Солнечный корт

С ними было что-то серьезно не так, но Жан не мог сказать об этом, не признав, что Кевин был прав. Тем не менее, он не мог не задаться вопросом, что могло вызвать столь серьезные необратимые повреждения мозга. Возможно, что-то было в воде так далеко к югу? Возможно, отравление угарным газом на корте Лисьей норы.

– Никто меня не трогал, - сказал Жан.
– Я был ранен во время драки.

– Заткнись. Я не прошу у тебя признания, - сказал Ваймак.
– Мне оно не нужно, особенно когда ты так выглядишь, и особенно после того, как мне пришлось встречать Нила из аэропорта в декабре. Но мне нужно, чтобы ты знал, что мы знаем, чтобы ты поверил мне, когда я говорю, что мы сражаемся с широко открытыми глазами. Рене знала, чем рискует, отправляясь за тобой. Она сделала этот звонок, зная, с кем имеет дело, и мы будем на ее стороне, чего бы нам это ни стоило.

– Никто не просил ее делать это, - сказал Жан.
– Если вы не хотите отправлять меня в Эвермор, верните мне мой телефон. Я сам организую транспортировку.

– Я выключил твой телефон и положил его в морозилку, - сказал Ваймак.
– Он разрывался, и я очень устал слушать его щебетание. Ты сможешь забрать его обратно, когда мы решим, что делать дальше.

– Нет никаких мы, - настаивала Жан.
– Вы не мой тренер.

– Ты имеешь в виду, не твой хозяин.

Жан проигнорировал это резкое замечание.

– Я Ворон. Мое место в Эверморе.

Ваймак сжал переносицу, безмолвно призывая к терпению. Жан по глупости подумал, что это означает, что он изматывает мужчину и выигрывает спор, но тут Ваймак вытащил из кармана телефон и начал что-то набирать. Он поднес его к уху ровно настолько, чтобы убедиться, что он звонит, затем переключил на громкую связь и держал между ними. Жану не пришлось долго гадать: на звонок ответили после второго гудка.

– Морияма.

– Тренер Морияма, это снова тренер Ваймак, - сказал Ваймак. Он бросил понимающий взгляд на Жана, и Жан запоздало понял, что напрягся.
– Извините, что прерываю ваш рабочий день, но мне нужна кое-какая помощь. Жан все время пытается отказаться от моей помощи и встать с постели. Эбби уже сказала, что пройдет еще три недели, прежде чем он сможет хотя бы подумать о путешествии, но Жану нужно еще одно мнение, чтобы успокоить нервы. Не могли бы вы сказать ему, чтобы он сидел тихо, черт возьми? Я на громкой связи.

Хозяин не растерялся, и его ответ был именно таким, какого ожидал Жан:

– Я уверен, что Моро сделает свое здоровье приоритетом. Он знает, как важно его выздоровление для всех нас в Эдгаре Аллане.

Жан услышал скрытое послание громко и ясно: возвращайся домой как можно скорее или будешь страдать от болезненных последствий. Он открыл рот, но Ваймак опередил его, и в его голосе прозвучала сталь.

– При всем уважении, я позвонил вам не из-за банальностей, - сказал Ваймак.
– Если бы мне нужна была эта пустая болтовня, я бы купил в магазине открытку «Выздоравливай» за доллар. До его возвращения на корт минимум три месяца. Прямо сейчас он вам не нужен, и нам не составит труда присмотреть за ним в это время. Скажите ему, чтобы он оставался на месте, пока он еще больше не навредил себе. Пожалуйста.

Резкий выпад в последнем слове пробил брешь, о существовании которой Жан даже не подозревал. Он отказался зацикливаться на этом, но затаил дыхание, ожидая ответа.

– Ваша беспочвенная враждебность, как всегда, освежает, - сказал хозяин.
– Моро?

– Да…, - в последнюю секунду Жан исправился, - тренер?

– У тренера Ваймака и так достаточно проблем с его собственным бешеным составом. Делай, как он тебе говорит, и оставайся пока на месте. Мы поговорим снова, когда ты будешь достаточно здоров, чтобы тебя можно было перевезти.

– Тренер, я...
– Извините, пожалуйста, простите меня, я обещаю, я пытаюсь, - понял.

На линии повисла тишина, но Жану потребовалось некоторое время, чтобы понять, что трубку повесили. Ваймак захлопнул телефон резким движением руки, и костяшки его пальцев побелели, когда он тщетно попытался раздавить маленькую вещицу в своей большой руке.

– Этому человеку уже много лет на кладбище прогулы ставят.
– Он взял свою кружку, запоздало вспомнил, что она пуста, и постучал по ней тупыми ногтями.
– Так проще, правда? Он знает, что мы держим тебя в плену, и не собирается с этим бороться.

Ваймак искренне думал, что одержит верх в этом разговоре. Жан хотел возненавидеть его за наивность, но он так устал.

– Теперь я могу спокойно путешествовать, - сказал Жан.
– Отправьте меня домой.

Жан не был уверен, как Ваймак мог выглядеть таким сердитым и таким измученным одновременно. Он приготовился к ответной реакции на свою неблагодарность, но все, что сказал Ваймак, было:

– Нет.

– Вы не можете держать меня здесь.

– Ты не уйдешь, - сказал Ваймак.
– Ты переживешь это, даже если нам придется тащить тебя, брыкающегося и вопящего, до финиша. И прежде чем ты даже подумаешь о том, чтобы снова встать с постели, вспомни, что твой собственный тренер только что приказал тебе оставаться на месте. Пока ты остаешься с нами.

Ваймак подождал минуту, понял, что Жан не собирается отвечать, и, наконец, сказал:

– Я посмотрю, есть ли у Эбби колокольчик или что-нибудь еще, что мы могли бы оставить здесь на случай, если понадобимся тебе. А пока отдыхай как можно больше. Позволь мне позаботиться о твоем тренере. Ты беспокоийся только о себе, и ни о чем другом, понятно?

Как легко он это сказал, как будто Жан мог беспокоиться о себе отдельно от остальных. Этот человек пытался его убить.

– Я спросил, ты понял?
– Спросил Ваймак, поднимаясь на ноги.

У Жана хватило чувства самосохранения хотя бы на то, чтобы направить свой недовольный взгляд на дальнюю стену.

– Да.

На самом деле нет, но Ваймак не должен был этого слышать. Мужчина оставил его наедине со своими мыслями, и у Жана закружилась голова, когда он принялся гонять их по кругу. Хозяин приказал ему оставаться на месте, пока Эбби и Ваймак не объявят его годным к путешествию, но так ли это было на самом деле? Был ли это буквальный приказ или он ожидал, что Жан все равно найдет дорогу домой? Жан осторожно ощупал свое колено, но одного легкого прикосновения кончиков пальцев было достаточно, чтобы у него все поплыло перед глазами.

Эбби появилась через несколько минут с кухонным таймером и небольшим стаканом, наполовину наполненным водой.

– Я не смогла найти звонок, но ты можешь включить таймер, - сказала она, устанавливая его в пределах досягаемости. Она протянула ему воду и держала ее, пока не убедилась, что он сможет взять ее.
– Он ужасно громкий, так что мы наверняка услышим, где бы мы ни находились в доме. Воспользуйся им, хорошо? Если тебе скучно, если ты голоден, если тебе больно, что угодно. Дэвид ушел за новыми шортами и боксерами, но если ты вспомнишь что-нибудь еще, просто дай мне знать, и я напишу ему.
– Она подождала немного, чтобы узнать, не придумал ли он что-нибудь, прежде чем вытащить из кармана пузырек с таблетками. Когда он не подал руки, она высыпала две капсулы на простынь рядом с ним.
– Это поможет тебе уснуть. Чем больше ты будешь отдыхать, и чем меньше будешь двигаться, тем лучше.

– Что с моим коленом?
– Спросил ее Жан.

– Ты повредил его в драке, - холодно напомнила она ему, прежде чем дать реальный ответ: - Ты растянул связки сустава.

Ваймак говорил об этом не для того, чтобы добиться сдержанности хозяина. Из-за травмы колена и ребер Жан выбыл из игры до середины лета. За это хозяин удалил бы его из стартового состава, а Рико избил бы его до полусмерти за то, что он не оправдал номер, написанный на его лице. Он поправится как раз вовремя, чтобы его снова разобрали на части.