Сон на золе
Шрифт:
Интерлюдия. Брас 3
Заповедный.
Окраина Садового района.
Шесть недель спустя после Импульса.
Небо над Заповедным снова затягивало густыми серыми тучами. Брас иногда поглядывал на это густое марево, а потом возвращался к наблюдению за улицей, по которой его отряд недавно прошел. Солдат обегал взглядом полуразрушенные дома, захламленные дороги, изгвазданные какой–то дрянью клумбы и газоны, превратившиеся теперь в кладбищенский ландшафт. И никак Брасу не удавалось согнать с лица кислое выражение при виде такой унылой картины. Ему не нравился город. Больше нет.
Да
Отряд эвакуации, получивший шутливое название «МЧС», расположился на втором этаже бывшего административного корпуса. Из здания хорошо просматривались две прилежащие улицы, и располагалось оно на краю того квартала, в который двигалась команда. По сведениям разведки, где–то здесь укрылась крупная группа выживших. Непонятно, каким образом несколько десятков человек ухитрились выжить в охватившем город аду, но это было неважно. После Импульса самым драгоценным ресурсом стали люди. И отстраивающаяся община не могла себе позволить ждать, пока выжившие сами до нее доберутся. Или, того хуже, сгинут понапрасну.
Поэтому эвакуационные отряды комплектовались без обычного жлобства снабженцев. Узел, а именно так теперь называли общину на месте войсковой части связистов, обеспечил их новенькими АС-24 (Автомат Сёмушкина) с полным обвесом, а также пятью магазинами с энергетическими и зажигательными патронами. Это при том, что с боеприпасом в общине дела обстояли совсем плохо.
В любом случае, большую часть пути «Аэска» висела за спиной, как дополнительное оружие, а солдаты использовали «Рельсу» — компактный ручной рельсотрон, стреляющий стальными или свинцовыми болванками. Практически бесшумное, но безумно прожорливое оружие, отлично подходило для работы в мертвом городе при избытке энергоносителей и нехватке боеприпаса.
Общевойсковые комбинезоны сменились на те, что предназначались для боевых действий при химическом или радиационном загрязнении, только немного усовершенствованные местными умельцами как раз для вылазок. Ходовой у связистов бронежилет «Кираса ОВ» дополнился вспомогательными накладками на плечи, шею и бедра, а стандартные шлемы обзавелись дополнительными визуальными комплексами по просеиванию помех и работе в инфракрасном режиме.
ИскИн отрапортовал, что на карте местности появилось несколько новых сигналок и точек минирования. Это Таран прикрыл их тылы и, судя по маркеру на карте, возвращался обратно. Брас опустил Рельсу, потер вечно зудящий шрам на щеке и размял затекшие плечи. Знатно раздолбанные внутренние переборки некогда важных кабинетов, теперь позволяли без проблем проглядывать почти весь этаж вдоль и поперек.
Хоттабыч, неизменный командир отряда, вместе с прижившимся у них технарем, сидел у противоположных от Браса окон здания. Сверля взглядом площадь и прилегающие улицы, казах выглядел сегодня как–то особенно хмуро.
— На позиции, — внезапно послышался в гарнитуре голос снайпера.
— Наконец–то, — проворчал офицер. — Дымок, ты что там, территорию метил, пока точку искал?
— Никак нет, командир. В высотке после обвала не этажи, а сплошной лабиринт.
— Ладно. Что там?
— Все тихо. Ни выродков, ни людей не наблюдаю. Даже сраных крыс нет.
Хоттабыч снова недовольно заворчал. Брас видел, что командир чем–то обеспокоен. Это казалось странным, учитывая, что реальной опасности за всю ходку им пока не встречалось.
— Шеф, что не так? — наконец спросил боец, ненадолго оторвав взгляд от пустой улицы.
— Слишком тихо, — коротко ответил старший.
— Так может и к лучшему? — вставил свои пять кредитов вечно щурящийся технарь, раскрывая один из принесенных с собой кейсов.
— Нихрена оно не к лучшему, Карп, — отмахнулся Хоттабыч. — Мы протопали весь
город от самого Узла, ходили–виляли лишь бы избежать встреч со всякого рода мерзостью, наполнившей Заповедный после Импульса. По факту, увеличили себе путь в несколько раз, а саму ходку растянули минимум до трех дней. И это все рискуя нарваться на химарь или, того хуже, на смерть–ветер. Так скажите мне, пока мы там шастали, вы хоть раз видели, чтобы вокруг было настолько тихо?Все промолчали. Действительно, в этом месте город казался мертвым совсем не фигурально. По пути солдатам попадались шатающиеся по улицам измененные, разномастные стаи голодных собак, а то и воронье, пирующее падалью. Но что бы тишь да гладь — такое было впервые. Барс поежился, от пробежавшего по спине холодка:
— Хоттабыч, может не стоит нагнетать? А то мы тут все параноиками станем.
— Вот и хорошо бы, — отрезал старший. — По своему опыту знаю, что параноики дольше живут. А находясь в такой херне, в которую превратился наш Заповедный, так вообще булки расслаблять не стоит.
Командир замолчал и снова принялся поглаживать бородку. Наконец, повернулся к технарю и сказал:
— Карп, наверное, давай–ка запускай дрона. Осмотрим окрестности сверху. Может в несколько зданий заглянем. А тогда уже и подумаем, что делать дальше.
Технарь коротко кивнул, доставая из кейса галопланшет и разобранный аппарат. Пока Карп возился со своей игрушкой и что–то настраивал через ППК, Брас снова вернулся к наблюдению, вернулся к унынию. Ведь он совсем недавно жил на улице с точно такой же планировкой, пускай и в другой части города. А теперь что?
Конкретно данное место накрыло ракетным ударом. Не межконтинентальным, нет, чем–то ощутимо мельче, но в большем количестве. Разрушенные дома, изъеденные воронками полотна дорог, разбросанные по обочинам автомобили. Целые груды, теперь гниющие и отравляющие химией почву. Рядом с разгромленной стоянкой — заваленный обрушившимся зданием вход в низинный город. Над горой камня все еще возвышался покореженный столб с гало–вывеской. Разумеется, нерабочей. Проектор больше не транслировал цветастые рекламы магазинов или приглашения воспользоваться подземным скоростным транспортом. Но уцелевший логотип с большой буквой «Н», как когда–то знаки метро, оповещал, что здесь можно спуститься под землю.
Точнее можно было. Раньше. Брас вновь скривился. Теперь в глубинах низинного города скрывались несчетные полчища измененных. Целый рассадник из сотен спящих гнезд, некоторые из которых выходят время от времени прогуляться. И это помимо всей той нечисти, что воцарилась на поверхности Заповедного.
В помещение тихо скользнул широкоплечий Таран, умудрявшийся двигаться практически бесшумно, не смотря на свои внушительные габариты. Шлем скрывал его белобрысую шевелюру, но не мог скрыть вечно насмешливый взгляд синих глаз. Проходя мимо, боец кивнул Брасу, а затем занял позицию недалеко от Хоттабыча. Направив Рельсу в окно, Таран присоединился к наблюдению. Хотя смотреть пока всё также было не на что. Технарь как раз собрал дрона с пятью крохотными парамагнитными пульсаторами, активировал галопланшет и вводил какие–то дополнительные настройки через ППК.
— Готово, командир, — спустя минуту отчитался он.
— Стартуй. Выведи птичку метров на пятьдесят и пройдись над сквером, а потом покрутись между развалин вон тех домов, — бородач указала на виднеющиеся впереди огрызки зданий. — И это, выведи картинку на групповой канал.
Карп вновь кивнул, забарабанил клавишами еще активнее, а потом замер. Взгляд парнишки расфокусировался, как обычно бывало при работе с интерфейсом биоблока. Дрон едва слышно загудел, поднялся в воздух и выскользнул в оконный проем, а ИскИн Браса тут же воспроизвел передаваемую картинку. Аппарат поднялся выше и двинулся к заданной цели. Снизу проплывали некогда зеленые насаждения. Остовы деревьев, лишившиеся не только листьев, но даже коры, теперь торчали из рыхлой земли словно букетами белесых скрюченных рук. Поломанные арочные заборчики, разбитые и разбросанные повсюду дорожки из декоративной брусчатки, разрушенные фонтаны. Всюду следы сражений.