами усталыми. Как мне быть? Как мне жить? И в какие края Выбрать путь одинокому: Близкий иль дальний? Будка. В ней на вопросы Заблудших, как я, Отвечает оракул вокзальный. Пересадки, Маршруты известны ему. Расспросите его И похаживайте. А замешкал — Звучит по вокзалу всему: "Спрашивайте!.. Спрашивайте!.." Жизнь — в любви, Как ни много нам в жизни дано, Я, бывало, терял и не плакал, А когда вот потеряно это — одно, Как тут быть, Подскажи мне, оракул? Репродуктор в стене. Слышу голос стены, И от голоса холодом веет: "Гражданин, не мешайте, Вы слишком пьяны!" — "Нет, от горя душа не пьянеет!" Поняла, Женским вздохом Вздохнула стена И сказала мне фразу такую: "В чем другом бы, а в этом, — Сказала она, — Не просите, Помочь не могу я…" В двадцать лет, Зная только начала начал, Не по возрасту я, Не по росту Почитал себя мудрым, Других поучал, Все решал Удивительно просто. Разлюбила? Другая полюбит, поверь, Будешь счастлив И радостен снова. Жизнь одна, Путь один. И я понял теперь: Нет для счастья Пути запасного. По холодному блеску Стальной колеи Поезда убегают — И все не мои. Поезда убегают В рассветную мглу, На широкие нивы и пажити И оракул Шумит по вокзалу всему: "Спрашивайте! Спрашивайте!.."

"Сдержаться в чувствах не умеючи…"

Сдержаться в чувствах Не умеючи, С тобою часто ссорюсь я. Какие-то пустые мелочи Мешают видеть мне тебя. В дороге Мелкое теряется, В дороге с каждою верстой Все больше, Больше проясняется Тот, настоящий, Образ твой. Опять люблю, Тревог не ведая, И только в мыслях не решу: Что это?! От тебя же еду я, А кажется, К тебе спешу.

"Мне казалось, что ты молода…"

Мне казалось, Что ты молода, Что тебя Не коснулись года. Помнишь, Был я не хилой породы, Но обветрил, И, видишь, — седой. Ты лишь в' памяти Все эти годы Оставалась Еще молодой. Да, лишь память В заветном извиве, Как солдат На бессменном посту, С каждым годом Нежней и ревнивей Охраняла Твою красоту. Запоздалая встреча убила, И надежде И вере назло, То, что память моя Сохранила, То, что сердце мое Сберегло.

"Холмы, расшитые узорами…"

Холмы, Расшитые узорами, Не привлекали нас к житью. Над Хонгурейскими озерами Гагара плакала — к дождю. И все окрест, Все дали дальние До еле видимой версты, Как ненца древние предания, Туманны были И пестры. Я шел И вдруг остановился, Во власти неизбывных дум. Вдали стоял твой белый чум, Над чумом сизый дым курился У чума твой стоял олень. Глядел я, Как, сметая тени, По золотым рогам оленя Восходит Заполярный день. Хотелось мне, Шагая тундрой, Чтоб в жизни, где бы ни жила, Но на любой дороге трудной Ты Впереди меня ждала.