Солнечный удар

– Вот, именно. А ты меня спас, спасибо тебе огромное! Извини, что без бутылки зашел. Не знал, что в номере застану. В следующий раз исправлюсь.

– О чем ты говоришь, генацвале, всегда рад тебя видеть.

Они обнялись, похлопав друг друга по спинам.

– Ну, вот, о твоих рыженьких поговорили, теперь давай о моей темненькой. Что мне с Юлькой-то делать?

– Постучи в двери два раза, если не откроет - уходи, гордость должен иметь, да!

Андрей грустно вздохнул.

– Гордости, как грязи. Счастья нету.

В то время, как мужчины перемывали косточки женщинам, последние, напившись кофе, делали то же самое в отношении первых.

Юля, лежа на кровати, тоненько (и совсем непротивно) икнула.

– Кажется, меня кто-то вспоминает.

– Догадываюсь, кто, - улыбнулась Виктория и неожиданно икнула тоже.
– Ой, а меня-то за что?

– Это они про нас говорят.

– Думаешь?

– Не сомневайся. Могу даже сбегать подслушать для убедительности, - красавица проворно сунула ножки в тапочки и, придав лицу шпионское (с подозрительным прищуром) выражение, выскочила из комнаты.

В коридоре никого не было за исключением пожилой супружеской парочки, заходившей в свои апартаменты на противоположном конце этажа. Юля вежливо кивнула соседям, дождалась, когда они скроются из вида, привстав на цыпочки, подкралась к номеру Вахтанга. За дверью стоял басовитый рокот мужских голосов. Кроме слов: 'вах' и 'кханещна', ничего разобрать было невозможно. Красавица, наклонившись, прислонила ушко к замочной скважине. Стало слышно разборчивее, хоть и мешала ручка. Зазвучали имена: Юля... Вика... Яна. Вот сволочи, никого не пропустили, каждой досталось. Не туда Полынцев беседу гнет, ох, не туда - надо о проститутке, а он всех подряд склоняет. Плохой из него сыщик, неправильный, слишком мягко с подозреваемыми разговаривает. Красавица, раздосадовано махнув рукой, побрела в свою комнату.

– Как и предполагалось, болтают о нас, - сказала она, войдя в номер, и, усевшись за стол.
– Давай тоже про них.

Вика оживленно повернулась на кровати, заложив страничку в книге.

– Про твоего?

– Почему про моего? Давай лучше про твоего. Замечаю, Елисей Федулович за тобой, как хвостик таскается.

– Не говори, притомил уже.

Юля застучала ложечкой по чашке, размешивая кофе.

– Вот теперь я тебя не пойму, подруга. Ты красивая, свободная девушка, вокруг мужики табунами пасутся. Елисей, например. Смотри, какой осанистый и нос не крючком, чего не хватает?

– Наверное, того же, что и твоему Полынцеву. Не могу я по-легкому сходиться, по мне лучше никак, чем как попало.

– Будто меня кое-как устраивает - тоже настоящей любви хочется.

– Ты ее пробовала?

– Естественно, много раз.

– Так, чтоб с ума сходила, вены резала, таблетки глотала?

– Ну, сейчас, дура я, что ли?

– Значит, не пробовала.

Вообще-то, Юля не завидовала таким чувствам. Отношения должны приносить радость, а не страдания и, слава Богу, что ее этот кошмар не коснулся. Вены резать, таблетки глотать - фу, дикость какая.

– А ты резала?
– взглянула она на подругу.

– И глотала, и жить без него не могла.

– Да, ну?

– Ну, да.

– И где же теперь твоя любовь?

– Оборвалась.

– Бросил?

– Не по нашей вине, - тихо сказала Вика, чуть дрогнув голосом...

Полынцев, вернувшись с задания, деликатно постучался в двери.

– Открыто, - крикнула Юля.

Он постучал еще раз.

– Не заперто, - повторила она.

И еще разок.

– Что там за придурок?!
– вскочила красавица с постели.

Когда дверь распахнулась, Андрей занес руку для четвертой попытки, но, не найдя опоры, провалился в комнату. Юля встретила его грудью, тем самым, удержав от конфузного падения.

– Что за новости?
– нахмурила она брови.
– Что за вид?

– Не кричи, Вику напугаешь, - заплетающимся языком прошептал нетрезвый разведчик.
– Пошли на улицу, подышим...

Резная беседка, зеленая аллейка, фонтанчик, озорно брызгающий искристыми струйками - это ли не место для разговора... об убийстве.

Полынцев, закинув ногу на ногу, приобняв, за плечико Юлю, притворялся, что внимательно ее слушает, на самом же деле, витал в облаках, купался в фонтане, валялся на мягкой газонной травке. Ну, не получилось у него разбудить в девушке серьезные чувства, что теперь - застрелиться? В легких отношениях тоже есть своя прелесть, особенно на курорте. Сегодня встретились, завтра разъехались. Зачем, спрашивается, лишние сложности создавать? А женитьба... женитьба подождет, возраст пока позволяет.

Когда Юля достигла апогея в своих аналитических рассуждениях, Андрей, будто только вернувшись с прогулки, совершенно не в тему спросил.

– А тебе какие отношения больше нравятся, легкие или серьезные?

– Так!
– освободилась девушка из объятий.
– Я с кем сейчас разговаривала?

– Да я все слышал.

– Повтори.

– Ответь на вопрос, и повторю.

– По-разному, иногда, и легкие устраивают, но что б с любовью.

– Любовь, это разве легкие?
– воскликнул Андрей.

– Она всякая бывает, - спокойно ответила Юля.

Ее уже достали за сегодняшний день рассуждения о любви. То подружка битый час про высокие чувства рассказывала, то дружок принялся глупыми мыслями сорить. Сейчас, наверное, тоже поведает о своих душевных терзаниях. Смешные они, у самих сплошные проблемы в головах, а других лечить пытаются.

– Да, врешь ты все!
– встал на защиту святого Полынцев.
– Любовь, это когда сердце в клочья, душа пополам!

Красавица про себя улыбнулась. Так и есть: душу пополам, сердце в клочья, голову в петлю, тело под поезд - больные люди. Надо закругляться с этой темой, а то можно черт знает до чего договориться.

– У тебя такое было?
– спросила она сухо.

– Еще бы.

– А у меня нет. Нравится человек и нравится, потом перестает. Все, закрыли вопрос, надоело.

– Понятно, в темнице живешь, - понуро кивнул Андрей.

– Сам ты, лапоть сибирский. Давай, повторяй мою версию.

'Шла бы ты со своими версиями', - хотелось крикнуть ему во все горло, но сдержался, не стал усугублять ситуацию. Идиот, нырнул в синие глаза, думал, море - оказалась лужа.

– И долго мне тебя ждать?
– прервала его душевные терзания Юля.