Собрание сочинений

Поп

Замечу на сие одно Тебе по долгу иерея: Ты судишь здраво… Мы — попы, — Псалтырь и святцы взявши в руки, Давно решили: для толпы И для царей — зачем науки? Тебе — царю, как пастуху, Чтобы пасти народов стадо, В руках иметь лишь плети надо, А не науку — чепуху! Она зловредна. Верь мне, чадо!

Царь

Да, правда: в оны дни, попович, Профессор Константин Петрович Премудро наставлял меня. Что "ночь" гораздо лучше "дня"…

Поп

Сие похвально! Крестоносцев Храбрей сей хитроумный муж? Заботясь о спасеньи душ, Воюет наш Победоносцев [13] , Со "штундой" борется умно В союзе с праведным монархом; Его попы зовут давно Святым "гражданским патриархом", С Победоносцевым вдвоем Ты воевал, как божий воин! Ты рая светлого достоин, И о бессмертии твоем Молебен живо мы споем…

13

К. Победоносцев — один из вдохновителей крепостнической реакции в 80-е и 90-е гг. и в начале нынешнего века. Имел огромное влияние на Александра III, (Ред.).

Царь

Нет, не поможет твой молебен!

Поп

Отчаянье — есть смертный грех. Верь мне, властитель полумира, Еще крепка твоя порфира…

Царь

Нет, слишком много в ней прорех. Она в дырах, она в заплатах, Не рыцарь я в блестящих латах… [14]

14

Стихотворение не закончено. (Ред.)

ДЛЯ МЕНЯ И ДОВОЛЬНО (Песня умирающего комика)

Дни за днями бегут над твоей головой, И годам улетать не закажешь. Бедный комик, окончив путь жизненный свой, Жалкий шут, ты в могиле спать ляжешь. На вершине небес дух твой должен блуждать, Как на сцене, уныл, безотраден; А под черной землей труп актера глодать Будут массы прожорливых гадин. На тебя не возложат лавровых венков, Ни медалей, ни знаков отличий; Разве вспомнят: "Нед_у_рен был в нем _Хлестаков_, А, под старость, хорош _Городничий_". Разве молвят еще: "Удивительно глуп В нем был _Чацкий_ — ботлив и амурен; Но зато в нем предстал наяву _Скалозуб_, И как _Фамусов_ был он недурен". А подруга твоя, утаив в сердце лед, С голой грудью в "Елене" предстанет. Друг актера (к несчастью, плохой рифмоплет)1, Над могилой стишонками грянет. Вот и все для тебя! Огонек твой потух, Догорело в светильнике масло… Где же песни твои? Где веселый твой дух? Все исчезло, погибло, угасло!" Так я песню мою напеваю тайком… Пред кончиной мне видятся грезы, Что несется она — эта песнь — ветерком И дробится… на мелкие слезы. Их не видит никто, кроме бога. Лишь он, Бесконечной любовью владея, И в весельи людском услыхать может стон, И простит он шута-лицедея. Я был раб, вечный шут; но в актере-рабе, В старом комике, есть вдохновенье… После смерти моей проживу ли в тебе, В грустной песне, одно лишь мгновенье? Гой ты, песня шута, горделивой не будь, За тебя и смешно мне и больно. Но когда мою песнь повторит кто-нибудь И вздохнет — _для меня и довольно_!

ЛАПТИ

Не думай, гордый мой поэт, Что ты в поэзии владыка! Тебя сильнее нищий дед, Плетущий лапоть свой из лыка. И он плетет, и ты плетешь; Но между вами сходства мало; Все, чем гордится молодежь, Твое перо не понимало. Плетешь ты рифмы без души; Твои "изделья" сон наводят… А лаптя крепки, хороши, И в них мильоны братьев ходят… Себе пощады не проси! Твои "изделья" в печку бросят… А лапти ходят на Руси И пользу родине приносят. Бесследно пропадет твой бред Рифмованный, безумно-гордый… А лапти свой оставят след, След прозаический, но твердый.

К СВОБОДЕ

Незримая для русского народа, Ты медленно, таинственно идешь. Пароль мой: "Труд, желанная Свобода!" А лозунг твой: "Бодрее, молодежь!" Свободное слово, опять ты готово Сорваться с пера… Чего же ты хочешь? О чем ты хлопочешь? Не та, друг, пора! Молчи и таися. Каткову [15] молися, Печатью он правит и мигом отправит Тебя — за Урал.

15

М. И. Катков — реакционный публицист, выразитель и вдохновитель дворяиско-монархической реакции 60-80-х гг. в России. (Ред.).

ДЕРЕВЕНЬКА (Песня)

Ноченька осенняя, деревенька темная… Слева — сосны, елочки; справа — степь огромная. Вдаль пойдешь — заблудишься, и с душою робкою Вспять назад воротишься проторенной тропкою. Ляжешь спать на лавочку, как лежали прадеды, — Матушка ругается: "А ходил куда-де ты? Аль в притон за девицей — белою лебедкою? Аль ходил к учителю?.. Полно, Калистратушко! Лучше всех наставников для сыночка матушка…" "Не брани, родимая, не корми учителем! Был он мне защитником, был моим спасителем. Разве в том вина его, что противна ложь ему? Что стоял за правду он по веленью божьему?.. И напрасно, матушка, ты им озабочена: Нет его здесь, бедного, школа заколочена; Пусто в ней, темнехонько. Больше нам не встретиться, Только у кабатчика огонечек светится!"

ДОПОЛНЕНИЕ 1

* Лошаденки за оврагом *

Лошаденки за оврагом Изнуренные плетутся, Выступая робким шагом, Под кнутом хозяйским жмутся. И хозяева их, кстати, Приуныли и устали; Мало счастья, благодати Эти люди испытали. Говорит один (я слышу): "Эки, братцы, неудачи! Всю соломенную крышу Съели дома наши клячи". — "Верно, к зимнему Николе Нам глодать кору придется". — "Ни зерна на целом поле!" — Третий голос раздается. Тут четвертый, пятый сразу Закричали, зашумели: "Мы в сибирскую заразу Обнищали в две недели!" — "И меня, — сказал Ванюха, — Посетила вражья сила, — Ядовитая, знать, муха Спину крепко укусила. Сшил себе я саван белый, В церкви божьей причастился, Гроб купил, с деревней целой Пред кончиною простился. Да на ум меня наставил Коновал один любезный: Прямо к спинушке приставил Раскаленный прут железный…" Все хохочут… Смейся дружно, Своротив с дороги узкой, Люд страдающий, недужный, Терпеливый брат мой русский! Много милости у бога, Жизнь не вся в тебе убита, И широкая дорога Пред тобой вдали открыта.

1864

ОСЕНЬ

Осень настала — печальная, темная, С мелким, как слезы, дождем; Мы лее с тобой, ненаглядная, скромная, Лета и солнышка ждем. Это безумно: румяною зорькою Не полюбуемся мы; Вскоре увидим, с усмешкою горькою, Бледное царство зимы. Вскоре снежок захрустит под обозами, Холодно будет, темно; Поле родное скуется морозами… Скоро ль растает оно? Жди и терпи! Утешайся надеждою, Будь упованьям верна: И под тяжелою снежной одеждою Всходит зародыш зерна.

8 августа 1881

НИВА

С молитвою пахарь стоял у порога Покинутой хаты: "Война к нам близка, Одной благодати прошу я у бога, Чтоб _ниву_ мою не топтали войска. Тогда пропадет мой ленок волокнистый, На саван не хватит тогда полотна…" И с верой молился он деве пречистой, Чтоб ниву его сохранила она. Но враг наступал… И послышался грохот Из сотни орудий. Как демонский хохот, Носился по воздуху рев батарей; И люди — ужасное стадо зверей — Безбожно, жестоко терзали друг друга, И брызгала теплая кровь, как вода, И ядра взорали все поле без плуга, И хаты крестьянской не стало следа… …Но милости много у вечного бога: Построилась новая хата-жилье, И пахарь-хозяин опять у порога С молитвою смотрит на поле свое. Себя он не мучит напрасной тоскою, Что нива упитана кровью людскою — Чужой ли, родной ли: не все ли равно? Ведь кровью и п_о_том не пахнет зерно, Ведь свежая рожь не пошлет нам проклятья, Не вымолвит явных и тайных угроз?.. И будем мы сыты (О люди! О братья!), Питаяся хлебом — из крови и слез!

1899

ДОПОЛНЕНИЕ 2

Таинственный ямщик (Крещенская баллада)

1 Мечты печальные тая, В крещенский вечер еду я. Мне что-то страшно. Незнаком Я с молчаливым ямщиком. На нем истасканный тулуп И шапка старая. Как труп, Он бледен, мрачен — как мертвец… "Да погоняй же, молодец, Пошибче! Скоро ли конец?" — "Близехонько, всего верст пять…" И замолчал ямщик опять. 2 Всё степь да степь — простор большой. И я с взволнованной душой Гляжу тайком на ямщика. Нигде не видно огонька; Лишь месяц нам издалека Попутно светит. Страшно мне В глухой, безлюдной стороне, И робко бредит мысль моя: Не с мертвецом ли еду я? "Да скоро ли?" — "Проедем мост, А там, близ станции, погост". 3 Погост… кладбище… Черт возьми! "Людмилу" я читал с детьми И хохотал до слез. Теперь Мне не смешно. Свирепый зверь Не напугал бы так меня, Как мой ямщик. Он, наклони Тоскливо голову, дрожит, — А тройка медленно бежит… Через кладбище путь лежит. 4 Вдруг мой ямщик махнул рукой И "Со святыми упокой" Запел протяжно… "Замолчи И не пугай мня в ночи!" — "Я не пугаю, я молюсь. Ты, господин, сиди — не трусь! Две вёрсты живо промелькнут…" И мой ямщик, отбросив кнут, Вдруг на кладбище побежал; И видел я, как он лежал Там на могиле, весь в снегу, Потом вернулся, ни гугу, На козлы сел, кнутом махнул И тихо, жалобно вздохнул. 5 "Ямщик!" — "Чего?" — "Скажи, о ком Молился ты сейчас тайком?" — "О муже…" — "Как?!" — "А почему ж Не помолиться, если муж Здесь погребен? Он в ямщиках Служил и на моих руках Скончался. С парою сирот Осталась я. Решил народ, Что я бабенка — не урод, Что у меня сильна рука: Могу служить за ямщика… Ну, живы будем — не умрем… Теперь махнем по всем по трем!" 6 От бабы получив урок В крещенский зимний вечерок, Теперь не верю в мертвецов, Но верю в женщин-молодцов… Ты, днесь крестившийся, спаси Страдалиц женщин на Руси!