Сон в Нефритовом павильоне

Путь Конфуция прямой и открытый всем, он построен на праведном поведении человека. Пути Дао и Будды ведут нас к необычному. На пути Дао можно обрести познания в волшебном. Когда у человека все ладится в жизни, ему лучше избрать прямой путь Конфуция и стать Совершенным человеком, на пути этом волшебство ни к чему. В моей жизни было так много перемен, что я не смогла пойти ясным путем и потому обратила ум и дух свой на познание необычного и волшебного. Вот и все, что я могу вам сказать!

Принцесса была в восторге от красавицы Хун. Стояла уже глубокая ночь, пришла пора расставаться. Женщины, оживленно переговариваясь, вышли за ворота дворца. Не успели они сделать и двух шагов, как послышались крики: «Дорогу! Дорогу!» В ярком свете фонарей показались экипажи, в которых сидели князья Шэнь и Ян. Женщины простились друг с другом и заняли свои места. Князья поклонились друг другу и условились вскоре встретиться для дружеской беседы.

Через несколько дней госпожа Те обратилась к своему господину:

— Госпожа Хун стала мне подругой. Я обещала навестить ее, позвольте мне с Бань и Го выполнить свое обещание.

— Ты хочешь проведать госпожу Хун, — улыбнулся князь Шэнь, — а я скучаю по князю Яну. Я имею высокий титул, я являюсь зятем самого государя, но до сих пор был лишен сердечного друга. Всю жизнь мечтал о таком, и вот Небо сжалилось и подарило мне встречу с князем Яном. Он близок мне по духу, он человек талантливый, верный и умный, слава его гремит по всей империи. С ним я хочу связать себя узами дружбы, прочными, как железо или камень. Мне говорили, что у князя прекрасный сад, и я собираюсь осмотреть его в праздник девятого дня луны, когда созреет Луньшаньское вино. Потерпи до этого дня, тогда и повидаешь госпожу Хун. Шло время. Источая поздний аромат, распустились хризантемы, оделись в золотой наряд клены. Настал девятый день девятой луны. [383] Когда князь Ян зашел в терем Застольные Встречи, Хун обратилась к нему со словами:

383

Настал девятый день девятой луны. — Осенний праздник, Чунъян, когда принято было подниматься в горы и пить вино, настоянное на лепестках хризантем, отвращавшее, по преданиям, злых духов, а также устраивать пирушки и шуточные состязания.

— Я собираюсь приготовить две-три меры вина с лепестками хризантем к празднику, да жаль, гости не едут к нам, не с кем даже попировать!

— У меня не было друзей с той поры, как юнцом я сдавал государственные экзамены, — ответил Ян. — Но недавно я обрел друга, и мы сговорились встретиться с ним как раз сегодня. Готовь вино и прочее угощение!

— Приятно слышать об этом, — проговорила Хун. — Вот уж несколько лет живу я в вашем доме, но доселе не видела, чтобы вы принимали у себя друзей. Могу я узнать, кого вы ждете?

— Это циньский князь Шэнь Хуа-цзинь! С первого взгляда князь может показаться беспечным и легкомысленным, но стоит с ним поговорить, и понимаешь, как рассудителен и спокоен он, не чета мне! Я очень полюбил его и мечтаю стать его другом.

И тут докладывают: прибыл циньский князь Шэнь. Ян тотчас вышел навстречу гостю.

— Сегодня девятый день девятой луны, — начал князь Шэнь, — так скучно одному тянуть вино в праздник! Я вспомнил о вас и решил провести этот день с вами.

Князь Ян улыбнулся.

— Я настолько рассеян, что даже забыл, какой сегодня день. Однако моя наложница приготовила вино с лепестками хризантем, и я сразу вспомнил о вас! Будьте же нашим желанным гостем!

Отдав распоряжения Хун, Ян взял гостя за руку и провел в сад. Багряные клены в лучах утреннего солнца напоминали шелковые занавеси, полураскрывшиеся желтые хризантемы благоухали. Князья поднялись на холм и осмотрели округу: видны окрестности столицы и зеленые горы. Затем сели друг против друга, и началась беседа, перемежавшаяся веселыми шутками и смехом. В это время Те, Бань и Го в сопровождении нескольких служанок направились к терему Застольные Встречи, где их приветствовали Хун, Фея и Лотос. За беседой в тереме последовали пир в саду, игра в «шесть-шесть» и состязание по метанию стрел в кувшин, [384] песни и танцы, игра на свирели.

384

Состязание по метанию стрел в кувшин — популярное развлечение на пирушках.

А разговор князей после нескольких бокалов вина принял серьезный оборот. Слегка захмелевший князь Шэнь говорит:

— Дорогой брат мой Ян! Мудрецы древности любили праздник девятого дня девятой луны, они считали, что в этот день торжествуют животворные силы, которые питают все сущее на земле. Они говаривали: чтобы познать во всей глубине природу и ее законы, нужно накапливать в себе эти силы и учиться пользоваться ими. Изучая славные деяния настоящего и минувшего времени, проникая в тайны побед и поражений, мы должны верой и правдой служить государю, приносить благо народу и умело править страной. Так делали Гао-яо, Хоу-цзи и Се-и, Мне повезло в жизни: только сдал государственные экзамены, как стал зятем императора, обрел богатство и знатность. А было тогда мне шестнадцать лет. Однако законы нашей страны таковы, что, независимо от заслуг, члену императорской семьи достаются только высокие титулы и звания, а приложить свое умение и свои знания он не может. Древние говорили: «Поевший похлебки может любые дела вершить!» Но в нашей стране забыли про похлебку, а шелковые одежды да сладкие яства лишь портят людей, делают их толстыми и ленивыми! Разве это не печально?! Известно, что сунский Ван Цзинь-цзинь был необычайно талантлив и образован, но когда стал зятем императора, отошел от государственных дел и предался бездумным развлечениям. Невежды благосклонно смотрят на забавы высокопоставленных особ, но люди умные их осуждают. Я не обладаю талантами Ван Цзинь-цзиня, но нахожусь в том же положении: государственными делами не занимаюсь, императрица из-за принцессы не отпускает меня в княжество Цинь. Что же мне делать? Я окружен заботами, осыпан милостями, но позволено мне только развлекаться! Вы — совсем другое дело: вами руководят высокие мысли и устремления, на вас возложены большие государственные дела. Вам не до развлечений. Наверно, вы смеетесь надо мной?!

Ян улыбнулся и отвечал:

— Будь я даже мудрецом, никогда не назвал бы я вас легкомысленным человеком. Единственное мое пожелание вам — жить радостями и горестями нашей державы, хотя опыта в этих делах у вас пока что нет. Находясь вблизи государя, вы вполне можете помогать ему советом или добрым словом и стать, таким образом, более полезным, чем многие его советники. Нет, вы напрасно жалуетесь на свою участь!

Князь Шэнь поблагодарил:

— Слова ваши — что золото! Я запомню их! И все же целыми днями я болтаюсь по дворцу в обществе придворных дам, ничего не смыслю в делах — какая же польза от меня? К тому же государь наш мудр, народ благоденствует, в стране царит мир и порядок — кажется, что и делать-то нечего!

Ян вздохнул.

— Вы, брат мой, так мудры, что мне далеко до вас! Я, провинциальный неуч, достиг того, что имею, одною милостью Неба, потому меня угнетают мои чины и звания. Скромные познания и способности свои я не знаю, как приложить к делу, всю жизнь дрожу от страха и ступаю по земле, словно по тонкому льду. Я думаю, что пора подать прошение об отставке, забрать своих стариков и уехать на родину, чтобы вздыхать о солнце, которое уже закатилось, и о луне, которая стала круглой и полной!

Князь Шэнь взял Яна за руку.

— Древние говорили: «Если дорожишь другом, говори ему только правду!» Вот я и хочу сказать вам, что вы себя недооцениваете: вам еще и тридцати нет, а вы уже, как в пословице, «входите министром, выходите полководцем»! Ваши заслуги перед отечеством, ваша слава известны всюду и всем, а вы хотите удалиться на покой! Это не дело!

С трудом справившись с волнением, Ян отвечал так:

— Много лет со мною рядом не было друга, и вот явились вы, снизошли до меня, тупоумного и невежественного! Ваши слова мне словно бальзам, на всю жизнь их запомню!

Вечернее солнце бросило последний луч на верхушки желто-красных кленов, и кончился этот чудесный девятый день девятой луны! Друзья выпили еще по бокалу и распрощались.

С этого дня князь Ян еще полней оценил преданность и открытость князя Шэня, а тот в свой черед еще сильнее полюбил князя Яна за прямоту и скромность, и стали они задушевными друзьями.

А время шло: наступил десятый год правления нового императора. В день зимнего солнцестояния одиннадцатой луны Сын Неба принимал чиновников в Красном дворце. Когда приглашенные начали покидать приемную государя, неожиданно раздались раскаты грома.

— Гром зимой! Не к беде ли это? — воскликнул встревоженный император.

— В день зимнего солнцестояния рождается элемент «свет», и потому гром предвещает не бедствие, а радостное событие! — ответил ему кто-то из стоявших вокруг сановников.

Но тут выступил Ян и почтительно проговорил:

— Верный слуга вашего величества слышал, что мудрые правители прошлого, желая задобрить Небо и прослыть добродетельными, расспрашивали придворных только о несчастьях, совсем не уделяя внимания событиям радостным. Недаром в «Книге песен» сказано: «Никто не шутит и не веселится, страшась гнева небесного!» Вспомните тутовые дерева династии Инь [385] — зловещие предвестники беды! Однако со временем потомки прежних правителей перестали пугаться невзгод, а раболепствующие вельможи принялись по любому случаю благовестить одни счастливые события. Именно как счастье объясняли они появление единорога Цилиня [386] в эпоху Хань, а также таинственные знамения в эпоху Тан. Может, и не желая зла, но чересчур усердные слуги наносили вред государству и монарху. Когда я читал исторические хроники, то всегда, дойдя до подобного места, захлопывал книгу и горько вздыхал, сожалея о неразумности таких предсказателей. И сегодня душа моя холодеет от неведомого страха, ибо кажется мне, что мир наш разваливается на глазах! Быть ему счастливым или несчастным, зависит единственно от воли вашего величества: если, обдумав все, вы решитесь ниспослать благодеяния народам вашей империи, то даже ураганы обернутся благом для людей. Если же вы не сделаете правильного шага, то пусть взойдет на небе Звезда Счастья и появится Облако Благовестия, а земля наполнится Единорогами и Фениксами, счастью на земле не бывать! И нет сомнения, что зимний гром — знак несчастья! Не верьте льстивым царедворцам, они хотят ввести вас в заблуждение! Мне неведомы законы сочетания элементов «света» и «тьмы», но я знаю законы Неба и законы людей. По законам Неба в день зимнего солнцестояния одиннадцатой луны иссякает энергия «тьмы.», и земля сливается с небом, и все живое прячется в норы. Поэтому в «Книге перемен» сказано: «Земной гром возвращается к своим истокам». А если истоки грома на земле, то как же может он звучать с неба? Судя по лунному календарю в «Книге обрядов», [387] гром впервые гремит лишь после третьей луны. А сейчас у нас — одиннадцатая! Значит, быть беде!

385

Вспомните тутовые деревья династии Инь… — В тутовом лесу, Санлинь, находился главный алтарь иньцев, где совершались моления, приносились жертвы и «узнавалась воля Неба». Герой хочет сказать, что в те времена придавалось особое значение зловещим предзнаменованиям, чтобы вразумить правителей, тогда как позднее «знамения» истолковывались в благоприятном для властителей духе.

386

Цилинь — сказочное животное, единорог с туловищем оленя и мордой дракона. Весть о его появлении обычно принималась как благое предзнаменование.

387

«Книга обрядов» («Ли цзи») — одна из частей «Пятикнижья»; в ней изложены воззрения Конфуция по вопросам этики, философии и обрядности, записанные его учениками.