Соло для 'калаша'

– Не думаю.
– Скитович протянул руку к телефону, стоящему на тумбочке.
– Как связь с миром?
– Он поднял трубку.
– Гляди-ка ты - фунциклирует.

– Функционирует, - поправил Гаркавый.

– Знаю, но так удобнее.

– Слушай!
– Гаркавый встрепенулся.
– Отсюда же можно переговорить с нашей больницей! Может, Лена уже пришла в себя?
– Он взял трубку.
– Я постоянно думаю об этом...

– Звони, Ромео, - Скитович встал.
– А я в ванную - денек, однако, выдался жарким.

Гаркавый минут десять крутил диск телефона, пока на том конце провода не ответили.

– Алло, реанимация?
– Он весь превратился в слух.
– Я насчет Кокориной...

Что? Не понял? Потребовалась срочная операция? Отправили в Москву? лицо его потемнело.
– А точнее? Российский нейрохирургический центр? Понял...
– он в смятении положил трубку.

– Как там дела?
– Скитович мокрый, вхщних плавках, бодро вынырнул из ванной.

– Плохо.
– Гаркавый выглядел растерянным.
– Ей стало хуже.

Скитович удивленно присвистнул:

– Но ведь все было нормально?

– Какое-то там постравматическое осложнение. Ее отправили сюда, в Москву, на операцию.

– Дела...
– Скитович потеребил затылок.
– И что теперь?

– Я еду к ней.
– Гаркавый решительно встал.

– Куда?!
– Скитович широко расставил руки.
– Не пори горячку - нам лучше лишний раз не светиться!

– А вдруг она сейчас умирает?
– Гаркавый сделал несколько шагов в сторону двери.

– Зачем гадать? Вот телефон - позвони.
– Друг мягким движением руки остановил его.

– Может, ты и прав...

– И это гораздо быстрей, - видя, что Гаркавый колеблется, добавил он.

– Убедил.
– Гаркавый вновь прильнул к телефонной трубке.
– Алло, справочная? Мне телефон Российского нейрохирургического центра, операционный блок, пожалуйста. Спасибо.
– Он нажал рычаг.
– Сейчас... Алло, нейрохирургический центр? Я мог бы у вас узнать? К вам сегодня девушка поступила, Кокорина Елена Валерьевна... Идет операция?
– Гаркавый потер висок.
– Перезвонить через час? Хорошо.
– Он положил трубку и рухнул на кровать.
– Ну доберусь я до вас, козлы!
– Он судорожно сжал кулаки.

– Успокойся.
– Скитович, как был - мокрый и в плавках, - присел на край кровати.
– Все будет хорошо.

Гаркавый молчал.

– Час - не большой срок. Мы ей сейчас все равно ничем не поможем, а доводить дело до конца за нас никто не станет.

Гаркавый грязно выругался и, видимо, что-то решив для себя, резко встал.

– Верно. Обратной дороги нет: пока во всей этой конторе существует некий мозговой центр, будет литься кровь. Мы должны добраться до него любой ценой.

– Вот это другой разговор!
– Скитович зашлепал за полотенцем.
– А то раскис. Врачи сделают свое дело - сделай ты свое.

– И сделаю!
– Гаркавый придвинул сумку.
– В какой коробке патроны к пистолету?

– В банке из-под кофё~.
– Скитович натянул брюки.

Гаркавый зарядил обойму и вставил в пистолет.

– А ты классно стреляешь, - похвалил он друга.

Скитович улыбнулся:

– У меня был хороший учитель: майор Кубряков. Он всем курсантам рассказывал одну и ту же восточную притчу. Думаю, кто до конца в нее вник, уже не мог стать плохим стрелком. .

– Что за притча?
– вопросительно посмотрел Гаркавый.
– Я тоже кое-чему научился в жизни из притч.

– Да простенькая такая, может, ты ее слышал.
– Скитович достал из сумки автомат и ветошь.
– О мастере стрельбы из лука и его ученике.

– Что-то не припомню такой.

– Возьми.
– Скитович протянул Гаркавому кусок тряпки.
– Оружие любит уход. Так вот, - начал он, - жил в Китае мастер стрельбы из лука и был у него ученик. Десять лет тот постигал премудрости стрельбы и, как ему показалось, достиг совершенства. Действительно: стрелы точно ложились в цель, сколько бы раз он в нее их ни посылал. И тогда ученик говорит Учителю: "Я точно попадаю в цель, значит, я уже научился стрелять?" "А ты знаешь, почему попадаешь?" - спросил Учитель. "Нет", - честно признался ученик.

"Тогда ты еще не научился стрелять", - сказал Мастер. Еще три года ученик провел в непрерывных занятиях, и стрелы так же точно попадали в цель, ибо точнее их послать было просто невозможно. И тогда он вновь пришел к Учителю и спросил:

"Гуру, лучше меня в провинции никто не владеет луком - неужели я еще не научился стрелять?" "А ты знаешь, почему попадаешь в цель?"- последовал вопрос.

"Да", - уверенно сказал ученик. "Вот теперь ты научился стрелять", сказал старый Мастер.
– Скитович с хитрецой посмотрел на Гаркавого.

– Толковая история, - одобрил тот, - только я до конца в нее не въехал.

– Да туг, по-моему, нет ничего мудреного: когда ты знаешь, что все делаешь правильно, разве можно промахнуться?

Абсолютная вера, иначе говоря.

– Да, вера в дело - это серьезная штука.
– Гаркавый щелкнул обоймой. В карате тоже так: сначала учишься делать правильно, затем учишься верить в себя по-настоящему, и только потом ты в состоянии понять, совершенно твое умение или нет. Похоже, ученик, о котором ты рассказал, не только кое-чему научился, но и кое-что понял.

– Именно.
– Скитович положил вычищенный автомат обратно в сумку. Кстати, старайся при стрельбе целиться не по мушке, а по стволу. Дай покажу.
– Он взял у Гаркавого пистолет и прижал к правому боку.
– Прижимай его плотно к телу и целься поворотом туловища: все остальное - для кино. Выживает тот, кто стреляет первым. Пока будешь выставлять руку да искать глазами мушку, тебя ухлопают трижды. Реальный ближний бой - это не киношные трюки.

– Знаю.

В дверь негромко постучали. Гаркавый машинально сунул пистолет в карман и посмотрел на друга.

– Кого еще принесло?
– прошептал тот.

– Я открою.

– Давай, а я тебя подстрахую.
– Скитович схватил сумку и, бесшумно ступая, скрылся в ванной.

Гаркавый подошел к двери:

– Кто?

– Служба сервиса, - донесся тонкий мужской голос.

– Нам ничего не нужно!

– Зачем так категорично?

Гаркавый скосил глаза на дверь ванной: из щели показался зрачок дула.

– Сейчас.
– Он повернул ключ и, придерживая дверь ногой, выглянул: в коридоре стоял патлатый парень в темных очках "терминатор".