Солнечный змей

– Погань болотная… – Фрисс, поднимаясь с палубы, проводил бухту недобрым взглядом. – Нецис, куда тебя несёт?

– В Хацату, – угрюмо отозвался колдун. – Принюхайся, Фрисс. Весь восточный берег пропах кровью. Ты хочешь созвать к нам всех нангалик с побережья?!

Речник приложил ладонь ко лбу и вгляделся в проплывающие мимо заросли. Пустые хижины, покосившиеся ограды, выломанные ворота и пятна крови… Никому теперь не нужные плоты с посадками матлы колыхались на волнах, наползая друг на друга. Чёрные тени сновали под ними, изредка выглядывая из воды. Они видели людей, глаз с них не сводили, но ледяной зелёный огонь не подпускал их близко.

– Та-а… ассинхи, – Некромант качнул головой и мучительно закашлялся, прижимая ладонь к горлу. Речник еле успел подхватить шест, когда маг наклонился за борт.

– Ассинхи, – повторил он, зачёрпывая воду и вытирая губы. – Факелы… Факелы горели всю ночь. Нангалики не плывут на свет. Никогда не приближаются к огню. Всю ночь горели факелы, а наутро… Кто-то помог им, Фрисс. Кто-то, кому огонь не страшен. Нангалики приплыли потом, на готовое… или стерегли внизу, под водой, тех, кто попытается сбежать. Там был кто-то ещё… Фрисс, тут несёт смертью так, что меня мутит, и я не зову тебя с собой. Подожди меня у входа в бухту, в безопасности. Если услышишь крик – уплывай, не оглядываясь.

Речник нахмурился.

– Я не оставлю тебя там одного, – покачал он головой. – Мы пойдём туда вместе. Я прикрою тебе спину. Кто, по-твоему, мог бы помочь этим тварям? Какие чудища живут в этих болотах? Что ты учуял, кроме смерти?

– Кроме смерти… не-жизнь, – криво усмехнулся маг, как будто сам не верил своим словам. – Илкор ан Сарк… Я чую здесь следы мертвяков.

Фрисс посмотрел на воду и поёжился.

Дальше плыли в молчании, напряжённо прислушиваясь к шелесту листьев и скрипу покорёженных оград. Нецис вглядывался в зелёный полумрак под кронами Кийчи и Самуны и принюхивался к ветру. Несколько раз Речник порывался завести лодку в очередную бухту, но Нецис качал головой и жестом просил плыть дальше.

– Очень много крови, Фрисс, – задумчиво бормотал он. – Да хранят боги тех, кто успел сбежать…

– Живые есть? – настороженно спрашивал Речник, поднимая шест из воды.

– Нет, – вздыхал Некромант, и лодка скользила дальше.

Там, где огромное старое дерево Мфенеси с остроконечными листьями низко наклонилось к воде, виднелся узкий проём между корнями, и в глубине тёмной воды скользили чёрные широкоспинные тени. Фрисс нахмурился и зацепился шестом за корни, подтаскивая лодку к «воротам» залива. Нецис поднял руку, призывая к молчанию, взглянул на сумрачную заводь сквозь растопыренные пальцы и резко выдохнул.

– Сюда!

Слегка обгоревшие факелы на высоких шестах торчали из расщелин дерева и пахли горелой тиной. Фрисс ухватился за ветку, извлёк из ножен меч – клинок тут же окутался алым пламенем – и приложил его к просмолённой деревяшке. Огонёк разгорался неуверенно, дрожал и метался – и вдруг полыхнул с яростью родившейся звезды, рыжим заревом заливая тёмные воды.

– Верно, – кивнул Некромант, загоняя нос лодки в паутину корней и вытряхивая из сумки осколок кей-руды. – Кто-то потушил эти факелы ночью. Пусть они разгорятся вновь.

Цепочка огней протянулась вдоль залива, над узкой и скользкой тропой, проложенной прямо по сплетению корней. Чёрные тени заметались под водой. Нецис тронул ладонью нос лодки, зелёное сияние по бортам стало ярче. Фрисс, отталкивая с дороги плоты, засаженные матлой, чувствовал, что из-под каждой плавучей грядки на него смотрят злые красные глаза. Чёрные рыбы замерли в нерешительности меж колец красного и зелёного огня.

– Хаэ-эй! – закричал Речник, вскидывая руку. Белые искры затрещали на его пальцах. Нецис, поднявшись, придержал его за плечо и указал на большую хижину, полукольцом улёгшуюся на корнях Кийчи. Из-за плетёных стен слышался тихий хруст и отчётливый скрежет когтей по дереву.

– Лодку не тронут, – вполголоса заверил Некромант, подтягиваясь на воздушном корне и выбираясь на верхнюю тропу – а может, лестницу. Верхний её изгиб завершался как раз у дверной завесы – полуоторванной циновки, ещё недавно закрывавшей вход в болотный дом. Речник на мгновение прислушался – ему померещился среди шороха листвы и тихого костяного хруста взволнованный шёпот.

– Я с тобой, – он ухватился за корень и полез следом. Молния сорвалась с его ладони и вонзилась в мутную воду. Чёрные тени шарахнулись в стороны, что-то большое всплыло из-под плота кверху брюхом, судорожно дёргая плавниками. Красноглазая тварь, выползшая было на тропу, беззвучно нырнула обратно.

– Та-а… синхи, – кивнул сам себе Нецис, ладонью стирая что-то чёрное с тропы и протягивая Речнику. Тот ненароком вдохнул глубже, чем следовало бы, и отшатнулся, судорожно сглатывая. Блестящая слизь пахла, как рыба, гниющая в жару на мелководье.

– Нецис, умойся… – еле слышно попросил Речник.

– Хм? – Некромант посмотрел с недоумением, но руку ополоснул и выпрямился. – Держись рядом, Фрисс. Мы тут не одни.

Отстранив его, Речник сорвал дверную завесу и встал на пороге, светящимися мечами озарив тёмную хижину. Еле слышный скрежет, скрип крошащегося дерева и горящий мертвенной зеленью взгляд встретили его. Среди разодранных на клочки циновок, раздавленных корзин и разбитых горшков ждала чего-то худая и низкорослая костистая тварь, сплошь покрытая чёрным илом. Квайя полыхала в оплывших глазницах, с поломанных и перекосившихся рёбер свисали клочья водорослей, что-то копошилось на полусгнивших костях, высовывая усики и щупальца. Вонь гниющей рыбы шибанула Речнику в нос.

– Кехцар! – крикнул Фрисс, разрубая почерневшие кости. Разлагающаяся, но всё же сильная лапа метила ему в лицо, но удар пришёлся на подставленный плашмя клинок. Трескучие искры брызнули во все стороны, скелет развалился надвое, костяшки пальцев осыпались Фриссу под ноги, и он с омерзением пинком отшвырнул их.

– Та-а… – еле слышно вздохнул Нецис, протиснувшийся мимо Речника в хижину. Зелёный огонёк взвился над его ладонью, и навстречу мертвенному сиянию из тёмных углов потянулись поблескивающие руки. Скелет, рассечённый Речником, медленно подтащил нижнюю половину к верхней и кое-как поднялся на ноги. Второй выполз из угла на четвереньках, странно покачиваясь. Его изуродованный череп, поросший ракушками, едва ли принадлежал человеку, но мертвяку это ничуть не мешало, как и отсутствие половины рёбер. Третий, по пояс втиснувшийся в дупло дерева – Фрисс даже не заметил, что кора живой Кийчи заменяет хижине стену – задёргал ногами и внезапно кубарем выкатился из дыры. От него пахло палёным илом, а из дупла тянуло горящей смолой. Что-то шуршало там, и теперь Речник убедился – испуганный голос ему не почудился.

– Нецис, хватит глазеть! – бросил он, кидая второй меч в ножны и выставляя вперёд сжатый кулак. Кольцо из самородного серебра тускло блеснуло на пальце – от него-то было куда больше проку, чем от полузабытых заклятий…

Мертвяки, неуловимым движением поднявшись на ноги, молча бросились на Речника. Он и охнуть не успел, как его руку будто сжали тисками, а перед лицом раскрылась вонючая пасть с обломками зубов. Он наотмашь ударил мертвеца в грудь, ломая гнилые рёбра. Кости разлетелись, Фрисс отшатнулся – его рука висела теперь плетью, онемевшая от пальцев до плеча. Из дупла, разинув рот, глазел на него человек, перемазанный трухой и сажей.

Тихий шелест и холодное дуновение заставили Речника отвести взгляд от дупла. Пропитанные илом кости бессильно упали на пол, раскатились по обрывкам циновок. Створка ракушки, приросшей к черепу мертвяка, на мгновение приоткрылась и захлопнулась вновь. Зелёное свечение в глазницах померкло.

– Та-а… Это более чем интересно, – прошептал Нецис, опускаясь на корточки рядом с поверженной нежитью и подбирая вымазанный грязью череп. – Удивительное творение…

– Хаэй! – Фрисс, вернув оружие в ножны, показал обитателю дупла пустые ладони. – Выходи, опасность миновала. Ты не ранен?..